Железные объятия

Отсутствие вершины во властных структурах, нейтрализующей действие центробежных сил, связанных с противоречивыми интересами ведомств и групп, не вызывает тем не менее анархии в обществе. Поддерживаемый в нем порядок и дисциплинированность японцев выражены настолько, что возникает мысль о существовании какой-то другой политической силы, под­держивающей единство нации. Эту силу, цементирующую общество и лиша­ющую его инициативы (оборотная сторона дисциплины), автор образно на­зывает "железными объятиями" (an inescapable embrace) Системы.

Японцев сызмала воспитывают в сознании, что их жизнь во многом уст­раивается другими. Почти всем совместным мероприятиям, будь то школь­ные вечера или осмотр цветущих вишен, предшествует такая кропотливая подготовка, и сценарий их проведения соблюдается столь неукоснительно, что внешний наблюдатель видит прежде всего их заорганизованность, уби­вающую всякое веселье. “ То, что верно в отношении отдельно взятого японца, - что он ведет себя так, будто постоянно в точности знает, какое пространство ему предназначено, - в общем верно и в отношении японских организаций " (с.51). Стойкая оппозиция к существующему соци­ально-политическому устройству очень редка. Японские учреждения и орга­низации стремятся повысить свою значимость только в том случае, если это оказывается самым надежным средством сохранить свое место в иерархии. Но ни одна из организаций, за исключением отдельных очень мелких и мар­гинальных, радикально настроенных групп, не выказывает ни малейшей заинтересованности в нарушении сложившегося порядка.

Такая ситуация в значительной степени объясняется отсутствием поли­тического соперничества. В Японии нет институтов (вроде религиозных или клановых организаций, существующих в странах Азии и на Западе), которые могли бы быть альтернативными источниками влияния в противовес сло­жившейся элите. В результате такого исторического вакуума и рабочее дви­жение не имело перед собой примера, который вдохновлял бы на полити­ческие выступления. В стране имеются группы интересов, сельскохозяйствен­ные кооперативы и рабочие профсоюзы, но почти все они поглощены Системой и поставлены на службу ее целям.

Современные политические системы, к которым Япония формально при­числяет себя, основаны на представлении, что носителем суверенитета яв­ляется народ, и фундаментальным принципом этих систем является отделе­ние церкви от государства, ставшее результатом многовекового их противо­стояния в Европе и некоторых странах за ее пределами. Разумеется, Японская Система не может иметь такой фундамент, поскольку здесь не было и нет самостоятельного религиозного движения. Соперничество между светской властью и религиозными организациями не было характерным и для Китая, где оно в лучшем случае было очень слабым. Но здесь было противостоя­ние другого рода. Китай представлял собой высокоцентрализованное иерар­хически построенное государство, состоящее из многочисленной бюрокра­тии, руководимой мандаринами. Функции центрального руководства осуще­ствлял император. Но параллельно этой системе существовала совершенно иная социальная организация-семейные кланы и местная знать, представляв­шая вершину региональной структуры семейной власти. Напряжение меж­ду этими двумя системами всегда было потенциальным источником конф­ликта.

В Японии же социальная и политическая иерархия существовали не от­дельно одна от другой, а в тесном взаимопереплетении. В то время как в Китае именно кровное родство определяло место человека в семье, а сы­новняя почтительность была высшей нормой конфуцианской морали (более важной, чем даже политическая лояльность государству или императору), японская семья (иэ) имела политический характер. Главным критерием членства в ней было участие в исполнении обязанностей. Члены семьи не обязатель­но были связаны кровным родством, и права главы семьи в порядке насле­дования зачастую переходили к усыновленному лицу. Показательно, что режим Токугавы выделил иэ как основной строительный блок своей полигической системы. Фактически она стала корпорацией, члены которой не имели пра­ва собственности и были обязаны подчиняться формально признанной вла­сти своего главы. " Такими путями традиционная семья, которая в Китае могла существовать как противовес государству, в Японии была погло­щена государством " (с.52).

Любой противник политического status quo в Японии оказывается в зат­руднении, какие именно институты власти и как надо менять, поскольку власть эта рассеяна и неуловима. Несогласные с режимом быстро обезвреживают­ся и предаются забвению, а если они слишком шумливы и не позволяют не замечать себя, то они ассимилируются естественным путем как действую­щая часть Системы. Автор на примере различных групп давления, возникав­ших в разное время по инициативе граждан (Ассоциация японских домохозяек, 1948; Японская медицинская ассоциация, 1950; движение против заг­рязнения среды и пр.), показывает, как действуют эти механизмы. Один из испытанных приемов, используемых Системой для обезвреживания оппози­ционных организаций (до того, как они превратятся во влиятельную силу),- создание собственных альтернативных "оппозиционных" групп. Успех такой стратегии показан на примере создания японским менеджментом в 50-60-х годах новых рабочих союзов, чтобы перетянуть в них членов прокоммунистических национальных союзов.

Другой пример поглощения Системой потенциально опасной группы - деятельность гигантской организации, именуемой нокио, представляющей собой центральную федерацию сельскохозяйственных кооперативов, кото­рая включает в себя и дочерние, и сестринские организации и специализи­рованные федерации, а также правления местных кооперативов. Эта орга­низация, призванная оказывать всестороннюю помощь японским крестья­нам, включая сбыт их продукции и снабжение всеми видами товаров, страхование и защиту их интересов в высших эшелонах власти, концентри­рует огромные финансовые ресурсы (активы одного лишь фонда сельской взаимопомощи значительно превышают все активы одной из крупнейших в мире страховых компаний - "Ninon seimei" и впятеро - самой крупной в Япо­нии компании по страхованию имущества "Tokyo marine fire insurance"). Мо­нополизировав по существу все связи крестьян с потребителями их продук­ции и полностью контролируя доступ к источникам финансирования крестьянских хозяйств, нокио стал мощнейшим механизмом, используемым ЛДП для сбора голосов сельских избирателей.

На первый взгляд, японские крестьяне действительно получают ощути­мые выгоды от нокио и имеют все основания считать эту организацию выра­зительницей своих интересов. Вследствие ее лоббистской деятельности цены на рис в Японии поддерживаются на немыслимо высоком уровне (впятеро выше среднемировых), ложась тяжелым бременем на плечи остального на­селения страны. Однако на деле такой протекционизм обеспечивает субси­дирование не столько крестьянских хозяйств, сколько самого нокио, фор­мально некоммерческой организации, манипулирующей ценами, хозяйством, крестьянами. Доказательством этого служит в первую очередь то, что япон­ское сельское хозяйство остается одним из самых отсталых в мире. Архаич­ные формы его ведения не вызывают беспокойства властей и спонсоров, а его нерентабельность (несмотря на, казалось бы, крупные вливания дотаци­онных средств) вынуждает крестьян искать побочные заработки вне сельс­кого хозяйства, причем эти заработки оказываются на деле их главным до­ходом, так как существенно превышают доход от основного занятия.

Японская Система не является вопреки существующим на Западе пред­ставлениям ни плюралистической, ни корпоратистской (наподобие нидер­ландской, шведской или австрийской). Главное ее отличие от каждой из этих моделей состоит в конечном счете в том, что в ней нет механизмов и инст­рументов для коренного изменения проводимой политики. " Наиболее впе­чатляющая особенность японской политической системы состоит в том, что она не пытается решать самые актуальные проблемы в областях, где необходимость в координирующей роли правительства считается в других странах самоочевидной " (с.81).

Дата добавления: 2015-07-14