Лёша Цыган

«Забыли оплатить»

Я на берегу моря. Ноги в мокром песке. В руках кокос. Кокосовое молоко именно такое, какое и должно быть: прохладное, спелое, сладкое – утоляет жажду и насыщает. Пытаюсь сфотографировать его с панорамой из прибрежной полосы, на фоне пальмы. Плавно накатывают волны. Хочется закрыть глаза и сконцентрироваться на этом звуке. Капли блестят на дисплее, один ракурс, другой… Вот так идеально! Откидываюсь на шезлонг. Закрываю глаза. Райское наслаждение…

Подъем!
Лязг ключей, скрип двери. Берега и пальм больше нет. Вместо шезлонга – двухъярусные железные кровати – «шконари», вместо звуков прибоя – грохочут бочками с баландой зеки…
***
1
«Чего за свитер у тебя такой странный? Компас какой то на рукаве… свастика? Где купил?»
«У вас что, полиция моды?»
«Зачем тебе такой нож?»
- В походы ходить люблю, – с улыбкой отвечает Роман.
-А ты зачем ствол с собой носишь? Что за патроны у тебя? Резиновые? Дай посмотреть! Так, дежурный следователь приехал, будем оформлять. Разведите их по разным комнатам.
Я всё ждал, когда же начнут отбивать голову, выбивая показания о немыслимо тяжких и особо тяжких преступлениях. Но этого не последовало. Возможно, благодаря Роману, который незаметно стащил собственный, уже изъятый телефон, а потом выпросил отвести его в туалет и оттуда смог вызвать адвоката, появление которого сильно разозлило мусоров.
Рому уводят. Я иду следом. Мы в офисе за стеклянными стенами. Его усаживают за стол, со всех сторон окружили менты.
«Обыщите этого еще раз!»
***
Наручники всё не ломались. Уже второй час я безрезультатно пытался зацепить звенья цепи друг за друга. Наверное, это какие-то другие наручники на видео, где мужик в тельняшке умело разрывает цепь. Напротив меня сидит конвойный - мужик лет сорока с круглой красной рожей. В помятом голубом кителе, левой рукой держит фуражку, в правой – платок, им он вытирает пот, который градом катится по лбу. В отделении полиции душно. В пятницу вечером в кабинетах уже почти никого нет, мы уже три часа сидим в коридоре, стены которого последний раз ремонтрировали еще при Советском Союзе.
- Да не переживай ты, Лёха! Дадут тебе условку. Ты ж москвич, да? Работаешь? Не судим? Подельника твоего, конечно, посадят… А женат ты, нет? Ну и правильно! Я-то два раза уже в разводе. Первая такая змея оказалась…
Наручники не поддаются… Да и толку-то особо нет, если их сломаю. Бежать не вариант.
- Со второй женой уж два года как развелся. Не, Лёх, позвонить не дам. У нас телефоны прослушиваются, потом сами ****ы получим. Я вот тебе руки- то спереди застегнул, хотя не положено, надо сзади застегивать. Когда же нас сменят-то?! Эх, сейчас бы пивка, литр… Нет! Полтора! Любишь пиво, Лёх? А, ну да, ты ж спортсмен. Протеины пьешь, наверно? Слушай, а как мне похудеть, расскажи? И макароны нельзя? И картошку? И пиво? Да ну его нахуй! Правильно я говорю? А-ха-ха!
Рому ведут в туалет, он протягивает мне початую бутылку с чаем.
-Ну как ты?! Не спроста все, думаю закроют.
-Не переговариваться! – обрывает Рому мусор.
-Да уж.. По ходу так. Эй, а посади нас вместе в кабинете этом, а?
-Нет! Велено раздельно вас держать!
***
Уже третья смена конвоя подвергается психологической обработке. Сначала, поймав удобный момент, долго рассказываешь им про ловлю педофилов. Рассказываю интересно, с душой. Даже самый сонный мусор меняется в лице, не перебивает, задает вопросы. А вообще антипедофильская тема очень выигрышная. Если человек не слышал об этом, то он обязательно пытается вникнуть, выходит из оцепенения, пытается понять, что к чему. А если в курсе, видел ролики, то реакция, как правило, положительная: «Да ладно! Я видел серию такую-то, там еще педофил голый в ванне сидел!», — т.д., и т.п. Затем, не снижая темпа, можно рассказывать о чем угодно, начиная от техники краж в магазинах, заканчивая любовными похождениями или недавней поездкой на море. Всё, что ни расскажешь, будет восприниматься как нечто положительное или хотя бы забавное.
-Лицо у тебя больно знакомое, – обратился ко мне молодой то ли дознаватель, то ли опер из местного отделения.
-Возможно.
-Римская девятка? Galant Steeds?
-Почти!
-Ну понятно. А знаешь такого Алёшу Олесинова?
-Ну как не знать, знаем…
-Мы в клубе «Воздух» охранниками подрабатывали.
-Интересно..
- …И там кипиш начался. Мне вот в живот и в плечо попали из травмата и написали, что тяжкие телесные, а на самом деле на следующий день уже на работе был. А Алёшка сейчас заднеприводный, хаха. Ну ладно, удачи тебе! - прощаясь, пытается жать руку «вена к вене».
***
-Вставай, Лёха, сейчас поедем в травмпункт побои снимать.
в этот раз сковали за спиной. Когда сажали в машину, придерживали голову. Я лежал на боку на заднем сидении, и все пятнадцать минут езды до больницы я внимательно вглядывался в улицы через запотевшее стекло служебного Ford’а. Разглядывал прохожих, листву на деревьях, дома, магазины, ещё долго всего этого не увижу.
Посетители травмпункта, со скучающим видом ожидавшие своей очереди, сразу встрепенулись, когда меня, закованного в кандалы, вели к кабинету врача.

