Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Два уровня интервенций

Читайте также:
  1. II. Подъем исторического уровня
  2. II. Подъем исторического уровня.
  3. IV. Порядок аттестации педагогических работников для установления соответствия уровня их квалификации требованиям, предъявляемым к квалификационным категориям (первой или высшей)
  4. Анализ уровня и динамики финансовых результатов
  5. Анализ уровня и динамики финансовых результатов по данным отчетности
  6. Анализ уровня преступности, структуры и объема наркорынка.
  7. Влияние уровня сложности выбора на его результаты

В терапевтическом контакте мы можем проводить интервен­ции на двух уровнях: в прошлом и в настоящем, чтобы сформи­ровать будущее. На первом этапе обычно возникает вопрос о прошлом: откуда берутся симптомы и почему они возникают? Мы ищем объяснения взаимосвязей и причин, способствовав­ших появлению симптомов и их сохранению. За исследованием причин стоит предположение, что проблемы легче решать, имея ясность относительно вызывающих их ситуаций, а также отно­сительно их течения и возможного значения.

Одновременно возникают вопросы, касающиеся будущего: что клиенты могут сделать сейчас, чтобы симптом прекратился, и что должно быть вместо этого. Мы ищем помощи и руковод­ства к действию для данного конкретного момента, когда клиент сидит перед нами, а также для его дальнейшего будущего. Этот второй уровень ведет непосредственно в область проектов ре­шения.

В терапевтическом процессе оба уровня — причин и возмож­ного решения — связываются друг с другом рациональным обра­зом. В то время как классические формы терапии больше време­ни посвящают анализу проблемы, специалисты краткосрочной терапии очень быстро делают второй шаг. Теперь вопрос в том, как мы сами хотим распределить имеющееся у нас с клиентом время между проблемой и решением и что это в нашем контек­сте конкретно означает для желательного изменения. Часто у клиентов за плечами уже много лет терапии, где они подробно исследовали причины симптоматики, однако облегчения не на­ступило, и симптом остался без изменений. Это указывает на то, что смотреть в прошлое недостаточно, что в поле зрения нужно включать настоящее, как тренировочное поле, а также перспек­тиву на будущее.

Что клиент может сделать для того,

чтобы симптом прекратился,

и что должно быть вместо этого?

Часто нет никакой разницы, находит клиенту «истинную» или убедительную причину своих страданий или не находит. На вопрос: «Что вы будете делать, если будете знать, с чем связан ваш симптом?», он обычно отвечает так же, как и на вопрос: «Что вы будете делать, если вы не сможете это выяснить?» «Хо­рошее будущее» не зависит от прошлого. Здесь уже не важно, что было, интерес представляет только то, что есть сейчас и что будет дальше.

Если у клиента нет никакого образа, то терапевт может выяс­нить отличия и обстоятельства проблемной ситуации и ситуа­ции решения. Направляющей линией служит вопрос: «Что по­могает, а что ослабляет?» То, что укрепляет, может стать для кли­ента тренировочным заданием на период между сессиями, что­бы создать поддерживающую модель. Если не удается разработать проект хорошего будущего, то, может быть, у клиента есть опыт хорошего прошлого: «Когда было лучше?» Если у него не полу­чается описать лучшее состояние, если он воспринимает свой симптом как присутствующий постоянно, можно спросить его о различиях и особенностях: «Бывают ли исключения?»

Если исходить из того, что каждый человек своими действи­ями и поведением формирует свой мир, то наверняка есть что-то, что клиент может сделать, чтобы ему стало лучше. Если он ничего такого не находит и чувствует себя подавленным, то воп­рос: «Что вы должны сделать, чтобы вам как можно скорее стало как можно хуже?», сначала вызывает веселье, но потом приво­дит к осознанию того, что он вполне способен влиять на свое физическое и психическое состояние.

Симптомы как указания

Тем, как клиент говорит и какие слова он выбирает, он ука­зывает нам на симптомы, которые он воспринимает как некон­груэнтные «я», т. е. не относящиеся к нему самому. Так, если он говорит, что работает за двоих, то напрашивается вопрос: кто этот второй? Кого не хватает? Или, если он чувствует себя не в своей тарелке, какие два представительства «я» он описывает? Какая часть является его подлинным «я», которое его укрепляет и по­могает двигаться дальше, а какая часть — то другое, которое тоже в нем живет, но ослабляя и мешая? Кому из членов семейной си­стемы служит или соответствует это другое? Если клиент делает вещи, которых делать не хочет, если его не покидают какие-то мысли, если он испытывает чувства, которые не адекватны ситу­ации и кажутся странно-чужими, то все это свидетельствует о некой чужой инстанции. К кому или чему относятся эти импуль­сы, действия, мысли и чувства? В каком другом контексте они имеют смысл?

Если в то время, как клиент описывает свою историю или симптомы, у него возникают сильные эмоции или он очень взволнован, иногда создается впечатление, что им овладевает «что-то» или «нечто». Даже если клиент психически и физичес­ки воспринимает в себе это «что-то», он все же способен распоз­нать это как не относящееся к нему самому. Прежде чем мы с ним исследуем его семейную систему на предмет взаимосвязей и объяснений, мы можем помочь ему сначала умерить это сбива­ющее с толку физическое состояние. Полезно направить его вни­мание на что-то конкретное, осязаемое, а именно на тело. Воп­рос: «Как вы сейчас дышите?», снова прерывает автоматизиро­ванный процесс.

