Глава 2. После обеда (или ужина?

После обеда (или ужина? Гарри не знал) Малфой набросил плащ и сказал, чтоб Гарри тоже оделся.
– Замок стоит на высокой скале, а среди башен замка гнездятся какие-то огромные птицы, вроде орлов, но еще больше, – объяснял он, когда они шли из пещеры, – они таскают в гнезда то ветки для укрепления, то еду какую-нибудь. Иногда что-то роняют. Я каждый день хожу и проверяю, нет ли чего нового, а то этой Деве нет никакого дела до того, умру я голодной смертью или нет, ей только одно от меня надо.
Гарри и забыл, как холодно было вне пещеры! Он немедленно замерз и пошел быстрей, чтоб хоть как-то согреться. Драко тоже прибавил шагу.
Замок Девы стоял на высокой, плоской сверху скале. Впрочем, Гарри едва ли назвал бы обиталище Девы замком: огромное, довольно нелепое строение с тремя башнями, у одной из которых отсутствовала крыша. Обломки камня и черепицы, слегка присыпанные снегом, лежали у подножия скалы, пряча вход в пещеру, где жили теперь Гарри и Драко. На верхушке именно этой башни Гарри разглядел огромное гнездо.
– Иди прямо вдоль скалы, – сказал Драко, – никуда не сворачивай. Пройдешь до того выступа – возвращайся, но смотри внимательно и снег вороши, понял?
– Не тупой, – бросил Гарри и побрел вдоль скалы. Превосходство, к каким говорил Малфой его бесило.
Он вяло ворошил снег и тупо пялился себе под ноги. Даже не надеясь ничего отыскать, как вдруг огромная тень накрыла его. Гарри поднял голову и увидел огромную белоснежную птицу, летящую к гнезду. Птица что-то сжимала в когтях – кажется, тушу быка. Блестящая мысль немедленно пришла в голову Гарри. Волшебник он или нет? Он выхватил палочку и направил ее на птицу.
– Акцио, добыча этой птицы! Акцио, ветки из гнезда! – крикнул Гарри и поторопился отбежать в сторону, потому что огромная туша быка тут же вырвалась из лап птицы и свалилась в шаге от Гарри, а целый ворох веток и вовсе засыпал его. Птица шумно взмахнула крыльями и полетела вниз. Гарри едва не завопил от ужаса, но потом схватил палочку и приказал своей добыче лететь прямо в пещеру, которая, к счастью, находилась всего в нескольких шагах. Ветки и бык тяжело поползли по снегу в пещеру. А Гарри повернулся к птице, готовясь оглушить ее, как только она подлетит поближе.
– Пооттер, ты кретин! – вдруг услышал Гарри отчаянный вопль. А потом он почувствовал на своих плечах руки Малфоя, которые куда-то его тащили. Гарри отмахнулся от Драко – и вовремя: ветер от крыльев белой птицы коснулся его лица.
– Петрификус Тоталус! – крикнул Гарри. Что-то вспыхнуло и отчего-то запахло горелым. Птица метнулась в сторону, едва не сбив своими крыльями Гарри и Драко с ног.
– Бежим, идиот, – крикнул Драко и сам понесся к пещере. Гарри, пользуясь минутным замешательством их преследовательницы, бросился за ним. В считанные секунды они достигли пещеры. Ветки и бык уже были там.
– Ты полный кретин, Поттер, – задыхаясь после бега, прошептал Драко, – я ничего не говорил тебе о колдовстве… и тебе еще повезло. Моя палочка тут не действует, понимаешь? И твоя действует – еле-еле. А скоро и вовсе может перестать.
– Как это? – Гарри сел на пол пещеры, прислонившись к лохматому загривку быка.
– Не знаю. Здесь колдовство словно глушится чем-то посторонним. Не могу объяснить… наверное, это потому что здесь рядом Дурмштранг.
– А ты знаешь, где он? Ты сможешь попасть туда? – быстро спросил Гарри.
– Нет, – раздраженно ответил Драко, – а знал бы, не сказал бы, неужели не ясно?
Какие-то мгновения назад они говорили пусть не как друзья, но как союзники или товарищи по несчастью, а этим ответом Драко напомнил, что они по-прежнему стоят по разные стороны.
– Ясно, – мрачно кивнул Гарри. Помолчав минуту, он сказал: – ладно, давай разберемся с тем, что я тут добыл.
– Мы добыли, – поправил его Драко, – без моей помощи, это ты бы стал добычей птицы.
Гарри хотел было возмутиться, но только махнул рукой и послушно сказал:
– Пусть мы, раз тебе так хочется.
К вечеру туша была разделана. Большую ее часть закопали в снег у пещеры, а из небольшого куска Драко приготовил ужин. Ветки они сложили в глубине пещеры, где Драко хранил дрова. Это пополнение оказалось очень кстати, потому что оставшихся дров хватило бы едва ли даже на три дня.
К вечеру с Драко стало твориться что-то странное. Он дрожал, хотя в пещере было тепло, и то и дело беспокойно и как-то беспомощно оглядывался. Его светлые глаза лихорадочно блестели, а на щеках загорелись красные пятна. Гарри понимал, что это, скорей всего, связано с близящимся посещением замка, но о дальнейшем мог только строить предположения.
Когда серебристый свет, наполнявший пещеру, слегка померк, Драко сказал:
– Что ж, Поттер, идем.
Гарри заметил, что его голос дрожит.
– Идем.
Гарри хотел было накинуть плащ, но Драко остановил его.
– Не надо. Он тебе больше понадобится, когда ты вернешься сюда. А там… мало ли что там может произойти.
