Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Эразм Роттердамский. Дюрер


Профессор, обращающийся к аудитории

 


пишет для посвященных. Когда Эразм опубликовал свои Адагии, его друзья корили его: Ты раскрыл наши таинства!

Да, среда, в которой рождается гуманист, изрядно отличается от лихорадочной городской стройки, открытой всем и каждому, заботящейся об общем продвижении вперед всех техник, объединяемых общей экономикой, от стройки, на которой сформировался средневековый интеллектуал.

Окружение гуманиста — это группа, это закрытая Академия, и если истинный гуманист завоевывает Париж, то учит он не в университете, но в созданном для элиты институте — Коллеже королевских чтецов, будущем Коллеж де Франс.

Его среда — это двор государя. Ведя филологический спор с Леонардо Бруни, Алонсо Гарсиа, кажется, уже чувствует это: «Учтивость» означает для вас «человечность», она и в словах, и в жестах идет у вас впереди всех почестей. Имя «учтивые» вы даете тем, кто привык преклонять колени, приспускать свой капюшон, отказываться от старшинства и первенства даже среди равных. Но мы-то называем таких «curiales», и если тебе не нравится это слово, поскольку оно имеет другой смысл в гражданском праве, то, коли дозволишь мне воспользоваться просторечием, назовем их «куртизанами», а их «учтивость» назовем «придвор-ностью», либо, если воспользоваться словом из рыцарского языка, мы называем ее «куртуазностью». Бальтазар Кастильоне чуть меньше века спустя резюмирует социальный идеал гуманистов в II Cortegiano, «Придворном».

Этимология здесь целиком передает смысл. Из мира города (urbs) мы вновь вернулись к миру двора. Отличаясь от средневековых интеллектуалов иной культурой ума, гуманисты еще дальше ушли от них в социальном плане.

Протекция сильных мира сего, сановников, материальное богатство — вот изначальное местоположение гуманиста. Гонтье Коль был сборщиком податей во Франции и в Нормандии (где он занят спекуляциями вместе с Карлом Наваррским), секретарем герцога Беррийского. Затем нотариусом, секретарем короля, главным контролером финансов, одним из двух казначеев короля, а потому ему поручаются важные миссии и посольства. Его ненавидел народ, его дворец был разграблен кабошьенами. Будучи потомком богатых буржуа, он получил возможность предаваться ученым изысканиям. Покровительство меценатов и дан-


ные ими поручения он использовал для приумножения своих богатств. Получив дворянство, он владеет многими домами в Сансе, ему принадлежит поместье Парой с виноградником, дворец в Париже на улице Вьей-дю-Тампль. Он живет на широкую ногу, имеет много слуг, ковров, лошадей, собак, соколов, он страстный игрок. Все это не мешает ему на манер древних восхвалять sancta simplicitas. Он состоит при дворе любви Карла VI, где председательствуют герцоги Бургундский и Бурбонский. Жан де Монтрей копит покровителей и должности: он является секретарем короля, дофина, герцогов Беррийского, Бургундского, Орлеанского; любит похвастаться своими связями

 

В библиотеке

перед знакомыми (а они раболепно ему отвечают: Ты, предпочитающий использовать свое влияние при дворе более для друзей, чем для себя


самого). Одновременно он копит и церковные пребенды. А если он избрал безбрачие, то из одного только эгоизма:

Ты нас балуешь, Господи, аллилуйя!

Ты освободил нас от ярма супружества, аллилуйя!

В письме кардиналу Амадею де Салюсу он говорит о себе как о человеке щедро одаренном, вплоть до пресыщения. У него полно книг, провианта на целый год, несколько домов, в достатке платья, лошадей, а произведений искусства даже в избытке. Он холост, у него несравненные друзья. Но пишет он для того, чтобы выпросить тучный бенефиций.

Гражданская жизнь осталась за государем. Гуманисты часто служат ему, но всегда уступают ему бразды правления обще-


ством. Они работают в тишине. Они хвастаются досугом, покоем, в котором они занимаются литературой — otium античной аристократии. Не стесняйся той замечательной и славной лени, которой всегда наслаждались великие умы, — пишет Николя де Кламанж Жану де Монтрей.


Дата добавления: 2015-08-09; просмотров: 62 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: К наследственной аристократии | Коллежи и аристократизация университетов | Раскол между разумом и верой | Границы экспериментальной науки | Антиинтеллектуализм | Национализация университетов: новая университетская география | Университетские мэтры и политика | Первый национальный университет: Прага | Париж: величие и слабость университетской политики | Университеты открываются гуманизму |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Возврат к поэзии и мистике| Возвращение за город

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.005 сек.)