Если клиент жалуется на боли в сердце или давление в облас­ти живота или груди (эти ощущения могли стать отчетливей или усилиться из-за дыхания, поскольку он направляет свое внима­ние на тело), то терапевт может его спросить и тем самым при­гласить к действию: «Что, если вы положите на это место руку?» В большинстве случаев прикосновение и тепло руки приносят облегчение. Иногда клиенту уже знаком этот симптом или у него есть связанные с ним ассоциации, которые дают больше инфор­мации о качестве и значении симптома. Иногда одно только предложение почувствовать свое тело приносит клиенту момен­тальное облегчение на физическом уровне.

Примеры

Клиентка одной моей коллеги, г-жа Макири, впадала на теку­щей индивидуальной терапии в такие физические состояния, которые, сопровождаясь сильными чувствами, наводили на мысль о сексуальном насилии. Именно во время телесно-ори­ентированных интервенций, таких как упражнения на дыхание, она испытывала глубокий шок. В повседневной жизни у нее во многих ситуациях без видимой причины возникало ощущение угрозы и невозможности себя защитить в сочетании со стра­хом, тошнотой и стыдом при контакте с людьми. В последнее время эти симптомы стали появляться часто, и она не знала, как с ними бороться. При этом никаких конкретных случаев она не помнила. Чтобы лучше разобраться со своим прошлым и обрести возможность снова жить нормальной жизнью, она ре­шила сделать расстановку.

Поскольку ее собственная жизнь никаких объяснений не дава­ла, я спросила, не случилось ли что-нибудь с кем-нибудь из женщин в ее семье. Она рассказала о своей тете, сестре мате­ри, которая во время войны (она тогда была подростком), была изнасилована и вскоре после этого умерла. Рассказ клиентки сопровождался сильной физической реакцией: она начала дро­жать и плакать, ее тошнило, она практически не могла дышать. Я расценила это как резонанс: как указание на то, что эти чув­ства, вызванные внутренней близостью с тетей, указывали на то, что пережила она.

Я попросила ее посмотреть на меня, положить себе руку на грудь, туда, где она ощущала самое сильное давление, и сде­лать глубокий выдох. Когда ее физическое состояние снова стабилизировалось и она согласилась следовать за этой динами­кой дальше, я предложила: «Поставьте перед собой свою тетю и посмотрите на нее». Увидев ее дрожь и полный ужаса взгляд, я добавила: «Отойдите в своем внутреннем образе настолько, чтобы вы хорошо себя чувствовали и в то же время могли на нее смотреть». Она выдохнула и несколько успокоилась. Я вер-бально поддержала этот опыт: «Так лучше?» Она кивнула. «Теперь, глубоко выдыхая, посмотрите на тетю. Она глубоко и напряженно дышала: «Что произойдет, если вы скажите ей: «Ах, тетя!» Когда она произнесла эти слова, напряжение во всем теле спало. «Я вижу тебя, тетя». Она тихо улыбнулась. Я раз­мышляла, не стоит ли, чтобы усилить образ, предложить ей поклониться, выдохнуть и согласиться, но она была в полном ладу с собой. Чтобы еще раз вербализировать улучшившееся состояние, я спросила: «Как вы сейчас физически себя чув­ствуете?» — «Хорошо. Легко». - «Ваш вопрос разъяснился?» Она кивнула.

Г-жа Иммер, около 35 лет, пришла на терапию вместе с мужем. Несколько лет назад она прекратила все отношения с отцом и спокойно жила со своей семьей. Услышав от других много хо­рошего о расстановках и о лежащем в их основе примиритель­ном мышлении, она засомневалась, правильно ли она себя по­вела и не нужно ли ей возобновить с ним контакт. Она почти­тельно и с уважением говорила об отце и о своем решении оставить его и свой опыт в отношениях с ним в прошлом. В детстве он на протяжении нескольких лет подвергал ее сексу­альному насилию, соседи заявили на него в полицию и его по­садили в тюрьму. На своем жизненном пути клиентка нашла хороший способ жить в настоящем, обращенной к мужу и де­тям.

Теперь ей хотелось найти достойную и мирную позицию по от­ношению к отцу. Она рассказала кое-что из его истории: его отец, т. е. ее дед, практически с самого начала состоял в СС и до самой смерти был восторженным национал-социалистом. В расстановке в воображении, которую мы провели в присутствии ее мужа, она сначала не могла увидеть отца. Я восприняла это как указание на другую, более сильную связь, так что он прак­тически не присутствовал в своей системе. Поэтому я попро­сила ее поставить его подальше, чтобы его было видно как расплывчатую фигуру. Когда она поставила за ним деда, оказалось, что лояльность сына по отношению к отцу была на­столько глубока, что его собственная жизнь не имела для него никакого значения. Создавалось впечатление, что он разрушил свое семейное счастье, чтобы в душе остаться верным свое­му отцу. В его объятиях он нашел хорошее для себя место. Эта картина принесла клиентке большое облегчение. Она на­шла подтверждение своим чувствам, своей внутренней правде и укрепилась в своем прежнем решении.


Дата добавления: 2015-08-18; просмотров: 53 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: И упражнения на расслабление | Восприятие тела и расстановка | ЧТО ПОМОГАЕТ? | Неопределенность | ПРОТИВОПОКАЗАНИЯ И ПОМЕХИ | Экскурс: контрперенос | Физическая реакция | Если клиент перестал реагировать | Пройти до конца | РАССТАНОВКА В ИНДИВИДУАЛЬНОЙ ТЕРАПИИ |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Записи и заметки| Экскурс: первое впечатление и восприятие атмосферы

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.011 сек.)