Глава шестнадцатая. Пытаться навязать свою волю двухсотлетнему вампиру - все равно что разговаривать со

Пытаться навязать свою волю двухсотлетнему вампиру - все равно что разговаривать со столбом. Не потому что он, столб, молчит в ответ, а потому что совершенно непреклонен, хоть весь вечер уговаривай.

Вот мне и пришлось обреченно наблюдать, как мои вещи перекочевали в комнату Алекса, даже не спросив моего разрешения.

- Останешься у меня, пока я не решу, что опасность миновала.

- У меня есть выбор?

- Нет. Все равно будет по-моему.

В этот момент в его глазах мелькнуло выражение, мне совершенно не приглянувшееся. Как будто он затеял что-то.

Я разложила свои вещи по комнате, потом направилась в ванную. А когда спустя полчаса вышла, обнаружила, что в квартире подозрительно тихо. Из комнаты Максима не доносилось ни звука. Дверь оказалась открыта, а комната пуста.

На кухне горел свет, поэтому я направилась туда. И застала Алекса, который, откинувшись на спинку стула, лукаво подмигнул мне.

- Выпьем?

Я сложила руки на груди, подсознательно приняв оборонительную позу.

- А ты разве можешь пить вино?

- Нет. Но я могу притвориться, чтобы тебе было веселее.

- Где Максим?

- Какая тебе разница, где он?

- Большая. Он - мой друг.

- Был да сплыл, - пожал тот плечами.

Такой ответ меня встревожил.

- Что это значит? Ты...убил его?

Его упрямое молчание всерьез меня обеспокоило. Я бросилась в комнату своего друга, включила свет и стала осматривать все вокруг. Ни крови, ни признаков драки.

Алекс уже появился в дверях и теперь с ленивым выражением лица наблюдал за моими стараниями.

- Неужели судьба этого тупоголового человека тебя так волнует?

- Он вовсе не тупоголовый, - обиделась я за Максима. - Он просто напуган. Ещё бы: знать, что у тебя арендует квартиру вампир!

- Подумаешь. Радовался бы, что не снежный человек!

- А что ты сделаешь с ним, когда он перестанет быть тебе полезен? Он говорил, что ты обещал оставить его в покое.

Алекс едва заметно повел бровью, и ответ сам пришел

- Ты ведь и не собираешь, да? - ужаснулась я. - Убьешь его?

- Мирра, так будет лучше. Иначе он вечно будет трястись от страха, оглядываясь по углам.

- Так сотри у него все воспоминания!

- Я хотел. Но боюсь, что превращу его в зомби.

- Уж лучше зомби, чем мертвец!

- Вообще-то, это одно и тоже. Почти.

Он усмехнулся, и его наглая физиономия настолько взбесила меня, что я схватила со стола вазу, бросила её в вампира, будучи уверенной, что тот непременно увернется.

Удивительно, но мой боевой снаряд достиг цели! То ли вампир отвлекся, то ли я проявила чудеса ловкости, но, пролетев пару метров, ваза угодила прямо ему в лоб.

Если бы не серьезность ситуации, я бы громко расхохоталась - таким забавным было его лицо! Мирра, ты только что подбила двухсотлетнего вампира!

Я прикрыла рот руками, чтобы сдержать возглас изумления.

На лбу Алекса выступила кровь. Он с великим удивлением ощупал рану. Лицо его помрачнело, потемнело, предвещая настоящий ураган.

- Ну все... - процедил он сквозь зубы. - Хватит кошек-мышек!

Он стал надвигаться на меня, словно черная грозовая туча, которая вот-вот шандарахнет по тебе молнией.

Я попятилась назад.

- Алекс, я не хотела...

- Конечно, хотела, - огрызнулся он. - И теперь я лишь яснее понимаю, насколько осточертела мне эта мыльная опера! Мне нужна кровь, Мирра!

Он грубо схватил меня.

- Сейчас же!

- Ни за что! Лучше убей меня, но кровь я тебе не отдам!

- Убить? - он хищно прищурился. - Всему свое время. У меня на уме кое-что другое.

