Глава 61

Степнов резко распахнул глаза и провел ладонью по шее, запутываясь пальцами в намокших волосах. Почему он не думал обо всем этом раньше? Почему не видел за маской сильной, уверенной в себе, жизнерадостной беззаботной оторвы уставшую от проблем, замученную, нуждающуюся в ласке, любви и поддержке девчушку? Так ведь было проще… Проще думать, что все хорошо, что нет проблем, нет боли, нет страхов… А она… Она не могла открыться вот так сразу. Старалась, делала небольшие шаги, которые, впрочем, со стороны не были даже и заметны. Эти шаги она совершала по отношению к себе, к своему пониманию семьи, счастья, заботы. А по сути, что предпринял он для того, чтобы эта девочка безоговорочно поверила в его любовь, в искренность, в то, что она такая одна и только для него? Да, баловал, да, носил на руках, да, был рядом и готов был сделать для нее все, что угодно… Но достаточно ли было этого? Нужно ли было именно это, или он упустил что-то более важное? Может просто должен был дать ей поверить в себя и свои силы, дать понять, что она должна гордиться собой, что она уже достойна уважения хотя бы благодаря тому, что не спасовала перед трудностями, что, находясь одна в чужом городе, не пошла по кривой, а выстояла и смогла добиться того, что под силу далеко не каждому? Может стоило не просто в порывах страсти или нежности говорить ей о том, что она красивая, а научиться подбирать именно те слова, которые нужны ей, не используя стандартных шаблонов и замыленных фраз?
Степнов выключил воду, которая уже не приносила никакого расслабления, ступил ногами на кафельный пол ванной. Капли воды стекали по безупречному телу мужчины, проделывая путь от самых волос, пускаясь по торсу, ягодицам, бедрам, ногам… Бизнесмен невольно кинул быстрый взгляд в зеркало. Да, он красив, успешен, обеспечен… У него прекрасные родители, которые всю его жизнь, как в детстве, юности, так, впрочем, и сейчас, являются его поддержкой и опорой. У него есть все – отдельная комфортная квартира, любимое дело, успех… А она? Девчонка, приехавшая из провинциального города… Ни жилья, ни денег, ни надежного тыла. Кто она рядом с ним? Да, пусть он знает, что она для него - вся жизнь, но может ли это так же хорошо, как он сам, понимать и Лена? Ведь уверенным наверняка в чувствах может быть лишь один человек - ты сам, второму же остается лишь надеяться и уповать на милость судьбы, ничего не требуя взамен. А разве не так вела себя Кулемина? Она просто была рядом, согревая своим теплом, даря радость и счастье. Никогда не упрекала, не оговаривала, не устраивала допросов. Она ни разу за год совместной жизни не укорила его в том, что в его офисе трудятся довольно много симпатичных женщин, что он порой задерживается на работе и частенько посещает рестораны с представительницами слабого пола… Он просто говорил ей, что это дела, и к личному эти визиты в дорогие заведения не имеют ровным счетом никакого отношения, а она верила. Даже если и позволяла сомнениям на секунду закрадываться в свою душу, тут же гнала их прочь, запрещая себе подобные мысли. Ее работа… Это было единственным, за что держалась эта девчонка. А разве могло быть иначе?
