Дорога на Океан 4 страница

пособие по литературе для старшеклассников. Естественно, издательство отдало

его на рецензирование, и эти рецензии были показаны мне. Были среди них

дельные, были недостаточно конструктивные, но отовсюду можно было почерпнуть

материал для улучшения книги, однако одна рецензия, принадлежащая перу

методиста, занимающего высокий пост в Министерстве просвещения, меня

попросту ошеломило. "Крупным недостатком этого учебного пособия,- было

черным по белому написано в рецензии, - является то, что Андреев анализирует

лучшие произведения советских писателей, а не те, которые указаны в школьной

программе". Ее я сохранил (хотя, в принципе, стараюсь архив не

замусоривать), потому что этот документ, на мой взгляд, - подлинная

классика.

Короче говоря, живая сила нашего мозга развивается в школе совершенно

неудовлетворительно. Имеет ли это отношение к здоровью? Непосредственное!

Развитый, мощный интеллект является одним из определяющих гарантов здоровья

человека в целом. Известно, что академик Лев Ландау был сбит и убит

грузовиком, он был практически размозжен. По всем физиологическим нормам он

жить не мог. По всем общепитовским и профсоюзным нормам человек был мертв,

но он жил! За счет чего? За счет резервов, которые были сокрыты в его

колоссальном интеллекте. Иначе говоря, если бы школа развивала сильный,

яркий интеллект в человеке, хотя бы в маленьком, она делала бы его намного

жизнеспособней, подменяя же развитие интеллекта и духовности механическим

насыщением мозга всякого рода безличностной информацией, не развивая

"мускулатуру" активного мышления, школа не стремится к увеличению потенциала

здоровья своих учеников.

За время обучения в школе нашему Толику очень повезло, на что мы Должны

обратить особое внимание. Общество либо ничего не ведает, либо и ведать не

хочет о страшной, жестокой, ужасной стороне жизни наших детей. Я говорю о

хищнически-звериных, зоологических, совершенно подобных тем, что характерны

для джунглей, отношениях в некоторых коллективах между детьми, особенно

мальчиками, где господствует грубая физическая сила, где в полном

соответствии с фашистской моралью исповедуется принцип "сила выше права".

Социологам и исследователям Уже достаточно ясно, что там, где возникает

разгул подобных пещерных отношений, там, за спинами подростков, сплошь да

рядом, хотя и не всегда, сокрыты серьезные криминогенные силы, там, вдали,

мерцают уголовники, которым единственно и требуется создать зону отношений

между людьми по своему нраву и закону, во имя собственного обогащения.

Ужасно, когда притесняют, обирают, унижают человека, когда у маленьких

людей создают комплекс неполноценности, бессилия, постоянной угрозы

претерпеть унизительный стресс. А мы - что мы? Мы способны спокойно пройти

по улице, видя, как где-то в сторонке два великовозрастных старшеклассника

трясут, обыскивают какого-либо второклассника. Даже "цыц, прохвосты!" - и

этого не скажем. А ведь на наших глазах, возможно, именно сейчас

человеческая жизнь дала не зарастающую никогда трещину. Поведаю вам,

читатель, то, с чем вы, по-видимому, не сталкивались. В Ленинграде в

Институте русской литературы (Пушкинский дом) Академии наук СССР в

рукописном отделе хранится значительная часть стихотворных произведений

великого поэта Михаила Юрьевича Лермонтова, которые никогда, надеюсь, не

будут опубликованы. Почему? Да потому, что это - гнуснейшая похабень. Это

такая мерзость, рядом с которой порностихи Ивана Баркова - возвышенная

романтико-элегическая поэзия. Как же так?

