Власть и представление власти в елизаветинскую эпоху

Чтобы показать сложность и разнообразие вопросов, связанных с вообража­емым (которые столь часто сводятся к бесплодным спорам о телевидении), можно остановиться на одном особом типе связки образа власти и власти образа, пред­ставления власти и власти представления, который мог бы характеризовать и современное государство. Пример такого переплетения можно найти в Англии времен Якова I, преемника Елизаветы Английской (ср. гл. V, с. 146).

«Буря», последняя пьеса Шекспира, была сыграна в присутствии этого госу­даря, поборника идеи монархии, которая зиждется на божественном законе, — государя, написавшего несколько политических сочинений, в том числе поэму,

ЧАСТЬ III. Артикуляции политики

в которой утверждалось, что «Господь не напрасно даровал королям божествен­ный стиль». В замечательном произведении Шекспира, изображающего экстре­мальную ситуацию, выделим рассказ его героя Просперо, обращенный к своей дочери Миранде. Оба они оказываются на пустынном острове, с ними остались лишь слуга Калибан и дух Ариэль. Просперо раскрывает дочери причину зло­счастия. Он был когда-то королем Милана, но вверил брату «правление своим го­сударством», чтобы предаться наукам тайным. Вскоре библиотека стала этому го­сударю «достаточной для власти», он все больше отходит от государственных дел. Его брат, подобно плющу, обвивающему дуб, постепенно овладел всеми ключами королевства и поверил собственной лжи о том, что он не просто наместник, кото­рый делает видимым «скрытое лицо королевской власти», «земной власти». «Ко­варный» брат убеждает себя в том, что он и есть подлинный король, ищет союзни­ка, чтобы избавиться от Просперо, истинного государя, которого он бросает по­среди моря в лодку вместе с его дочерью. Так король лишается власти, потому что погрузился в науку. Волны выбрасывают изгнанников на остров, где король оста­ется всего-навсего наставником своей дочери и хозяином грубого, неотесанного раба Калибана (анаграмма слова каннибал). Однако благодаря своим знаниям Просперо обладает также секретами магии, колдовства, чародейства. Но эта на­стоящая харизматическая власть позволяет ему лишь приказывать духу Ариэлю. Тот оказывает своему господину королевские почести. Когда брат-узурпатор и его сообщник отправляются в морское плавание, Просперо вызывает бурю, в кото­рой корабль миланского лжекороля терпит крушение. «Какое дело ревущим вол­нам до королевского имени?!» — восклицает один из матросов на палубе корабля короля-узурпатора, которого через миг поглотит пучина.

Ответ на этот вопрос не так прост, ибо Просперо утратил политическую власть, доверив ее представительство другому, чтобы овладеть сокровенным знанием. И именно это знание дает ему власть над волнами, над громами и молниями. Просперо возвратит себе королевство, прибегнув к чарам, которые усыпят его врагов и позволят их обмануть. Таким образом, король, лишившись власти, по­тому что доверил ее отправление наместнику, затем возвращает ее благодаря зна­нию. Но одного знания недостаточно для государственного управления. Напро­тив, «коварный» брат теряет власть потому, что он не научен «тайному знанию», которое позволило бы совладать с низвергнутым братом.

В шекспировской пьесе многократно повторяется слово «performe» — иг­рать свою роль. В качестве актера король должен выступить в некоем спектакле — «перформансе»: представить власть, носителем которой он является. Власть без «перформера» власти исчезает (ср. гл. XI, с. 337, цитату из трагедии «Юлий Цезарь»).

Дата добавления: 2015-08-03