Санкт-Петербург. Шесть вечера

Быстро добравшись до Центра славянской культуры, Слепов и Шнырков, на свою удачу, получили список всех организаций, входящих в Центр, где среди различных клубов боевого исторического фехтования и русского рукопашного боя, скромно значилась община «Навий свет». Верховода общины Навосвет, в миру Тихон Вадимович Окороков был застигнут в кузнице голым по пояс, в кожаном прожженном фартуке, с татуированными руками, тускло блестевшими от корявых шрамов. Он ковал длинный двуручный меч, но был похож не на угрюмого колдуна-кузнеца, а скорее на веселого попа, гнома, или Юрия Куклачева.

- Добрый вечер, уголовный розыск, - Слепов сунул в нос рыжему бородачу распахнутое удостоверение, а Шнырков подмигнул и сделал двумя пальцами к виску жест Капитана Галактика.

- Здравствуйте, здравствуйте, - вдруг так обрадовался нежданным гостям Навосвет, словно сто лет их ждал, не мог дождаться, - что вас привело в мои скромные покои? Чайку, может быть? У меня особый, на заговоренных травах. – И сразу же метнулся в другую комнату, к огромному трехведерному самовару с вязаной курицей сверху. Уже с большими чашками ароматнейшего чаю сыщики показали фотографию Всеволода Ведонцева. Навосвет сразу опознал вдумчивого собеседника из города Пенза, который часто покупал новую литературу, диски и плакаты. Пару месяцев назад Гвидон куда-то пропал, не звонил и не писал. Так что о нем сказать ничего не может.

Нетактичный Шнырков сразу в лоб спросил:

- А не показался ли вам Ведонцев способным на тяжкое преступление?

- Навряд ли. Он вообще мне показался незлым парнем. Он сильный такой, здоровый, а такие люди обычно бывают очень добрыми.

Слепов показал на просвет фотографию клейма.

- Ну а на этот счет что вы скажете?

- Надпись, стилизована под рунический алфавит. Гласит «Во имя Чернобога», - пошевелив губами, не сразу ответил Навосвет.

- Это клеймо не вы делали?

- Нет.

- Насколько нам известно, чернобожьих общин в Питере, кроме вашей, нет.

- Может быть. Я не знаю таких, во всяком случае. Это не значит, что их не существует. Может три каких-нибудь экс-сатаниста и основали общину.

- Человек, пользовавший это клеймо – серийный убийца. Не факт, что вам знаком кузнец, который клеймо изготавливал, но такая вероятность все-таки имеется. – Слепов бросил верховоде еще кипу фотографий. – Вот что творится во имя Чернобога. Вот чего вы добились своими сборищами, обрядами ночными!

Навосвет ухмыльнулся.

- Точно так же можно обвинять папу Римского во всех преступлениях психов с крестиками на шеях. В природе нет ни зла не добра. Зло и добро – в головах человеческих. Согласитесь же, слишком добрый человек - блаженный, а слишком злой - садист. И то, и другое плохо. Поэтому наша задача - помочь восстановить утерянное равновесие, сбалансировать доброе и злое начала. Чернобог – это не библейский Сатана. Это не бог маньяков и насильников. Ночь, сон, тень, смерть – это не значит зло. Это часть равновесия, коловращения. Кстати, у нас всегда на пирах славили и темных богов, и домовые, лешие, это не значит – зло. Это тьма, а она многогранна и многолика. Славянский Инь и Янь – это борьба двух соколов: Белобога и Чернобога. Чернобог – это не зло.

- А это – зло? – Шнырков тыкнул пальцем в фото обезглавленной девушки.

- Зло, конечно. А то, что на клейме этом написано, еще ничего не значит. Могла бы быть «Во имя Президента» или «Во имя Иисуса». Психов-то полно.

- Если бы тут про Президента было бы написано, мы бы к вам не пришли, можете не сомневаться. А написано было именно про Чернобога, и все говорит о том, что вы можете нам помочь с поиском убийц. Скорее всего, вы с ними знакомы.

Навосвет развел руками.

- А как я вам помогу? Списка общинников у меня нет.

- Однако же постарайтесь их написать. Причем немедленно. Мы подождем. Пишите всех, и как их можно найти.

- Но во всех моих ребятах я стопроцентно уверен! Ведь есть же те люди, с которыми я незнаком абсолютно! У нас ведь есть открытые праздники, туда прийти может кто угодно. И люди разные постоянно ходят. Или книги наши тоже народу очень много покупает. Тираж книг – три тысячи. Как я всех этих людей вам напишу? На форуме на нашем в Интернете сотни людей со всего мира, все интересуются, вопросы задают. Так что здесь я вам никак не помогу.

Ситуация, действительно, оказалась не такой уж и простой. Но Шнырков опять решил пройти напролом.

- Список ваших близких знакомых и общинников, полагаю, человек двадцать не превысит. Далее, список людей, которые у вас покупали книги по почте, тоже я думаю, вы предъявить в состоянии. Ну и на фотографии ваших праздников тоже бы взглянуть не помешало. Вот и все, делов-то на пять минут.

- Поймите, дело очень серьезное, - добавил Слепов, - дело до гражданской войны может раздуться. Мы, конечно, можем и в официальном порядке, вас к себе пригласить…

- Как скажете, - Навосвет сел за стол и быстро начал писать фамилии и телефоны, - среди моих друзей убийц и психов нет.

Все стены кузницы были, словно в оружейной палате, увешаны кольчугами, щитами, мечами и топорами…Тут Владимира словно кольнуло, и сердце стало тревожно трепыхаться. Включилось особое, затылочное чутье.