Что, в конце концов, кроме любимого занятия было у Лены еще? Она много раз просила не делать из того, чем она занимается, камень преткновения. Просила, значит это было для нее важно… Да, его чувства и эмоции вполне объяснимы, но сейчас мужчина ясно понял, что для того, чтобы отказаться от риска, от любимого дела, приносящего не только деньги, которые эта девочка привыкла добывать тяжелым трудом, но и моральное удовлетворение, она точно должна была знать, что ждет ее там, впереди, что откажись она от прошлого, шаг в будущее не приведет ее к падению в пустоту. Поиграется и выбросит… Пусть она любила Степнова, пусть он был для нее самым родным человеком во вселенной, она не была уверена в себе настолько, чтобы так просто принять их отношения и броситься с головой в сладкий омут чувств и нежности. Всегда старшая, всегда смелая, всегда самостоятельная, не привыкшая к защите и заботе, она просто не умела доверяться настолько, чтобы сразу изменить себя, свою жизнь. Ее работа касалась лишь ее, это было ее стихией, ее территорией, ее своеобразной крепостью, которой она защищалась и спасалась от страхов и одиночества. Пусть фальшиво, но там она была сильной и смелой, там она чувствовала себя в своей среде, а возвращаясь домой… Дома она не знала что и как, не умела, не понимала…
Мужчина промокнул капли влаги большим пушистым полотенцем, одел штаны и, все также прибывая в задумчивости, пошел в спальню. Отворив дверь, он сразу же нашел взглядом девушку, которая, натянув плед до самого носа, спала на большой постели… Почувствовал, как сердце сразу же наполнилось теплом и нежностью, как ушли на задний план все проблемы и заботы, касающиеся чего-либо, помимо этого златовласого ангела. Приблизился к кровати и осторожно, чтобы не разбудить свою возлюбленную, уселся на край ложа. Стал внимательно всматриваться в черточки лица спящей девушки… Он вообще всегда любил наблюдать за ней, в то время, когда эта девчонка находилась в царстве снов и не подозревала о том, что Виктор, с любовью глядя на нее такую нежную, хрупкую и совершенно беззащитную, ловит каждый ее вдох и выдох, каждое движение ресниц и колебания ее груди свидетельствующие о мерном, спокойном дыхании. Вот и теперь бизнесмен с наслаждением смотрел на мирно лежащую на боку девушку, казавшуюся сейчас совсем юной и по-детски милой. На ее личике даже во сне блуждало выражение усталости, губки слегка приоткрыты, и слышно ее негромкое посапывание… Бизнесмен невольно улыбнулся, правда улыбка вышла отнюдь не радостная, а полная сожаления, и грусти за то, что все получилось слишком сложно и слишком глупо, потому что понимание того, как легко разрушить счастье, убить веру, причинить боль и отнять надежду, пришло лишь тогда, когда совершено очень много ошибок…
Степнов осторожно убрал плед, открывая своему взору тело блондинки. Снова водолазка, скрывающая не только поврежденные участки кожи, но и руки, красивую, нежную шею… Широкие спортивные штаны, не позволяющие насладиться видом великолепных спортивных ног… Хотелось сорвать с нее все эти ненужные вещи, любоваться ею, прикасаться к ней, чувствуя ее трепет и тепло под своими пальцами. Брюнет приподнял край водолазки, обнажая полоску покрытой рубцами спины бывшей каскадерши… Не выдержал и дотронулся до оголившейся кожи. Внезапно воображение нарисовало любимую девушку, объятую языками пламени… Стало жутко и до озноба страшно… Представил, как огонь лизал тело его девочки, как превращал в пепел одежду, а затем плавил кожу, оставляя на ее месте открытые раны. По телу Виктора пробежала неприятная волна холода, а дыхание против воли сбилось, словно он сейчас не сидел спокойно на постели в своей спальне, а боксировал с достойным соперником на ринге. Он и раньше осознавал, что все эти увечья образовались на месте ран, но сейчас понимание этого заставило все нутро сжаться, а кровь прилить к вискам. И слова, сказанные несколько дней назад Леной в больнице… Она горела заживо… Ее могли не спасти… Она могла просто исчезнуть. Раз и навсегда раствориться в небытии, испытав перед этим адские муки. Что она пережила? Они не говорили об этом… Да и без слов все становилось предельно понятно. Только злость и обида, разбавленная разочарованием, досадой и даже в какой-то доле злорадством, не дали вовремя остановиться и помочь пережить тот ужас, через который пришлось пройти этой совсем еще молоденькой блондинке. Она плакала, она звала, она просила… Просила о помощи его. Не родных, не знакомых, не того, с участием которого пыталась заглушить в себе тоску и любовь, а его - человека, жизненный путь которого, казалось бы, разошелся с ее собственным, но как выяснилось не для нее. Да, можно было предполагать многое, пытаться вывернуть все в худшую сторону, выставить Лену корыстной лицемеркой, только стоило задуматься, была ли она способна на такие маневры в тот момент, когда не чувствовала ничего кроме боли и всепоглощающего ужаса, когда сквозь остатки сознания твердила его имя, звала лишь его и умоляла быть с ней рядом?