– А что…
– Что ей от нас нужно? – за Гарри произнес Драко. Его голос дрожал еще сильней. – Она делает всех пленников своими любовниками. Эти Девы… я так понял. Что по ночам они сами мерзнут и только человеческое тело может их согреть. Вот они и греются. Но мне от этого только хуже. Да ты и сам поймешь. Ты словно забираешь холод из нее. И мерзнешь сам.
Гарри казалось, что Драко говорит все это сам себе, словно позабыв о том, что он не один.
– Мы вернемся, – неуверенно сказал Гарри, – и разведем огонь получше. И согреемся.
Драко только невесело рассмеялся в ответ и всю остальную дорогу молчал. Тем временем они уже обошли скалу, и Гарри увидел широкие ступени, прорубленные в камне, которые вели к трехбашенному замку снежной Девы.
«Их здесь много, – думал Гарри, – таких дев. И у каждой замок? Или эта – их королева, а остальные живут просто в снегу? Интересно, почему я не видел этот замок, когда блуждал здесь неподалеку?.. Вон долина и лес, но я не видел никакого замка!»
Они поднялись по каменным ступеням и оказались перед воротами, которые, как с изумлением отметил Гарри, были вырезаны изо льда.
– Неужели, весь замок ледяной? – тихо спросил он. Драко только кивнул и коснулся ладонью ворот. Те бесшумно открылись.
– Входите оба, – раздался уже знакомый голос снежной Девы.
Гарри бросил взгляд на Драко и увидел, что тот бел как снег, окружавший их, и только на щеках горят два пятна. Драко вошел первым, Гарри – следом за ним. Они оказались в большом холле, освещенном серебристым светом. Из холла наверх вела широкая ледяная лестница. Драко, не останавливаясь ни на секунду, пошел к ней. Гарри следовал за ним. Один или два раза он поскользнулся и едва не съехал вниз по лестнице, но Драко этого не заметил. Он вообще, как показалось Гарри, ничего вокруг не замечал.
Наконец, они поднялись наверх и пошли по узкому полутемному коридору. В конце коридора Гарри увидел высокую дверь, украшенную причудливой резьбой.
«Интересно, кто выстроил этот замок? Сама снежная Дева?»
Дверь бесшумно открылась. Драко вошел, Гарри замешкался на пороге, но невидимая сила толкнула его внутрь – и дверь захлопнулась – также бесшумно, как открылась.
В центре комнаты стояла большая кровать – тоже ледяная. Лежащая на ней Дева была скрыта полупрозрачным балдахином, который казался сотканным из легких снежинок. Драко откинул балдахин, и Гарри увидел снежную Деву. Теперь на ней не было ее снежных одежд, она была совершенно обнаженной. Гарри почувствовал, что краснеет. Он заметил, что Драко раздевается и отвернулся.
– Не отворачивайся, – с усмешкой сказала Дева, – раздевайся.
Деревянными (не от холода, от смущения) руками Гарри стянул с себя свитер, майку и брюки, оставшись в носках и трусах. Как ни странно, пока он не чувствовал холода. Он повернулся к постели Девы и увидел, что Драко, совершенно обнаженный, уже лежит там, глядя перед собой остекленевшим взглядом.
– Ты не разденешься полностью? – спросила Дева. И не успел Гарри ничего ответить, как он прибавила: – Тогда я тебя раздену.
Она щелкнула пальцами и все, что еще было на Гарри, превратилось в снег и осыпалось на пол.
– Иди ко мне, – она поманила его. Гарри подошел к постели и присел на край. Дева рассмеялась.
– Какой ты робкий! Ладно, смотри пока, что делает твой приятель, а потом последуешь его примеру.
– Я… – у Гарри пересохло в горле.
– И не возражай. Заморожу. И не отворачивайся.
Гарри кивнул.
Тем временем Драко принялся гладить плечи и грудь Девы. Его волосы касались ее кожи, его тело было таким же белым, как и ее, таким же тонким и хрупким, как у нее. Его руки плавно и заученно скользили по ее груди, спускаясь к животу… Гарри смотрел, не отрываясь. Вот, рука Драко легла между ног Девы, та выгнулась и застонала.
– Ты такой теплый, мальчик, – прошептала она, – согревай меня лучше.
Гарри казалось, что он не сможет отвернуться даже если захочет. Он чувствовал, как горит его лицо, чувствовал – вопреки холоду и страху, вопреки смущению и неестественности происходящего – странное возбуждение и тепло внизу живота. Он видел, что Драко тоже возбужден, хотя в выражении его глаз не было нетерпения или желания (и это, по мнению Гарри, было неправильно) – но физиологически Драко был возбужден. Дева стонала и выгибалась под тяжестью белого тела… И Гарри понял, что не может больше оставаться просто наблюдателем. Он забрался на кровать и подполз поближе. Он провел ладонью по спине Драко, тот обернулся и приподнялся над Девой чтобы Гарри тоже мог ее ласкать. Но едва Гарри коснулся груди снежной Девы, как та закричала – не от страсти, от боли и оттолкнула Гарри.
– Твои пальцы слишком горячие! Не трогай меня!! Не трогай меня больше!.. Убирайся в пещеру.
Гарри отпрянул. Драко сидел неподвижно, словно ничего вокруг не замечал. А Дева кричала:
– И не смей больше приходить сюда. Убирайся вообще, если хочешь!!
Гарри понял, что ему лучше уйти. Он отвернулся от кровати и быстро оделся. Правда, трусов и носков у него теперь не было, но ведь можно было обойтись и без них.
– А теперь убирайся! – велела ему Дева. Он послушно вышел из комнаты, бросив взгляд на Драко. Тот казался совершенно заледеневшим.
«Дождусь его в пещере, – решил Гарри, – и огонь посильней разведу, как только вернется».

Дата добавления: 2015-08-18