Резкое движение - и я у него на плече, перекинута, словно мешок картошки. Я сопротивлялась как могла, а, когда поняла, куда именно меня несут, принялась сопротивляться ещё отчаяннее.

Добравшись до своей комнаты, Алекс швырнул меня на кровать и, не дав перевести дух, навалился сверху. Какой тяжелый! Я не могла даже пошевелиться.

- Ты отдашь мне кровь?

- Иди к черту! - выругалась я, прибавив к этому ещё пару крепких слов.

- Хорошо, продолжим.

Он начал целовать меня. Горячо, жарко, умело пробираясь своим языком мне в рот. Меня охватила паника и вместе с тем презренное чувство вожделения. Я почувствовала, как стало влажно между ног.

- Прекрати немедленно! - потребовала я, когда он на миг оторвался от губ. - Или я закричу!

- Ну тогда кричи, - усмехнулся он. - И убедишься, что это бесполезно.

Снова поцелуй. А рука его уже пробралась под мою кофту.

"Мирра! Что происходит?" - мелькнула мысль, но она была быстро и безжалостно растоптана новыми потрясающими ощущениями.

В умелых руках вампира я оказалась легкой добычей, совершенно беззащитной перед такими искушенными ласками.

Алекс мне нравился. Очень. И я его хотела, что скрывать?

Вместе с тем меня волновали другие вещи. Первая заключалась в том, что Алекс - последний мужчина в мире, которому стоит подарить свою невинность, ведь я всегда мечтала отдать её тому, кто сможет по достоинству оценить этот дар. Сможет ли он? Навряд ли. Увы, отступать уже поздно.

Вторая же вещь, которая завладела мыслями, была намного прозаичнее: куда девать руки, достаточно ли моя кожа гладкая, стоит ли дать волю своему желанию и добраться самой до его сокровенных мест или же послушать природную скромность и просто принимать его ласки.

Я почувствовала сквозь поцелуй, что Алекс улыбнулся. И сразу же опомнилась.

- Отпусти меня, прошу, - совсем уж жалобно и неискренне протянула я.

Он внимательно взглянул на меня.

- Ты отдашь мне свою кровь, Мирра?

- Нет, - еле слышно прошептала я, задыхаясь от новых ощущений.

- Ну что ж, - услышала я горячий шепот у своего уха. - Сама напросилась.

Его губы стали настойчивее, руки пробрались в мои трусики и начали там безобразничать, приводя меня в исступление и лишая связных мыслей.

Он, очевидно, этого и добивался, однако сквозь прищур затуманенных глаз я с удовлетворением заметила, что эти смелые ласки приносят удовольствие не только мне одной. Глаза вампира стали ещё ярче, кожа приобрела оттенок румянца, хоть и была по-прежнему холодна, дыхание - да, вампиры все-таки дышат, только совсем незаметно - участилось.

- Отдай мне кровь, девочка моя, - вкрадчивый шепот у моего уха. - Отдай. Иначе я немедленно прекращу. Или наоборот замучаю тебя до смерти...Разреши мне испить тебя, Мирра. Разреши...

Поскольку я молчала, не в силах произнести ни одного слова и пребывала в сладком медовом тумане ощущений, Алекс расценил это как отказ, и его ласки стали почти злыми.

Несомненно, он намеревался довести меня до такой степени отупения, чтобы я сказала заветное "да".

И как же мне самой этого хотелось! Принадлежать ему всецело, полностью, растворится в нем, отдать не только свою невинность, но и жизнь... Но это станет самой большой ошибкой!

- Мирра... - протянул он снова. - Ты отдашь мне свою кровь?

Я собрала всю волю в кулак и отрицательно закрутила головой, опасаясь, что сейчас он разозлится и уйдет, оставив меня ни с чем.

Но, кажется, я переоценила его выдержку.

- Будь ты проклята, ведьма, - выругался он сквозь зубы, и тут я ощутила, как что-то большое и горячее проникает в меня, резко, больно. Внутри все сжалось от страха и боли, Алекс замер и снова поцеловал меня, прошептал, чтоб я расслабилась. Это удалось мне не сразу, и вот я почувствовала букет разных ощущений: сладкую боль, блаженство, радость и ликование, страх и беспокойство.