Виктор осторожно погладил девушку по спине и вновь прикрыл пледом. Сейчас хотелось уберечь ее от всей жестокости, всего зла и боли, которой, к величайшему сожалению, так много в повседневной жизни, которые уже становятся не исключениями из правил, а способом доказать свое превосходство и власть. И он сам стал подтверждением этого… Только кому и что он смог доказать? Себе? Или этой девочке, которая каждый день ждала его, тянулась к нему, любила его? Человеку, который пытался найти в нем защиту и то тепло, которого ей всегда не доставало. Да, она творила глупости, но это было именно глупостями, а не чем-либо иным. Совершая бесшабашные поступки, наверстывала упущенное время. Проходила то, чего не смогла пройти в подростковом возрасте, стремясь доказать всем и вся, что она не такая, как остальные… Хотя она и не была похожа на остальных. Искренняя, добрая, трудолюбивая, готовая отдать последнее тому, кто в этом нуждается хотя бы на мизерную долю больше, чем она сама.

Он должен был показать ей, что такое семья, в чем ее ценность, разрушить сложившееся за такую недолгую и трудную жизнь, понимание обязанностей и прав, показать, что семья это величайшая ценность, поддержка, опора и свет, что она рядом всегда, что бы ни произошло и как бы трудно ни было. Должен был научить ее любить, именно любить, а не подчиняться и не отстаивать свое право на мнение, любить, получая такое же искреннее и светлое чувство в ответ. Выросшая без отца девушка, всегда была решительной и выносливой, но никогда не ощущала себя желанной… К тому же не мог не сказаться опыт первых отношений. Доверилась и обожглась… Поиграли и выкинули, оставив на прощание горький вкус разочарования, непонимания и страх снова быть униженной. Сильная, гордая, не терпящая насмешек и издевок, в душе она была совершенно иной - ранимой, нежной, не верящей в себя девчушкой.
Степнов прилег на кровать сзади Кулеминой, заботливо обняв ее крепкими руками. Прижал к себе, вдохнул тонкий запах любимой девочки… Столько эмоций, которые невозможно выплеснуть в словах, столько чувств, непередаваемых ничем, кроме взгляда, столько любви, которая с каждым днем становилась все сильнее… Такое странное чувство… Любовь прекрасна и одновременно с тем жестока, она заставляет плакать от счастья и боли, радоваться, словно тебя распирает от внутреннего тепла и света, которым хочется поделиться буквально с каждым, и разбивать руки в кровь, пытаясь заглушить рвущиеся наружу крики беспомощности. Самое необъяснимое и прекрасное чувство на свете… Сейчас, переосмысливая события своей жизни, начиная с того момента, как в ней появилась белокурая девчонка с прекрасными зелеными глазами, низким, чуть хрипловатым голосом и немного угловатой фигуркой, Степнов понимал, что все, к чему прикасалась Лена, невероятным образом наполнялось каким-то волшебным очарованием. Те места, где они бывали вместе, стали самыми любимыми, предметы интерьера, которые выбирала эта девушка, грели душу холодными вечерами, фильмы, которые нравились ей, казались самыми интересными… Она всегда каким-то невероятным образом, чувствовала, когда у ее любимого человека не складывался день - вечером просто ложилась с ним в постель и, не расспрашивая, умела сделать так, что ему становилось легко и спокойно… Просто лежала рядом и прижималась к нему, чувствуя его каждой клеточкой своего тела. Смеялась, когда ему было хорошо, тихо грустила вместе с ним, когда было плохо. А теперь все изменилось… Теперь он должен собрать по крупицам все ошибки, победы, поражения, нежность и желания, вселить веру и вернуть надежду, и, самое главное, показать любовь.

Дата добавления: 2015-07-15