Что за парадокс? Ведь созданы эти "творения" одновременно с выдающимися

стихами ранних лет, которые справедливо отмечаются как образцы замечательной

лирики, одновременно, например, с первой редакцией "Демона"!.. В чем же

дело? Уважаемые лермонтоведы говорят о традиционности для Руси подобных

виршей, но я смею полагать, что они под рукой кадета Лермонтова обретали

своего рода защитную функцию: ласковый бабушкин внук четырнадцати лет от

роду попал в кадетское училище и оказался в среде нравов воистину

зоологических. И щупленький новичок, чтобы откупиться от громадных,

жестоких, похабно ржущих жеребцов, писал для них стихи под стать их

восприятию жизни. Мишель избегал таким образом их надругательств. Да, он мог

постоять за себя и по-другому. Но поэт использовал и специфические

возможности. "Ну и что? - спросите вы.- Ну, был такой период. Так для чего

же о нем вспоминать?.." А для того вспоминать, что последствия его

прослеживаются и дальше. Когда поэт освободился от этого гнета, то тяжкий

комплекс унизительной неполноценности, усиленный к тому же мучительным

мнением о своей якобы физической непривлекательности, который постоянно

угнетал его подсознание, он стремился все время и любыми средствами

преодолеть, постоянно желал самоутвердиться как личность. Это было

самоцелью. Незатухающее жжение прошлого приводило к тому, например, что на

войне он постоянно шел под пули. Не ради боевой целесообразности, а во имя

утверждения своей храбрости и бесстрашия перед лицом самой смерти. И по

любому поводу он нарывался на дуэль. Подонок, подлец был Мартынов! Но ведь

внутренняя-то причина была сокрыта в Лермонтове, он без какой бы то ни было

основательной необходимости прямо-таки спровоцировал этот поединок. А

почему? А потому, что постоянно стремился самоутвердиться, прежде всего в

собственных глазах.

И сколько же покалеченных, изувеченных в своей глубинной основе

характеров встречается лишь потому, что нет у нас действительно научной

психологии с практическими разработками применительно к этому взрывоопасному

жестокому возрасту! Один из молодых казанских бандитствующих "королей"

сказал так: "Жестоко? Да, конечно. Но нам так интересно. А что вы можете

предложить взамен?.."

Все это происходит из-за психологической неразвитости общества, из-за

того, что мы не обращаем внимания на детей, на школу, на садики, на детскую

медицину, которые для нас "во-вторых", а "во-первых" - его святейшество

производство в прежние годы, так называемый "бизнес" в нынешние.

Я говорю о потерях здоровья в юные годы. Вот еще один громадный провал

и общества в целом, и каждого человека: из-за пренебрежения к столь

существенным факторам жизни, как верная профориентация, как профессиональное

определение личности аутентично самой себе еще в раннем возрасте! Ведь то,

кем человек станет, сыграет огромную роль в его жизни, ибо если он окажется

неудачником, то он и жить будет крайне вяло, просто плохо, у него всегда

будет пониженный тонус, он будет "поддавать", чтобы забыться, свое дурное

самочувствие он будет срывать на семье. Следовательно, правильная и

своевременная профориентация имеет самое прямое отношение к проблеме

крепкого человеческого здоровья. Но я прошу вас, читатель, поднапрячь свою

память и вспомнить, много ли у вас знакомых, чья жизненная орбита была

загодя рассчитана психологом, специалистом по профориентации. А ведь

прекрасные возможности безупречного тестирования уже давно известны и науке,

и практике. Верная профориентация есть одна из опорных свай и жизненных

успехов, и бодрого настроения и, следовательно, одно из важнейших условий

сохранения человеческого здоровья. Приведу один выразительный пример из

литературы, чтобы стало понятным подлинное значение истинного определения

человеческого пути для жизни и отдельного человека, и всего сообщества

людей.

Делаю осторожное предположение, что далеко не всем читателям попадалось

прекрасное произведение Марка Твена "Путешествие капитана Стормфильда на

небеса". Капитан Стормфильд во время одного из своих путешествий на небеса

попал на совещание величайших полководцев всех времен и народов. Он двинулся

в конференц-зал, куда направлялось Довольно много людей, мельком заметил в

прихожей Наполеона, который в должности швейцара принимал шубы у гостей, но

больше никаких известных из истории военачальников не встретил. Он увидел

большой стол, накрытый зеленым сукном, во главе которого восседал мужчина, о

котором он ни разу и слыхом не слыхивал. Капитан спросил: "А кто это?" Ему

назвали имя, которое капитану абсолютно ничего не сказало, и, глянув на его

изумленное лицо, пояснили, что на Земле он был сыном простого сапожника, и

сам был сапожником, и дети его были сапожниками. Но если бы ему довелось

себя реализовать таким, каким он был по своим внутренним возможностям, то

это был бы величайший полководец всех времен и народов...