Боль длилась какое-то время, пока я полностью не отдалась во власть своих чувств.

Как фантастически приятно и больно! И как досадно, когда все заканчивается!

Алекс издал стон - и я поняла, что смогла доставить ему радость.

- Черт тебя дери, Мирра, - тяжело резюмировал вампир и оторвался от меня. Потом глубоко вздохнул и улегся на кровать, совершенно не стесняясь своей наготы.

Я исподтишка внимательно осмотрела его и с удивлением услышала собственный голос:

- Хочу ещё.

Описать вспыхнувшее в его глазах изумление невозможно. Он на мгновение даже растерялся, а уже в следующее - громко расхохотался.

- Вот это да! Мирра-недотрога оказалась не такой уж недотрогой! Я полагал, ты сейчас расплачешься или запустишь в меня очередную вазу! Но чтоб "хочу еще"?Да я бы в это никогда не поверил, если бы не услышал здесь и сейчас! Ты точно поняла, что именно произошло?

- Прекрасно, - огрызнулась я.

Алекс с деланной озабоченностью проверил, нет ли у меня температуры.

- Надо же, - его губы растянулись в усмешке. - Кто бы мог подумать? Не волнуйся, Мирра, обещаю, в следующий раз тебе понравится больше.

- Значит, будет и следующий? - спросила я с нотками презренной надежды, а потом демонстративно фыркнула. - Снова будешь умолять меня отдать тебе первородную кровь?

- Умолять? И не собирался. Скорее это ты будешь умолять трахнуть тебя снова. Можем даже поспорить.

- Сволочь! - разозлилась я и запустила в него подушкой. Потом быстро соскочила с кровати и принялась одеваться. Он наблюдал за мной с ехидной ухмылкой, которую я люто возненавидела в тот момент.

- Лучше я отдам эту кровь Гротену! - выплеснула я мстительно.

Свершилось, чего я добивалась: ухмылка исчезла, лицо стало каменным.

- И тогда он убьет тебя. А я убью всех, кто тебе дорог. Это я могу пообещать.

- Неужели ты действительно на это способен? Убивать только ради мести?

- Месть - это все, что мне осталось, Мирра. Я поклялся отомстить и сделаю все, что для этого потребуется.

Какие суровые слова! Нельзя и на миг усомниться в их серьезности.

- Что такого сделал этот вампир, раз ты так его ненавидишь?

Взгляд Алекса стал отстраненным.

- Это было давно. Я не хочу говорить об этом.

- Может, ты просто ещё не придумал очередную ложь? - съязвила я и пошла прочь.

- Стой, Мирра! - раздалось за спиной. - Хочешь узнать? Хорошо, я расскажу. Я поклялся убить его, потому что он убил мою жену и двух сыновей. Такая причина тебе подойдет?

Вначале мне даже показалось, что я ослышалась. Я была готова услышать что угодно: о предательстве, соперничестве, ревности. Но об этом? Поверить, что у холодного и жестокого вампира когда-то была семья? Утеря которой настолько изранила его сердце, что обратила его в алчущий мести и пылающий ненавистью камень? Если камни вообще могут пылать!

- Кастор. Он - мой создатель. Поэтому без первородной крови убить его почти невозможно. Он всегда будет сильнее и быстрее меня. Сможет предугадать любое мое действие. Без первородной крови у меня нет шансов. Я много лет искал способ поквитаться с ним. И вот ты передо мной, но я по-прежнему далек от своей цели. Думаешь, это не бесит меня?

Я решила проигнорировать последний выпад.

- Зачем он убил твою семью?

- Из ревности. По велению прихоти. Какая разница? Он долго обманывал меня, скрывая правду, а я даже не подозревал, что нахожусь рядом с убийцей своей семьи! Все ещё хочешь узнать историю с самого начала?

Я кивнула, и он устремил взгляд в окно. Сначала он рассказывал с нарочитой небрежностью, но постепенно она исчезла с его лица и голоса, когда он все сильнее углублялся в воспоминания.

