Даосизм

В отличие от философии Древней Индии, где Веды послужили религиозно-философским источником для этики, Китай не имел мифологическо-религиозного божественного канона. «И цзин», или «Книга перемен», содержала гадательные тексты, она и возникла как текст вокруг древнейшей практики гадания и слу­жила в дальнейшем почвой для философствования. Ее таинствен­ная символика, афористичность давали большой простор для самой различной философской интерпретации.

Основателем даосизма считают Лао-цзы, жившего в VI-V вв. до н.э., а виднейшим продолжателем его учения Чжуан-цзы (Чжуан Чжоу) (ок. 369-286 гг. до н.э.).

Основные понятия книги «Дао дэ цзин» — дао, дэ и ци. Они много­значны, как и все понятия в древнекитайской философии, но осо­бенно разноречиво их онтологическое толкование.

Дао — «главное над множеством вещей», «корень», «матерь земли и неба», перво­основа мира. Один из возможных вариантов дао, то из чего даотворит дэ — добродетель. Даообозначает также путь, тогда «Дао дэ цзин» можно перевести как «Путь добродетели».

Человек, как и весь мир, представляется закономерным порождением дао, он — часть природы; его предназначение — следовать по пути добродетели (дэ). Это означает жизнь, соответствующую природе. Всякое искусственное вмешательство, попытка изменения природосообразного порядка — гибельна для людей. Источник зла, всех их неисчислимых бедствий — в том, что они отступают от предписанных природою законов.

По мнению Лао-цзы, не народ, а правители и их корыстолю­бивые приближенные повинны в отступлении от естественного закона дао. Для Лао-цзы деятельность есть то, что направлено против даои, стало быть, приносит беды народу. Поэтому его основной мо­ральный принцип — увэй, т.е. недеяние. «Если бы я владел знанием, то шел бы по большой дороге. Единствен­ная вещь, которой я боюсь — деяние. Большая дорога совершенно ровна, но народ любит тропинки». «Верные слова не изящ­ны. Красивые слова не заслуживают доверия. Добрый не красно­речив. Красноречивый не может быть добрым. Знающий не дока­зывает, доказывающий не знает. Мудрый человек ничего не на­капливает. Он все делает для людей и все отдает другим. Небесное Даоприносит всем существам пользу и им не вредит. Даомудрого человека — это деяние без борьбы».

Неде­яние, как ясно из только что приведенных рассуждений, есть «деяние без борьбы», а не пассивность. Это — деяние и весьма активное, но соответствующее законам природы, соответствующее дао.

«Когда будут устранены мудрствование и ученость, тогда народ будет счастли­вее во сто крат; когда будут устранены «гуманность» и «справедливость», тогда народ возвратится к сыновней почтительности и отцовской люб­ви; когда будут уничтожены хитрость и нажива, тогда исчезнут воры и разбойники. Все эти три вещи происходят от недостатка знаний. По­этому нужно указывать людям, что они должны быть простыми и скром­ными, уменьшать личные желания и освобождаться от страстей».

В программе Лао-цзы рассматриваются нравственные требова­ния как к индивиду, прежде всего к мудрецу, воплощающему ис­тинные моральные качества, учителю людей, так и к народу.

Доверчивость, доброта и забота о народе отличают мудрого, сле­дующего путем дао. «Мудрый человек не имеет собственного сер­дца. Его сердце состоит из сердец народа. Добрым я делаю добро и недобрым также желаю добра. Это и есть добродетель, порождае­мая дэ. Искренним я верю и неискренним также верю. Это и есть искренность, вытекающая из дэ. Мудрый человек живет в мире спокойно и в своем сердце собирает мнения народа. Он смотрит на народ как на своих детей».

Чтобы привести людей к счастью, не следует их просвещать. Счас­тье и познание — две разных и исключающих друг друга цели. Лао-цзы связывает распространение знаний с упадком нравов и распростране­нием неравенства, с развитием алчности и корыстолюбия — со всем, что проистекает от власть имущих. Поэтому мудрец, совершенствуясь в знаниях, не передает их людям, а лишь использует для народного блага. Он учит их личным примером, практическим осуществлением добро­детели — дэ, но не передачей знания: «В древности умевший служить дао, не просвещал народ, а делал его глупым. Трудно управлять наро­дом, когда у него много знаний. Поэтому управление страной при по­мощи знаний — враг страны, а без их применения — счастье страны».

Причина такой оценки знаний — в утопическом общественном идеале Лао-цзы. Единственную альтернативу миру жестокости, не­справедливости, неравенства и войн он видит в возврате к идеали­зированным патриархальным отношениям с их простотой и яснос­тью: «Нужно сделать государство маленьким, а народ редким. Даже если имеются лодки и колесницы, не надо их употреблять. Даже если имеются вооруженные войска, не надо их выставлять. Надо сделать так, чтобы народ снова начал плести узелки и употреблять их вместо письма. Надо сделать вкусным его пита­ние, прекрасным его одеяние, устроить ему спокойное жилище, сделать веселой его жизнь. Соседние государства смотрели бы друг на друга издали, слушали бы друг у друга пение петухов и лай собак и люди до старости и смерти не должны были бы кочевать с места на место».

В сущности, в «Дао дэ цзине» сформулированы все главные по­ложения этики даосизма: цель — следовать пути, указанному при­родой; принцип — недеяние; счастье народа — возвращение к ра­венству и простоте родо-племенных отношений; счастье мудре­ца — умеренность, спокойствие, близость к природе.

Дата добавления: 2015-08-03