Я вспомнил об этой удивительной провидческой притче, когда подумал о

сыне шорника, шорнике же по своей изначальной профессии, величайшем

полководце всех времен и народов Георгии Жукове. Этому человеку в силу

редчайшего стечения обстоятельств удалось реализовать себя - на счастье и

отечеству, и народам всего земного шара. А если бы каждый, как писал Маркс,

в ком сидит Рафаэль, нашел бы возможности для полного самопроявления? Какой

бы был рывок вперед и общества в целом, и здоровья, и благоденствия каждого

из состоявшихся...

Наш Анатолий уже отрок, скоро он заканчивает школу, и следует отметить,

что ему опять-таки повезло. Лишь краешком его коснулось поветрие так

называемой рок-культуры. И эта проблема также серьезней, чем мы, не зная

фактов, полагаем. Распространение рока было объективно предопределено тем,

что люди после тяжелых предвоенных, военных и послевоенных лет, когда они

были постоянно психически зажаты, безусловно, нуждались в раскованности.

Эмоциональная раскованность и возникла, и распространилась в таком виде,

который не соответствует генотипу человека северных широт. Ритмы ритуальных

танцев южноафриканцев и других племен вполне естественны для своей

субкультуры, но следует учитывать, что там эти действа совершаются крайне

редко, раз или два в год, во время общеплеменных сборищ, когда вожди племен

или жрецы, опираясь на эмоциональное возбуждение, создаваемое ритмической

музыкой, добиваются единого настроения. В Америке же, а затем и в Европе эти

ритмы, сопровождаемые подавляющим сознание грохотом, начали внедряться не

два раза в год, а ежедневно и в течение круглых суток через средства

массовой информации, через электронику, через аудиовизуальную технику. Курс

мудрыми вождями и жрецами Запада был взят на то, чтобы, образно говоря, пар,

скопившийся в общественных котлах, выпускать не через поршни (конкретные

социальные движения), но через свисток (выплескивание наружу всех чувств

неудовольствия). Не только всеми доступными видами техники, но также и

такими средствами, которые пока практически широко не известны,

осуществляется раскачивание всех физиологических основ национальных

генотипов, сложившихся в течение тысячелетий.

Молодые люди начинают уподобляться лабораторным крысам с электродами,

вживленными в мозговой центр удовольствия, которые бедные крысы стремятся

раздражать как можно чаще. Особенно тягостно видеть на фоне разрушения черт

национального характера деформацию особенностей мужского характера.

Наследники викингов, например, визжащие фальцетом и виляющие тазобедренными

суставами, подобно собакам, у которых перебит спинной хребет,- зрелище

удручающее. И все эти толпы неврастеников, не владеющих собою даже в

маломальской степени, вваливаются чуть ли не ежечасно в наши квартиры через

широко распахнутые окна телевизоров. А ведь молодой человек, который видит,

что все это поощряется, который в полном соответствии со стадным

конформистским инстинктом, присущим молодежи, начинает подражать этим людям

с раскачанной нервной системой, как же он может себя вести в дальнейшем

иначе, чем эти истерики, лишенные тормозящих центров?

Причем, что любопытно: если бы иногда для естественной разрядки мы бы

покомиковали, подергались бы, покричали бы, с большим внутренним юмором

относясь к этому своему времяпрепровождению, то это было бы вполне

естественным процессом, одним из возможных многочисленных аспектов отдыха.

Ведь если мы танцуем северные, шотландские танцы, то почему бы нам под

настроение не сплясать и южноафриканские? Но когда подобный стиль становится

стилем всей жизни и единственным видом использования свободного времени, то

дело принимает для нашего здоровья качественно иной оборот. Кстати говоря,

битлзы прекрасно знали, как вести себя на сцене: сами они в истерию не

впадали. Они вели себя, как хорошие профессиональные актеры, скажем, как тот

Отелло, который, изображая страсть и ревность, тем не менее Дездемону в

действительности жизни не лишает. Иначе говоря, они с полным самообладанием

сохраняли свое здоровье. Но что творилось в зале! Истерика, крики, плачи,

вопли, рвание на себе одежды, а эти ребята, боготворимые сейчас,

хладнокровно подогревали экстаз: вдруг разбивали на сцене гитару и бросали

ее в зал. Разумеется, вокруг нее возникает свалка, вопят задавленные,

начинается Драка, а потом слушатели выходят в мир со стереотипом подобной

раскованности...