- Твой друг из Ордена оказался прав лишь частично: я родился в 1753 году, в семье богатого вельможи, но не в Голландии, а в Италии. Уже с юных лет я сознавал, что являюсь единственным наследником семейного состояния. Меня воспитывали во вседозволенности, поэтому я вырос избалованным и капризным. Как мне и полагалось, я получил отличное образование, несмотря на то, что за годы моего обучения сменилось более десятка учителей. Мой отец приглашал в дом известнейших людей того времени, чтобы они передали мне свои знания и опыт.

Я был завидным женихом. Несмотря на мое нежелание связывать себя узами брака, отец подыскал мне невесту, тоже из богатой семьи, и они решили заключить союз, хотя жених с невестой даже ни разу не видели друг друга.

Я делал все, что мог, чтобы избежать этого плена: угрожал, упрашивал, ругался. Однако впервые в жизни отец оказался непреклонен к моим мольбам. Он поставил мне ультиматум: или я выполню его волю, или лишусь наследства, - прекрасно зная, что я выберу первое. Я не представлял свою жизнь без денег, связей и имени.

Свою нареченную я видел лишь мельком до свадьбы. Все остальное время я провел в пьянстве, кутеже и разврате.

Состоялась свадьба, но я продолжал делать то же самое. А ещё у меня появилась новая забава: срывать злость за свое "пленение" на той, кто в этом был косвенно виноват - на своей молодой жене.

Её звали Летиция. Она была милой, умной и скромной. И очень гордой. Все мои издевки она сносила молча, а я вскоре угомонился, устав от своих колкостей, которые не вызывали нужную реакцию. Летиции удалось со временем усмирить мой язык.

Но, честно скажу, в дело шли не только оскорбления. Несколько раз я надругался над ней, считая, что это мое законное право, ведь я был её мужем.

Ни разу я не услышал и слова в упрек, и каким-то необъяснимым образом, сам не знаю как, я почувствовал влечение к своей холодной полной достоинства жене. Влечение переросло в большое уважение, но настоящую любовь я испытал только, когда она родила мне двух сыновей, похожих друг на друга, как две капли воды. Близнецов.

Казалось, жизнь вошла в привычное русло. Тихая, обеспеченная семья с потенциалом стать со временем счастливой. Не буду врать, говоря, что я сразу превратился в примерного семьянина. Нет, на это потребовалось время, в течение которого мои сыновья научились ходить и говорить. Им исполнилось по три года, когда в моей жизни появился Он, мой создатель. Ему уже тогда было около трехсот лет, представляешь, как он силен сейчас?

Разумеется, я не знал, кто он на самом деле. Он представился путешествующим графом, деньгами сорил направо и налево, и я счел такое знакомство благотворным и весьма полезным. Незаметно мы стали дружны. Вместе обсуждали политику, философию, науку. Вместе посещали так называемые "мужские клубы" - бордели, одним словом. При всей моей любви и привязанности к супруге, избавиться от своих привычек я не смог, а Кастор лишь подливал масла в огонь своими рассуждениями о моем мужском праве иметь любовниц. В то время вообще считалось дурным тоном быть верным своей супруге, а мне так хотелось произвести впечатление на этого образованного, загадочного графа, прибывшего к нам из далеких земель!

Спустя три месяца нашего знакомства Кастор надумал уезжать. И предложил мне отправиться вместе с ним. Я согласился бы немедля, если б только не семья. Я успел полюбить свою жену и испытать гордость отца. Поэтому мне пришлось отказаться, сказав примерно следующее: "Я с радостью прямо сейчас уехал бы с вами, мой дорогой друг, если б только не был связан обязательствами перед своей семьей".

Этими словами я подписал им приговор. Кастор всегда получает то, что хочет. Тогда он ответил, что уважает мои обязательства и желает мне благополучия. Мы расстались, как расстаются добрые друзья, и он уехал.

Месяц спустя в мое отсутствие на наш дом напали разбойники и убили всех домочадцев: мою жену, сыновей, слуг... Причем так жестоко, словно это доставило им огромное удовольствие. Летицию задушили, моих же сыновей...едва ли не разорвали в клочья. Я потом узнал их маленькие разорванные тела и то лишь по одежде.

