Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Да и ебись он, расколись

Конечно же, в своё оправдание, я ничего не раскалывал и не посвящал нависших надо мной стариков о спаривании особей в пальто отряда парнокопытных.

Я молчал, пожимая плечами и глупо неулыбался. Пытался объяснить, причём делал это незатейливо, ведь бесхитростность – это открыто говорить не то, что дума-ешь. Если мою хитроумно задуманную халатность обозвать Преступлением, то наказание не заставит себя долго ждать.

Обстановка накалялась, всё резонировало, как при ашха-бадском землетрясении 48-го года...

«Шо за хуйня, Игнат?» - люд роптал.

- Я сегодня открою секрет – много писем приходит в редакцию с этим вопросом - я пытался отшутиться.

Чёрный негодовал, Бумбараш стоял потерянный, повисла «ревизоровская» сцена, но признаюсь честно, обошлось без мордобоя. Народ не понимал, ведь они не видели написанных мною писем.

Больше всего досталось Шатравке. Клавка причесала ему спину оглоблей, проколов колёса на его тракторе.

В порыве гнева она писала: «Я с тобой на одном поле срать не сяду»… если учесть, что у них было всего 2 поля (одно засеяно гречихой, на другом неизменно колосился Овёс), то выбор был невелик.

Альберт разрядил обстановку, порвав фотографию-символ Вновь повисла тишина, все знали, что эта фотография для него сродни знамени части. Разорвав пополам, теперь у него было две фотографии – в одной руке у него остались доски с лужами, в другой Клавка с углём.

 

- Игнатов, к командиру роты, - команда дневального разжала пассатижи прессинга.

- Ступай в пизду по выпавшему снегу, - Шатравка скомкал две половинки фотографий в обоих кулаках.

И все твои дороги скатертями…

Я прошёл сквозь расступившийся строй без шпицрутенов и выдохнул, как после второго стакана водки.

В канцелярии Цирульский выдал мне очередную порцию нарядов (следит, сука, когда я из - под земли вылезу).

Но сейчас это даже лучше: зашариться по нарядам, пусть всё уляжется. На этот раз мне достался наряд по штабу, неужели Цирульский стал ко мне более великодушным? Я накинул шинель, на ней, как обычно не было хлястика (чем была вызвана нехватка хлястиков, сказать трудно, но пиздили их регулярно). Все мы вышли из гоголевской шинели... хотя у Акакия Акакиевича шинель была хоть и старенькая, но с хлястиком.

На улице было холодно, погода могла вести себя более великодушней. Хотя бы как майор Цирульский.

Люблю " Аппассионату "! Изумительная, батенька, нечеловеческая музыка!

В. И. Ленин

 

На первом этаже штаба дежурил гипсовый Ленин в чело-веческий рост. Именно «в человеческий», то есть на голо-ву выше роста самого Ленина. Ильича всегда ваяли вели-чественнее, чем он был на самом деле: и лицо симпатич-ней, и взгляд напористей, и осанка боевая, рвущаяся к ос-вобождению всех угнетённых, устремив светлый взгляд в не менее светлое будущее. Рядом с вождём располагалось знамя части в развёрнутом виде.

Дуэт из знамени и Ленина составлял пост №1.

Я смотрел на гладкую голову вождя и поймал себя на мысли, что сейчас главное, опять не вспомнить про Ленку и Азовское море, но тут в ушах зазвучала «Аппассионата» Бетховена – любимое произведение Ленина.

По мне в музыке ближе Жора Гендель. Наслаждаясь его кантатой «Флориндо» я заключил, что концепция этого музыкального шедевра предвосхитила психологическую глубину оперного трагизма К. Глюка и гражданственный пафос Л. Бетховена.

В ораториях Генделя скрыта драматическая напряжен-ность конфликтов, благородная красота лирических образов и трагическая сила кульминаций, не имеющих себе равных в классической музыке.

Из музыкальных произведений я отдаю преимущество симфонии. Симфония делится на четыре составляющих части. Я предпочитаю третью часть, которая в свою очередь состоит из скерцо и менуэта в трёхчастной форме da capo по схеме A-trio-A. Мне очень нравится менуэт – я наслаждался им с закрытыми глазами…

Всё-таки, вспомнил про Лену:

Юг - отдыхающие, сливающие в когда-то девственное русло мочу и блевоту. Азовское море – светофоры, пляжи и классическая музыка.

На утро после проведённой ночи мы с Леной лежали на пляже. Тогда я впервые познал, что познанная женщина мне больше неинтересна. Шторм улёгся, ни ряби, ни зыби на полированной поверхности постигнутой заводи.

Я постукивал Лену по попе, отбивая пальчиками сексуаль-ную гамму, благостно внимал шуму прибоя, и её уверова-ниям в любви. Из кулака, сделав импровизированные песочные часы, я сыпал песчинки на ногу, они застревали в волосах, как мои мысли в безволосой голове:

«Ага – ага, в пизду - в пизду. У меня есть кассетный магнито-фон «Весна 209» с двумя запасными пасиками и пять «гдр-овских» переводок. Я достоин б о льшего счастья».

Рядом лежали девушки и мазались кремом для загара. Или от загара. Одна из них в выгоревшем купальнике всё время удивлялась: «Не может быть! Такой огромный?»

«Да ты что? Сколько-сколько?» - и они дружно смеялись.

По другую сторону седовласый мужик, распластался на песке нежно и горячо, как блин, снятый со сковородки. Его сонная голова, лбом состарившегося конкистадора, свалилась на грудь. Выцветшая бородёнка лежала на жи-воте, как вата между рам на подоконнике. Яйца в паруси-новых плавках звенели пасхальным благовестом на морс-ком бризе. Рядом с ним гуппёшка с обгрызенным хвостом То ли внучка, то ли любовница. Простая, как амёба. Шимпанизированным поведением она была резка в дви-жениях, делала много лишних жестов, очевидно, что в сексе она малоподвижна.

Лена картинно лежит на песке, в её фигуре улавиливаетсязаконченность блестяще отлаженного механизма.

Она смотрит на меня, то ли с опаской, то ли с пиететом. Тело сосредоточенно расслаблена и синхронно источает нежность молчаливой ночи и боязнь болтливого дня.

Я молчал. Выручила музыка. Отмотав мизинцем кассету МК-60 Лена всунула её в магнитофон Весна-209.

Она закинула подбородок кверху, томно прикрыла глаза, упоённая барственностью предстоящего.

По плывущим морским волнам поплыла симфоническая мелодия. В музыке царствовал оттенок сексуального хладнокровия.

- Это увертюра «Ифигения в Авлиде» австрийского композитора Кристофа Глюка. Ты знаешь, что такое увертюра?

Она растерзала в лохмотья обволакивающую пелену моих фантазий и затянула в катакомбы рационального сумас-шествия.

- Я даже знаю, что такое глюк. Не говоря уже об Ифигении.

И тёплые волны Азовского моря проплывали мимо…

Да, я определённо вспомнил про Лену.

 

Я шарил по нарядам, а между тем наступил Старый Новый год. 13 января – восемь месяцев моей службы: ровно треть. Осталось 2 раза по столько же и домой.

Вернувшись с очередного наряда в казарму, я заглянул под подушку: писем не было. На тумбочке лежал листок с четверостишием:


Дата добавления: 2015-12-08; просмотров: 83 | Нарушение авторских прав



mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.007 сек.)