Глава 9. СДЕЛКИ 7 страница

Понятие убытков определено в п. 2 ст. 15 части первой ГК РФ, согласно которому под таковыми понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Статья 179. Недействительность сделки, совершенной под влиянием обмана, насилия, угрозы или неблагоприятных обстоятельств

Комментарий к статье 179

В комментируемой статье установлено основание недействительности сделки, совершенной под влиянием обмана, насилия, угрозы или неблагоприятных обстоятельств. Данная статья в соответствии с Федеральным законом от 7 мая 2013 г. N 100-ФЗ изложена полностью в новой редакции. В прежней (первоначальной) редакции п. 1 статьи устанавливалось лишь то, что сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, а также сделка, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего. В Определении КС России от 27 января 2011 г. N 65-О-О <74> отмечалось, что по своему содержанию этот пункт направлен на защиту права граждан на свободное волеизъявление при совершении сделок и не может рассматриваться как нарушающий конституционные права и свободы. До введения в действие части первой ГК РФ соответствующее регулирование содержалось в ст. 58 "Недействительность сделки, совершенной под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной или стечения тяжелых обстоятельств" ГК РСФСР.

--------------------------------

<74> СПС.

Пункт 1 комментируемой статьи в новой редакции предусматривает, что сделка, совершенная под влиянием насилия или угрозы, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего. В пояснительной записке к проекту Федерального закона N 47538-6 в отношении изменений указывалось следующее: в данном пункте регулируются случаи насилия или угрозы, понудивших сторону к заключению сделки; в норме намеренно не уточняется, от кого может исходить насилие или угроза, поэтому не может служить основанием для отказа в признании сделки недействительной ссылка на то, что угроза исходила не от того лица, с которым заключена сделка; когда сделка заключена под влиянием насилия или угрозы, сохранение сделки в силе, если не удалось установить, что лицо, получившее выгоду по такой сделке, знало о наличии угрозы, было бы несправедливо по отношению к потерпевшему.

В первоначальном законопроекте содержалось положение о том, что угроза осуществить право является основанием признания сделки недействительной, если под влиянием этой угрозы сторона совершила сделку, не связанную с указанным правом. Авторами законопроекта отмечалось, что угроза правомерными действиями, в т.ч. угроза осуществить какое-либо право, принадлежащее угрожающему лицу, в некоторых случаях тоже должна служить основанием для оспаривания сделки. Однако в окончательную редакцию изменений указанное положение не вошло.

В части 1 п. 2 комментируемой статьи в действующей редакции предусмотрено, что сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего. При этом в ч. 2 данного пункта определено, что понятием обмана охватывается также намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота. В отношении данного нововведения в пояснительной записке к проекту Федерального закона N 47538-6 указано, что во избежание теоретических споров в законе специально подчеркивается, что обманные действия могут заключаться в умолчании об обстоятельствах, о которых лицо должно сообщить контрагенту, исходя из требований справедливого оборота; это соответствует подходам развитых европейских правопорядков.

Пункт 5.2.5 Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации указывал, что комментируемую статью следует дополнить положениями, регулирующими отношения сторон по сделке в случаях обмана, исходящего от третьего лица. Там же обозначено, что в подобных случаях оправдано признавать сделку недействительной по иску обманутого лица лишь при условии, что другая сторона, а также лицо, к чьей пользе обращена односторонняя сделка, знает или должно знать о состоявшемся обмане.

Соответственно этому предложению в ч. 3 п. 2 комментируемой статьи установлено, что сделка, совершенная под влиянием обмана потерпевшего третьим лицом, может быть признана недействительной по иску потерпевшего при условии, что другая сторона либо лицо, к которому обращена односторонняя сделка, знали или должны были знать об обмане. Как непосредственно определено при этом, считается, в частности, что сторона знала об обмане, если виновное в обмане третье лицо являлось ее представителем или работником либо содействовало ей в совершении сделки.