Я сам в это время был - кто бы сомневался? - у очередной любовницы, меня очень долго не могли найти. Когда же я вернулся домой и узнал.... - Алекс впервые за свой рассказ ненадолго задумался. Лицо его стало мрачнее тучи, но голос был на удивление спокойным и ровным, словно все ужасы тех дней уже не трогали его сердце как раньше. Или он научился хорошо маскировать свою боль. Я стояла ни жива ни мертва, боясь прервать ход его истории.

- Кажется, в гневе и отчаянии я избил кого-то. Не помню уже сейчас. Потом заперся в своем кабинете и не выходил вплоть до самых похорон. Помню, какой умиротворенной была моя мертвая супруга: красивая, неподвижная, как статуя. Своих сыновей я не видел. Их тела были изуродованы, поэтому слуги прикрыли их саваном и покрывалом, оставив лишь макушки каштановых волос и руки на груди. Многочасов я держал их за руки, не решаясь заглянуть под ткань. Так и не осмелился. Меня сковал такой страх, что несколько недель после похорон я не мог спать, не видя кошмаров, в которых облаченные в белые саваны тела молили о помощи.

И тогда я поклялся отомстить. Тогда - и только тогда - я понял, как сильно я любил их и как велико мое отчаяние, ведь теперь жизнь превратилась в ничто, зияющую пустоту. Если бы не моя клятва, я бы умер скорее всего. Но она не дала мне свести счеты с жизнью: я не мог допустить, чтоб злодеи, виновные в гибели моей семьи, безнаказанно расхаживали по земле.

Я начал поиски убийц. Допросил всех, кто мог хоть что-то знать. Обыскал места убийств с особой щепетильностью. Назначил огромную награду за любую информацию. Но никаких весомых улик я не обнаружил. Кто-то из слуг, работавших в поле, говорил, что видел двух незнакомцев в саду.

Я пытался напасть на след, но все безрезультатно. Загадочные убийцы провалились сквозь землю. Власти ничем не могли мне помочь. Я отчаялся, задаваясь вопросами, главный из которых не давал мне покоя: за что и кому понадобилось убивать мою жену и детей? Мне казалось, я сходил с ума.

Горе я запивал ромом.

И вот спустя полгода ко мне приехал мой друг Кастор. По его словам, он услышал о постигшем меня несчастье и приехал поддержать. Приехал ненадолго, всего на два дня, и вскоре снова отправится в путь. Он ни словом не обмолвился о своем желании забрать меня с собою. Я сам напросился, - Алекс горько усмехнулся. - Кастор чрезвычайно умен. И проницателен. Он предположил, что я не захочу оставаться более в своем доме, и оказался прав. Уже позже я узнал, что все это время он внимательно следил за мною, чтобы выбрать наиболее удачный момент для появления.

И я попался на крючок. Сжег свой дом и уехал с ним. А через несколько недель он открыл мне тайну о том, кто он на самом деле и сказал, что хочет предложить мне бессмертие, что с новыми возможностями я смогу найти убийц своей семьи...

- Ты согласился.

- Конечно. Иначе не был бы здесь. Он обучил меня всему, что знал. Он - прекрасный учитель в плане всего, что касается убийств. Я стал его послушным попутчиком и зачастую выполнял такие поручения, о которых даже не хочу вспоминать. Но я не переставал искать ответ на свой главный вопрос: кто убил мою семью.

- Это был Кастор.

- Да. Это был он.

- А разве ты не мог прочитать его мысли, как иногда читаешь мои? - изумилась я.

- Нет. Мало того, что он уже тогда был одним сильнейших вампиров, он - мой создатель, а это значит, что его мысли всегда останутся закрыты для меня! В то время как все мои чувства, желания, побуждения - для него открытая книга. Ни один вампир не может проникнуть в святая святых своего создателя.

- Как же тогда ты узнал правду?