В Америке уже создано общество из миллионов родителей, активно

выступающих против разрушительных воздействий рок-культуры. Их молодежь,

поставившая перед собой трезвые цели, противостоит року, а мы продолжаем

смаковать и внедрять все это, полагая, что рок-культура позволяет и нам быть

современными. Да, современными - в стремлении к систематическому разрушению

тонких особенностей психики и физио- логии того именно поколения, которому и

надлежит взять на себя вот-вот, уже скоро, в XXI в. руководство обществом. И

если мы всерьез озабочены программой здоровья, то должны четко осознавать,

что она безусловно и неразрывно должна быть связана с программой

общечеловеческой культуры как процесса, направленного на расцвет

человеческой личности, а не на ее деградацию.

Теперь понятно, почему я сказал о Толе как о везунчике и в таком смысле

слова: развитие невротизма и агрессии, стадности, подавляющей

индивидуальность, к счастью, в этом плане его миновали. И вот он уже в

армии. Армейскую службу он прошел благополучно: возмужал, окреп, стал

человеком, понимающим значение и дисциплины, и личной инициативы. Он

регулярно занимался физическими упражнениями, бегал кроссы, обтирал торс

холодной водой. Армия приучила его к порядку и чувству ответственности

гражданина за спокойствие своей отчизны. В нем окрепло общественное

самосознание, расхлябанность в быту ушла из-за требовательной заботы

старшины. Армия его организовала. Можно было бы говорить и о других плюсах

армейской жизни, но приходится отметить и такой удручающий порок, каким

наградила его армия, как курение. Без долгих разговоров замечу в этой связи,

что из того уже ничтожного фонда здоровья, который сохранился у него после

вполне "благополучного" детства, он вычеркнул из запасов оставшейся жизни

еще не менее десяти - пятнадцать лет, не говоря уже о почти гарантированных

фундаментальных заболеваниях всего организма, вплоть до онкологии. Во всяком

случае армия как место массового воздействия, как институт, внедряющий чисто

мужские доблести, заложила под него мину замедленного действия, которая рано

или поздно разнесет дом его благоденствия.

Порок этот для общества крайне тягостен, тем более что курят десятки

миллионов человек. Трудно понять мужчину или женщину, которые смеют

разговаривать с людьми, обдавая их отвратительной вонью изо рта. Чем,

собственно говоря, это отличается от публичной порчи воздуха иным путем,

который считается - и справедливо - постыдным? Каковы здесь представления об

этике? Я уже не говорю о "праве" отравлять дымом во имя своего удовольствия

тех ни в чем не повинных людей, которые оказываются, к несчастью, рядом с

курящим.

Мне бы хотелось, чтобы каждый, кто курит, хоть однажды посетил

анатомический театр, в котором готовят трупы для занятий студентов-медиков.

Посетил, чтобы посмотреть легкие. Вместо розовато-голубоватых оболочек он

увидел бы омерзительную коричневую слизь. Очень впечатляющее зрелище

последствий увлечения курением, которое, к сожалению, скрыто от нашего

взгляда! Хочу сказать: когда приходится диагностировать человека не

курящего, но с воспалением легких, то его болезненный сигнал берется руками

с расстояния сантиметров двадцати -тридцати. У человека же курящего без

всякого воспаления легких сигнал берешь на расстоянии до полутора метров!

Этот бедный орган источает отчаянный, но неслышимый вопль SOS. Однако

поскольку ткань легких не иннервирована (к, счастью или к несчастью, трудно

сказать), этот сигнал пропадает, как вопль одинокого странника в бесконечной

пустыне. Это ли не проблема?..

Таков краткий обзор начального отрезка благополучной жизни, когда на

колючей проволоке нашего общего невежества осталось уже до 90% клочьев

шерсти, выделенной природой для защиты ребенка от неблагоприятных

обстоятельств, и двинулся наш Толенька дальше уже почти совсем голенький...

Дата добавления: 2015-08-05