Эти нововведения охарактеризованы авторами проекта Федерального закона N 47538-6 следующим образом:

случаи обмана, исходящего от третьего лица, регулируются двояким образом. Если сторону обманывает лицо, никак не связанное с другой стороной, которой данный обман выгоден, первая сторона не может оспаривать сделку, поскольку иначе баланс интересов сторон оказался бы нарушен и интересы добросовестного лица были бы непропорционально ограничены. Надо признать, что таких случаев в обороте будет немного. Свои интересы обманутая сторона может восстановить посредством взыскания убытков с обманувшего лица, например, если между ними имеются договорные отношения (в частности, сделана заведомо заниженная оценка предмета, который сторона намерена продать, и т.п.);

напротив, если другая сторона знает или должна знать о наличии обмана, сделка может быть оспорена. В данном случае интересы этой стороны не заслуживают защиты. То же касается односторонней сделки, по которой иное лицо получает какое-либо право. В этом аспекте регулирование ГК РФ будет совпадать с подходами гражданского законодательства Италии, Австрии, Германии, Швейцарии. Дополнительно вводится неопровержимая презумпция, что сторона знает об обмане, если виновное в обмане третье лицо являлось ее представителем, работником, помощником.

Пункт 3 комментируемой статьи в новой редакции предусматривает, что сделка на крайне невыгодных условиях, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

В пункте 5.2.6 Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации в отношении кабальных сделок комментируемую статью предлагалось дополнить опровержимой презумпцией крайней невыгодности сделки для стороны, попавшей в затруднительное положение. Как указывалось при этом, согласно такой презумпции сделка может считаться совершенной на крайне невыгодных условиях, если цена, процентная ставка или иное встречное предоставление, получаемое или передаваемое потерпевшей стороной, в два или более раза отличается от предоставления другой стороны.

Однако в первоначальный проект Федерального закона N 47538-6 положение, устанавливающее указанную презумпцию, не вошло. Вместо этого в законопроекте содержалось положение о том, что правила о кабальных сделках соответственно применяются к сделкам, совершенным гражданином на крайне невыгодных условиях вследствие неопытности в делах, легкомыслия или слабоволия. Авторами законопроекта это предлагаемое нововведение охарактеризовано следующим: в отношении кабальных сделок воспринят иностранный опыт, согласно которому, если контрагент воспользовался не только затруднительным положением другого лица, но и неопытностью гражданина в делах, легкомыслием, слабоволием и т.п. (§ 138 Германского гражданского уложения, ст. 21 Швейцарского обязательственного закона, п. 4 ст. 44 книги 3 Гражданского кодекса Нидерландов), все эти обстоятельства позволяют оспаривать сделку; при этом и затруднительное положение понимается не в узком смысле (как чисто экономическая проблема), а в широком (экономические, личные, семейные, политические причины).

Однако в окончательную редакцию изменений указанное положение не вошло. При этом учтено следующее замечание, выраженное Правительством РФ при работе над законопроектом: институт дееспособности, закрепленный ГК РФ, предусматривает возможность ограничения дееспособности и признания гражданина недееспособным в судебном порядке; основанием для признания гражданина недееспособным является его неспособность вследствие психического расстройства понимать значение своих действий и руководить ими, а основанием ограничения дееспособности - в т.ч. способность понимать значение своих действий или руководить ими лишь при помощи других лиц (п. 2 ст. 30 в ред. Федерального закона от 30 декабря 2012 г. N 302-ФЗ); при этом в данных случаях Кодексом установлены ограничения и запреты на осуществление сделок гражданами, признанными недееспособными или ограниченными в дееспособности, нарушение которых влечет недействительность сделки (ст. ст. 171, 176); применение положений о недействительности сделок к сделкам, совершенным гражданами по легкомыслию или слабоволию, но не признанными недееспособными или ограниченно дееспособными, может привести к злоупотреблениям со стороны недобросовестных участников гражданского оборота.

В положениях п. 4 комментируемой статьи определены последствия признания судом сделки, совершенной под влиянием обмана, насилия, угрозы или неблагоприятных обстоятельств, недействительной: установлено, что к такой сделке применяются правила, предусмотренные статьей 167 комментируемой главы; соответственно, в этом случае наступают общие последствия недействительной сделки; в дополнение к этим последствиям предусмотрено, во-первых, что убытки, причиненные потерпевшему, возмещаются ему другой стороной, и, во-вторых, что риск случайной гибели предмета сделки несет другая сторона сделки.