-Жалобы есть?
-Я помотал головой.
-Разденьтесь до трусов.
-Я разделся, поиграл мышцами груди, поймал взгляд медсестры и улыбнулся ей.
***
Травмат «ОСА», два телефона, ремень, шнурки, серебряный кулон - молот Тора, кошелёк, права, паспорт сменились на щербатые холодные браслеты наручников. Сутки без еды и сна. В обычной жизни, если что-то огорчает, то всегда можно найти чем отвлечься, а теперь понимаешь, что впереди – ничего хорошего, и ты только в начале пути. Возможно, длительного. Нервы на пределе.
Менты устали тоже…
-Автозак приехал! Ну наконец-то! Быстрее передавай их, и домой! Смена давно уже закончилась.
***
Если раньше я как-то держался, пудрил мозги мусорам, представлял, как увижу сочувствующих на суде… Все закончилось, когда нас посадили в автозак. Рому – в клетку, а меня в стакан. Именно тогда пришло понимание: вот и всё - у тебя забрали свободу. Вокруг играет ночными огнями Москва, по которой ты так любил кататься под громкую музыку, а теперь тебя везут, словно животное, в клетке.
-Ну что, Алексей Михайлович, вот и засадили нас!
-Это точно… но нет худа без добра! Зато круг общения изменится!
-Да… сколько дадут нам, как думаешь? Года два-три?
-Думаю не больше двух, хотя… Они сейчас найдут у каждого из нас по кило героина в квартирах, и по паре трупов холодильниках. Не простые ж мусора нас брали…
-Да ну тебя с такими приколами! Но есть хорошая новость - тебе ведь дадут меньше, ты «первоход»! Не запамятуй про меня, когда освободишься?
-Не переживай, Ром, ты же знаешь, что не брошу.
В ИВС нас привезли глубокой ночью. Начинается досмотр: фамилия, имя, отчество, статья, год рождения. Снимаю одежду. Брюки без ремня, обувь без шнурков. Вторые сутки не сплю, столько же не ем. На фоне переживаний голод особенно мерзкая штука.
- Носки и трусы тоже снимай! Присядь на корточки! Что? Педофилов ловили? Эм… Ладно, одевайся. В камеру его.
***
Заводят в пустую камеру. Первым делом оборудую «ложе» – три матраца, простыня, подушка. Затем стираю носки в раковине, умываюсь, чищу зубы бумажной салфеткой. Настроение скверное. Изучаю содержимое книжных полок. Выбираю из кучи беллетристики какой-то женский детектив». Ложусь и читаю, пока не отключаюсь.
Утро начинается в 6 часов. Радио работает на полную, вспыхивает яркий свет. Разносят завтрак. Ради интереса съедаю пару ложек жирной и густой массы (это, должно быть, каша). На вкус - отвратительно. Все остальное выкидываю в дырку в полу. Начинается проверка – непременный ритуал подобных заведений. После проверки в камеру заводят какого-то чукчу. Он раскладывает кровать, отворачивается к стене и хнычет.
Чукча оказался киргизом, который украл бутылку «Hennesy»:
-Мена на суд возыт, потом отпускат..?
-Опускать тебя тут будут только, - отвечаю я.
-Если меня тюрьма сажат, я мусора говорит: стрелят меня, стрелят!
***
В суд нас везли по страшной жаре. На этот раз в стакане сидел Рома. Душно. Нос свой он высунул из маленького круглого отверстия в железной двери – так и ехал всю дорогу.