- Я узнал намного позже. Кастор "помогал" мне с моими поисками, и однажды мы "нашли" убийц. Два грабителя пали от моих рук, потому что, по словам создателя, именно они были в ответе за гибель моей семьи. Я тогда безоговорочно доверял ему во всем, но тем не менее, что-то не давало мне покоя даже после того, как я думал, что утолил свою месть. Правду мне открыл Гротен. Если ты ещё не поняла, он - мой кровный брат, то есть тоже создание Кастора, куда более неудачное, на мой взгляд. Мне исполнилось тогда пятьдесят два года - я имею в виду с момента моего обращения - и Кастор привел Гротена, свою мини-копию. Гротен не так умен, точнее, весьма глуп, но столь же хитер и кровожаден. Полагаю, их связывали куда более близкие отношения.

- То есть они были любовниками? А вас с Кастором тоже связывали такие отношения?

- Нет, - спокойно ответил он, не моргнув и глазом.

- Тогда зачем ты вообще понадобился трехсотлетнему вампиру?

Алекс пожал плечами.

- Понимаешь, вампиры привязываются к людям, как к своим домашним зверюшкам. Если дело доходит до обращения, то новоявленный вампир становится спутником жизни своему создателю, пока тот не отпустит его восвояси. В нашем мире создатель - почти бог для своих так называемых "детей". Возможно, Кастор был влюблен в меня и ему нужен был кто-то, с кем скрасить свое одиночество, - не знаю, мне все равно. Но то, что он хотел меня, не сомневаюсь. Но мне это было неинтересно. А заставлять он не стал, хотя и мог бы. Просто он всегда относился ко мне...по-особенному. Иначе, нежели любовь, я объяснить это не могу. Вот зачем ему понадобился Гротен. Для своих любовных утех и мелких поручений.

- Вампирский гейский треугольник? - я даже присвистнула. - Это уже слишком.

- Пойми, Мирра, у нас нет ни геев, ни лесбиянок. Есть создатели, есть созданные, возлюбленные или просто питомцы. Древние и новички. Но если тебя это успокоит, то у меня не было опыта с мужчиной.

- Мне без разницы.

- Конечно, - Алекс усмехнулся. - Возвращаясь к моей истории...Однажды мы с Гротеном поссорились. Он всегда соперничал со мной за право быть первым для создателя, хотя с моей стороны никаких усилий не прилагалось. Просто Кастор любил меня больше, и все. И вот мой кровный брат проболтался, что если я не буду слушаться создателя, он убьет меня так же, как и мою семью. Проболтался - и онемел от страха настолько, что я даже мог бы посочувствовать ему, если б не был глубоко поражен. Обижен и зол. Просто взбешен. Я бросился к Кастору, чтобы узнать правду, а тот... он даже не стал отрицать!

"Я сделал это для тебя, дитя, - сказал он. - Ты был стеснен человеческими условностями и пустым чувством долга, а я лишь подарил тебе свободу. Я хотел, чтоб ты был со мной, и ты уже достаточно вампир, чтоб понять меня..."

Помню, я совсем обезумел от этих слов. Ругался, набрасывался на него, чтобы убить, но он лишь смеялся над моими жалкими попытками. А когда я совсем выдохся, подошел и обнял меня, как ни в чем не бывало, и сказал: "Ты теперь со мной. И так будет всегда".

Следующим же вечером я попытался убежать от него, но не смог: он наперед предугадывал мои действия. Потом пытался ещё и ещё - и так несколько лет подряд жалкого существования рядом с ним, когда мое сердце пылало жаждой мести, но я ничего не мог. Даже уйти от своего создателя.

- Как же ты сбежал?

- Кое-кто помог мне. Но больше я не скажу ни слова. Главное - я все-таки сумел убежать. И решил во что бы то ни стало выполнить клятву, данную подле тел своих сыновей. И вот я здесь, Мирра. И вот зачем мне нужна первородная кровь. Она - мой единственный шанс отомстить.

- Значит, ты рассказал мне обо всем только, чтоб я отдала тебе кровь?

Его взгляд стал туманным.

- Не только. Но ты ведь сама спросила.

Несколько долгих минут я молчала. Потом сказала:

- Мне очень жаль твою семью, - и вышла из комнаты.

Дата добавления: 2015-08-18