В рамках соответствующего регулирования в прежней (первоначальной) редакции п. 2 комментируемой статьи устанавливалось следующее: если сделка признана недействительной по одному из оснований, указанных в п. 1 данной статьи, то потерпевшему возвращается другой стороной все полученное ею по сделке, а при невозможности возвратить полученное в натуре возмещается его стоимость в деньгах; имущество, полученное по сделке потерпевшим от другой стороны, а также причитавшееся ему в возмещение переданного другой стороне, обращается в доход России; при невозможности передать имущество в доход государства в натуре взыскивается его стоимость в деньгах; кроме того, потерпевшему возмещается другой стороной причиненный ему реальный ущерб.

Изменениями, внесенными Федеральным законом от 7 мая 2013 г. N 100-ФЗ, учтены предложения, обозначенные в п. 5.2.7 Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации: из комментируемой статьи должны быть исключены положения о специальных конфискационных последствиях недействительности сделок по основаниям, предусмотренным данной статьей (изъятие в доход государства); вместо них могут быть предусмотрены гражданско-правовые меры реагирования, например правила о возложении на виновную сторону риска гибели предмета сделки до момента ее оспаривания.

В обоснование вносимых изменений в пояснительной записке к проекту Федерального закона N 47538-6 отмечалось следующее:

конфискационная санкция, содержащаяся в комментируемой статье, нетипична для гражданского права и неизвестна большинству зарубежных правопорядков. Если за соответствующие действия уголовное наказание не установлено, последствия недействительности сделки должны оставаться в сфере регулирования гражданского права, основанного на принципах частной автономии и диспозитивности;

исключение из комментируемой статьи публично-правовой санкции компенсируется детализацией в ней гражданско-правовых последствий сделок, заключенных с нарушением правил этой статьи. В частности, их предлагается дополнить указанием на то, что потерпевшему возмещается не просто реальный ущерб (как в действующей редакции нормы), но и любые убытки. Кроме того, риск случайной гибели предмета сделки несет другая сторона. Это означает, например, что лицо, получившее какой-либо предмет под влиянием обмана, не обязано возмещать другой стороне его стоимость, если этот предмет случайно погиб, но вправе требовать возврата исполненного ей в пользу другой стороны. Подобный подход представляется оправданным с точки зрения распределения рисков между добросовестными и недобросовестными участниками оборота.

Уголовная ответственность за принуждение к совершению сделки или к отказу от ее совершения под угрозой применения насилия, уничтожения или повреждения чужого имущества, а равно распространения сведений, которые могут причинить существенный вред правам и законным интересам потерпевшего или его близких, при отсутствии признаков вымогательства предусмотрена статьей 179 УК РФ.

Понятие убытков определено в п. 2 ст. 15 части первой ГК РФ, согласно которому под таковыми понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Статья 180. Последствия недействительности части сделки

Комментарий к статье 180

Комментируемая статья в точности воспроизводит положение ст. 60 ГК РСФСР, предусматривавшее, что недействительность части сделки не влечет за собой недействительности прочих ее частей, если можно предположить, что сделка была бы совершена и без включения недействительной ее части.

О применении комментируемой статьи говорится в следующих разъяснениях, данных в п. 11 Постановления Пленума ВАС РФ от 19 апреля 1999 г. N 5 "О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с заключением, исполнением и расторжением договоров банковского счета" <75>: в соответствии с п. 1 ст. 859 части второй ГК РФ договор банковского счета расторгается по заявлению клиента в любое время; законом не предусмотрено возможности ограничения права клиента на расторжение договора; поэтому при наличии в договоре банковского счета условия, ограничивающего право клиента на расторжение договора в зависимости от факта невозвращения банку полученного кредита или по каким-либо другим причинам, арбитражным судам необходимо расценивать такие условия как ничтожные (ст. 180 ГК РФ).

--------------------------------

<75> ВВАС РФ. 1999. N 7.

В разъяснениях, данных в п. 6 Постановления Пленума ВАС России от 22 июня 2006 г. N 23 "О некоторых вопросах применения арбитражными судами норм Бюджетного кодекса Российской Федерации" <76>, говорится о следующем случае применения комментируемой статьи.

--------------------------------

<76> ВВАС РФ. 2006. N 8.