-Что это за толпа возле суда?.. - Конвойный с интересом уставился в окно.- Это по ваши души, что ли?
- Мы здесь! – завизжал Рома.
-Они тебя не слышат. Нет уж, через улицу в суд вас заводить не будем. Сейчас вообще наряд вызовут и разгонят ваших друзей-родственничков…Через подвал поведем.
***
Уже в подвале суда, в камере наконец-то увидел подельника. Поздоровались, даже обнялись. Киргиз было тоже бросился обниматься, за что сразу получил затрещину. Через две минуты его увели, а через полчаса он вернулся с постановлением. Кто бы сомневался…
Теперь меня ведут арестовывать. В зале суда пусто – только адвокат, прокурор и девушка-следователь. Никого не пустили якобы из-за выходного. Выходит дежурный судья, скороговоркой зачитывает документы. Следователь представляет доводы, по которым я должен быть арестован: «согласно представленных органам предварительного следствия сведений является одним из лидеров движения праворадикального толка «Реструкт», действующего на территории РФ, участники которого причастны к свершению преступлений насильственного характера».
Формальности соблюдены, два месяца ареста получены, бумаги выданы мне под роспись, сложены вчетверо и убраны в карман. Уводят вниз.
***
Роман ходит кругами по камере. Конвойный приносит воду. Мы с жадностью выпиваем её.
- Безумно хочу жрать! Ничего не ел из тех помоев, что давали в ИВС, – говорит Роман.
Достаю из кармана последний пакет с галетами, который попался мне на глаза в камере. В нем четыре пресных, твердых как камень четырехугольника. Отдаю их Роману. Обратно мы ехали уже вместе, в клетке. Роман склонил голову мне на плечо и грыз нехитрую снедь. Киргиз тихо плакал в углу. Конвойный, выслушав порцию рассказов про педофилов, подхватил душевный порыв и травил нам байки.
-Да… в первую Чеченскую, помню, служил… Сейчас бы, если вдруг война, то сразу бы туда поехал… А вот, говорят, воры.. А сейчас воры уже не те. Вот раньше были воры так воры!.. Кто стучит?
Киргиз в углу вошел во вкус и стал самоистязать свою голову, ритмично постукивая ей по железной стенке автозака в такт рыданиям.
-Это киргиз чудит, - сказал Рома.
Я тем временем прихватил киргиза за волосы и пару раз приложил его о стенку посильнее, чтобы мусор отчетливо услышал: «тук-тук».
-Эй, ты там! Слышишь? А ну прекрати! Или щас в стакан посажу!
«Тук-тук-тук», - только раздалось ему в ответ.
-Так. Ну-ка иди сюда.
Рыдающий киргиз был изолирован в «стакан». Ехали в следственный изолятор, по дороге забрали наркомана, которого арестовали в другом суде. Всю дорогу ржавую рухлядь,перевозившую нас, трясло на ухабах и и подбрасывало на «лежачих полицейских». Через полчаса такой тряски, порядком потрепанных, нас доставили к месту назначения.
***
Автозак с грохотом въехал за ворота тюрьмы.
-По одному выходи! Живо!
-Чувствуешь, какой стал воздух? Затхлый, тяжелый, пахнущий потом, протухшей баландой, куревом и мочой.

Дата добавления: 2015-08-05