- Вы же сами куете сабли и мечи?

- Кую. Это ж не преступление. Этим многие в наших кругах занимаются. Что, сабельку решили заказать? Как обер-полицмейстер?

- А вы ваших заказчиков не регистрируете никак?

- А чего их мне регистрировать? Получаю заказ, делаю, деньги получаю и привет. Хотя я записываю в тетрадку, конечно, что и кому делать, размеры там, материалы…

И Навосвет принес из кузни толстую тетрадь. Сыщики мельком ее пролистали: да, тут работы на полдня. Надо, наверное, ее забрать, криминалистам показать. И тут бородач, замер и приподнял палец вверх. У Слепова так и кольнуло сердце: вот оно!

- Точно, вспомнил я. Заказывали у меня саблю, и просили как раз на ней выбить «Во имя Чернобога». Давно просто было – из головы напрочь вылетело. Год где-то назад. И просил сделать типа клеймо на рукоятке чтоб было, на яблоке, вот здесь. Тип один, из скинхедов. Но не такой пионерчик в казуальных шмотках дорогих, как карланы или модники носят, а видать, настоящий, пороху нюхнувший.

- Ну? Вы можете его описать?

- Да один раз я только его видел, и то минут пять. Не вспомню, убейте меня - не вспомню. Взрослый уж, это точно, ну и одет как все они – светлые джинсы, темная майка, башка бритая, усы с бородкой. Или без усов что ль… Здоровый очень, вот это точно, на плече – татуха.

- Вам все равно придется проехать к нам. Посмотрите фотографии, фоторобот сделаем, может и вспомните. Вот я вам адрес напишу и кого спросить, поедете прямо сейчас.

- Хорошо, надо - так надо, - кивнул Навосвет.

- А с саблей-то что?

- Так я отказался. Не получилось бы у меня печать такую сделать, гравировку на лезвии - запросто. А вот с печатью с этой геморроя много, некогда мне было над ней сидеть. Я так и сказал: пусть у других делает. Тем более, саблю он просил боевую, с заточкой, уж явно не для того, чтоб на стенку повесить. А на фехтовальщика он как-то не похож был. Я и побоялся, скажу честно. Можно было бы печать такую сделать, только подумал, зарежет кого-нибудь, так ведь и мне потом достанется. Во как! Как в воду глядел!

- А звали то его как?

- Да не помню я. Звали его как-то странно… Не помню. Не имя обычное было, а погоняло. И какое-то, знаете не стандартное скиновское, типа Партиец там, Фюрер, НС Варриор, а бессмысленное какое-то.

- Ну постарайтесь вспомнить!

- Уж год прошло… Хотя… - Навосвет быстро начал листать страницы своей потертой тетради. Сыщики ждали. - А, вот, смотрите-ка. Записал. И телефон есть. Мокшан его звали. Как мороженое у нас, знаете, Мокшан. Вот – телефон он оставил.

Оба сыщика кивнули. Мокшан – не только мороженое. Это еще и городок в Пензенской области. Телефон они переписали, и Слепов сразу же позвонил в Управление, и передал номер для установления личности таинственного любителя холодного оружия. Все сведения о нем пообещали дать через пару часов.

- Да, и еще, продолжил Навосвет, - я спросил его, сабля зачем нужна. Ну, сами понимаете, это специфика производства. Если для исторического фехтования – там центровать по-особому надо, по-настоящему. И уточнять – сабля азиатская или европейская, и век какой. Если для казачков липовых шашку, на парадах их клоунских сверкать, там центровка особенная не нужна, зато форму четко держать надо. А он мне ответил: мол, для коллекции доценту одному. На стенку вешать. Только обязательно, чтобы обоюдоострая боевая заточка и центровка. Мол, доцент любит, чтоб все было по-настоящему. Разбирается то есть, как чего. Я думаю, как же, доценту. Овчинка выделки не стоит. Вот, и отказался. Да он и мне и ответил: ну ладно, мол, я тогда сам выточу. Ну, это у нас сейчас не проблема. Конечно, выточить это одно, а я все-таки кую. А выточить саблю на станке-то – вообще плевое дело. Я еще подумал – ну и точи сам, и печать свою делай, я в это дело впутываться не буду. И доцент этот обойдется.

- Доцент… - пробормотал Владимир.

Неожиданно телефон Слепова громко заиграл «Полет валькирий». Звонил начальник криминальной милиции Сан Саныч Никодимов. Это было что-то из ряда вон выходящее. Он мог позвонить на мобильный, если случилось что-то серьезное.

– Здорово, добрый молодец. Был ли сегодня ты в Лужском районе, село Степановка?

- Три часа как оттуда. Напал на след, товарищ полковник. Работа ведется, сегодня к вечеру представлю подробный отчет о проделанной работе.

- Напал на след? Ну и что за след такой?

- Все подозрения падают на пензенского скинхеда Всеволода Ведонцева. То есть версия, по которой я работал, по скинхедам, оказалась самой верной. Более того, неделю назад он бежал из-под стражи и уже объявлен всероссийский розыск.

- Ну, умничка. Поступил анонимный звонок. В Степановке твоей два часа назад Палач напал на парня.

У Слепова широко открылся рот.

- Что молчишь? А? Шементом дуй туда! Бригада уже выехала! Я сказал, чтобы труп не забирали, полюбуйся. Сергеев, начальник оперативно-следственной группы вашей, тоже поехал.

И швырнул трубку.

Дата добавления: 2015-08-05