в силу п. 5 ст. 115 БК РФ, устанавливающего субсидиарный характер ответственности гаранта, условие государственной (муниципальной) гарантии о солидарной ответственности гаранта и должника является ничтожным (за исключением случая установления солидарной ответственности по гарантиям, предоставленным в обеспечение обязательств, составляющих государственный внешний долг РФ); признание указанного условия недействительным не влечет недействительности всей сделки о предоставлении государственной (муниципальной) гарантии (ст. 180 ГК РФ), в данном случае подлежит применению пункт 5 ст. 115 БК РФ.

Определением КС России от 22 марта 2012 г. N 490-О-О <77> отказано в принятии к рассмотрению жалобы, в которой утверждалось, что содержащаяся в комментируемой статье норма во взаимосвязи с ст. ст. 167 и 168 комментируемой главы является неопределенной, позволяющей правоприменителю толковать и применять ее произвольно, немотивированно, по своему субъективному пониманию. Как отмечено КС России, правовое регулирование, наделяющее суд необходимыми для осуществления правосудия дискреционными полномочиями по определению того, была бы сделка совершена и без включения недействительной ее части, исходя из фактических обстоятельств дела, направлено на сохранение стабильности, предсказуемости и надежности гражданского оборота, а также обеспечение баланса публичных и частных интересов.

--------------------------------

<77> СПС.

Статья 181. Сроки исковой давности по недействительным сделкам

Комментарий к статье 181

В комментируемой статье установлены сроки исковой давности по недействительным сделкам, в т.ч. в п. 1 статьи - срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (в случае, предусмотренном в п. 3 ст. 166 комментируемой главы), а в п. 2 - срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности. С учетом понятия исковой давности, определенного в ст. 195 части первой ГК РФ, речь идет о сроках для защиты права по искам лиц, права которых нарушены совершением недействительных сделок.

Сроки исковой давности по недействительным сделкам являются специальными по отношению к общему сроку исковой давности, который согласно п. 1 ст. 196 части первой ГК РФ (здесь и далее в ред. Федерального закона от 7 мая 2013 г. N 100-ФЗ) составляет три года со дня, определяемого в соответствии со ст. 200 этого Кодекса. Установление специальных сроков исковой давности предусмотрено статьей 197 ГК РФ, в соответствии с п. 1 которой для отдельных видов требований законом могут устанавливаться специальные сроки исковой давности, сокращенные или более длительные по сравнению с общим сроком. Как указано в п. 2 данной статьи, правила ст. 195, п. 2 ст. 196 и ст. ст. 198 - 207 гл. 12 "Исковая давность" ГК РФ распространяются также на специальные сроки давности, если законом не установлено иное. ГК РСФСР специальных сроков исковой давности по недействительным сделкам не устанавливал.

Пункт 1 комментируемой статьи, устанавливающий срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки, в соответствии с Федеральным законом от 7 мая 2013 г. N 100-ФЗ изложен полностью в новой редакции. В прежней редакции данного пункта устанавливалось, что срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки составляет три года. При этом предусматривалось, что течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда началось исполнение этой сделки. Данные правила вошли и в действующую редакцию рассматриваемого пункта, в связи с чем необходимо отметить следующее.

Комментируемая статья была изложена полностью в новой редакции Федеральным законом от 21 июля 2005 г. N 109-ФЗ "О внесении изменения в статью 181 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" <78>. До внесения этих изменений в п. 1 данной статьи устанавливалось, что иск о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлен в течение 10 лет со дня, когда началось ее исполнение. В обоснование вносимого изменения авторами законопроекта отмечалось следующее: правоприменительная практика нормы п. 1 комментируемой статьи свидетельствует о том, что данная норма используется в целях передела собственности, т.е. противоречит целям признания сделок недействительными - защите законных интересов физических и юридических лиц; все это негативно отражается на инвестиционном климате и экономическом развитии страны; установление общего трехлетнего срока исковой давности по недействительным сделкам будет способствовать стабильности гражданского оборота, защите инвестиций и во многом лишит смысла попытки использования недобросовестными лицами положений ГК РФ для экономического захвата имущества. В соответствии с ч. 2 ст. 2 Федерального закона от 21 июля 2005 г. N 109-ФЗ установленный комментируемой статьей (в редакции данного Закона) срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки применяется также к требованиям, ранее установленный ГК РФ срок предъявления которых не истек до дня вступления в силу данного Закона.

--------------------------------

<78> СЗ РФ. 2005. N 30 (ч. II). Ст. 3120.

В отношении правила о начале течения срока исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки в Определении КС России от 8 апреля 2010 г. N 456-О-О <79> изложена следующая правовая позиция: в порядке исключения из общего правила применительно к требованиям, связанным с недействительностью ничтожных сделок, законодателем в п. 1 комментируемой статьи 181 предусмотрена специальная норма, в соответствии с которой течение указанного срока по данным требованиям определяется не субъективным фактором - осведомленностью заинтересованного лица о нарушении его прав, - а объективными обстоятельствами, характеризующими начало исполнения сделки; такое правовое регулирование обусловлено характером соответствующих сделок как ничтожных, которые недействительны с момента совершения независимо от признания их таковыми судом (п. 1 ст. 166 ГК РФ), а значит, не имеют юридической силы, не создают каких-либо прав и обязанностей как для сторон по сделке, так и для третьих лиц; следовательно, поскольку право на предъявление иска в данном случае связано с наступлением последствий исполнения ничтожной сделки и имеет своей целью их устранение, именно момент начала исполнения такой сделки, когда возникает производный от нее тот или иной неправовой результат, в действующем гражданском законодательстве избран в качестве определяющего для исчисления давностного срока; выяснение же в каждом конкретном случае, с какого момента ничтожная сделка начала исполняться, относится к полномочиям соответствующих судов.

--------------------------------

<79> ВКС РФ. 2010. N 5.

Нововведениями Федерального закона от 7 мая 2013 г. N 100-ФЗ, вошедшими в п. 1 комментируемой статьи, являются установление срока исковой давности по требованию о признании ничтожной сделки недействительной и определение порядка исчисления такого срока исковой давности. Эти нововведения обусловлены другим нововведением Федерального закона от 7 мая 2013 г. N 100-ФЗ, которое вошло в новую редакцию п. 3 ст. 166 комментируемой главы и согласно которому стороной сделки, а в предусмотренных законом случаях также иным лицом может быть предъявлено требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки. Там же установлено, что требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.

Срок исковой давности по требованию о признании ничтожной сделки недействительной установлен такой же, что и срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки - три года. Но для случая предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, определен иной момент начала течения срока исковой давности - со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения. Кроме того, для лица, не являющегося стороной сделки, предусмотрено, что срок исковой давности во всяком случае не может превышать 10 лет со дня начала исполнения сделки. Последнее положение соответствует положению п. 2 ст. 196 части первой ГК РФ (в ред. того же Федерального закона от 7 мая 2013 г. N 100-ФЗ), устанавливающему, что срок исковой давности не может превышать 10 лет со дня нарушения права, для защиты которого этот срок установлен.

Пункт 2 комментируемой статьи устанавливает срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности - один год. При этом определены следующие моменты начала течения срока исковой давности по указанному требованию - день прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (п. 1 ст. 179 ГК РФ), либо день, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Рассматриваемый пункт изложен полностью в новой редакции упомянутым выше Федеральным законом от 21 июля 2005 г. N 109-ФЗ, однако изменения носят редакционный характер. В связи с этим сохраняют свою практическую значимость следующие разъяснения, данные в п. 9 Постановления Пленума ВС России от 12 ноября 2001 г. N 15 и Пленума ВАС России от 15 ноября 2001 г. N 18 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" <80>: к требованиям о признании недействительной оспоримой сделки не применяются общие правила, установленные статьей 200 части первой ГК РФ о начале течения срока исковой давности; в силу п. 2 комментируемой статьи годичный срок давности по указанным искам следует исчислять со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена такая сделка (п. 1 ст. 179 ГК РФ), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной; при этом необходимо учитывать, что в соответствии с ч. 2 ст. 10 Федерального закона "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" к иску о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности, право на предъявление которого возникло до 1 января 1995 г., применяется не годичный срок исковой давности, а срок исковой давности, установленный для соответствующих исков ранее действовавшим законодательством.

--------------------------------

<80> РГ. 2001. 8 декабря. N 242.

Дата добавления: 2015-08-09