|
Читайте также: |
Сомневаться в данный момент было очень глупо, но Кристоф не засмеялся - наоборот, отвел глаза, нахмурившись. После долгой паузы он, наконец, тихо произнес:
- Будь я хоть вполовину так умен, как ты говоришь, в первый раз сделал бы все правильно. И ты не ненавидела бы меня так и не сбежала бы в ту глушь… - после краткой паузы он закончил с тоской. - Ты провела бы эти два года здесь, со мной, в этой постели.
Он посмотрел мне в глаза и сказал:
- Прости меня, Диана.
Как же нелегко дались ему эти слова! Это было видно. Но даже теперь, после немыслимой близости, что, казалось, спаяла нас воедино, я смогла ответить ему лишь тяжелым вздохом.
А он, не сводя с меня озаренного надеждой взгляда, все ждал, ждал…, пока не понял, что я не собираюсь отвечать. В попытке скрыть обиду он криво улыбнулся и шутливо пожурил меня:
- А будет ли твое прощение более вероятно, если я скажу, когда говорил эти слова в последний раз?
- Когда?
- Никогда.
Я выдавила улыбку.
- Ну, это …давно.
Он печально кивнул, и в этот миг я решила.
- Я постараюсь, Кристоф. Буду работать над этим каждый день, - и я знала, что буду. - Просто, это очень нелегко, понимаешь?
** ** **
Внизу послышался стук – принесли завтрак.
Услышав, как Кристоф приказал подать его сюда, в спальню, я беспокойно заерзала – мы сидели обнявшись. Для него человек, со страхом поднимавшийся сейчас по ступенькам, почти не существовал и потому не вызывал никаких мыслей. Мне же, напротив, хотелось немедленно встать, одеться и, главное - быть …подальше от постели с Кристофом.
Я попыталась подняться, но ничего не вышло – разжать его объятия было невозможно. Звук шагов приближался, и позвякивание посуды на подносе становилось все четче с каждой секундой, увеличивая мое замешательство. Я уже почти лягалась.
- Диана, - его спокойный голос урезонивал меня, как малого ребенка, - успокойся, ну же, перестань…Это же только прислуга.
- Кристоф, пусти! Я не могу…, - бормотала я, пыхтя от бесполезных усилий.
Но он лишь прижал меня еще крепче. Несущий завтрак ступил на мрамор второго этажа, и, смирившись, я прекратила вырываться.
Мика (а это именно она принесла еду) прошла к столику у окна сервировать завтрак. За все время, что она была в комнате, ее взгляд не коснулся нас – никто не посмел бы нарушить установленные правила. Но, даже не видя ее глаз, я прекрасно знала ее мысли – полные ненависти, яда и зависти…
Я расслабилась, только когда она закрыла дверь на первом этаже.
- Если она так тебе не нравится, через десять минут ее не будет в доме, - великодушно предложил Кристоф, внимательно наблюдавший за мной все это время.
Я вздрогнула. Зная ее будущее в таком случае лучше всякого оракула, я не желала ей этого, несмотря на всю мою неприязнь.
- Не надо, Кристоф! Пожалуйста!.. - начала я возбужденно, но он меня прервал:
- Хорошо… Послушай, - он повернул мое лицо к себе, - я хочу, чтобы ты привыкла к тому, что нас видят вместе. Твое место здесь - рядом со мной, - произнес он с явным удовольствием. - Кроме того, впереди тебя ждет совершенно иная жизнь, в которой их мнение, - и его небрежный жест охватил мир людей – мой мир, - за окном, - ничто…
- Что ты имеешь в виду? – неужели он думал, что рядом с ним я забуду кто я. – Какая иная жизнь?
Он улыбнулся, в его глазах появилось странное выражение.
- Жизнь, полная любви, - почти пропел он, подкрепляя слова движением рук по моему телу. Но у меня сложилось четкое впечатление, что этой заезженной фразой он заслонил истину…
Стол попал в поле моего зрения, и желудок возмущенно напомнил о своем существовании.
- Все, перерыв!
Отчаянно отбрыкиваясь от его изощренных ласк, я потянулась к еде. В этот раз меня со смехом отпустили.
Было необыкновенно вкусно!
Вначале я хотела изобразить сдержанность, но, вспомнив, что Кристоф видел меня … всякой, перестала мучить себя условностями и набросилась на завтрак с жадностью дикого зверя. Подражая мне, Кристоф присоединился.
- Еще пару часов без еды, - еле выговорила я с набитым ртом, - и удовольствие от нее было бы почти сексуальным.
Кристоф рассмеялся.
- Ну, это легко проверить! – и сделал вид, что отбирает у меня огромный бутерброд с ветчиной и салатом, в который я вгрызлась до половины. В ответ я свирепо зарычала, чем вызвала у него приступ безудержного веселья…
Спустя минут пятнадцать сильно подобревшая, с закрывающимися от сытости глазами, я лениво куснула яблоко, тут же вскрикнув.
- Язык? – спросил с интересом Кристоф.
- Губа, - ответила я сонно.
- Дай пожалею, - он придвинулся ко мне с явным намерением поцеловать раненную губу.
- А кровь тебе не…помешает? – эта мысль впервые пришла мне в голову.
Он усмехнулся, отрицательно покачивая головой.
- Понимаешь, Диана, свою жажду я могу утолить кем угодно, а вот голод…, - и его изумрудные глаза загорелись, - мой голод можешь утолить лишь ты.
** ** **
Судьба, задолжавшая мне счастья, решила отдать его все целиком.
Ко мне будто вернулось далекое детство – мир вновь оглушал красками. Каждый час пролетал незаметно, заполненный до отказа впечатлениями, и любая его минута была бесценна. Яркие дни сливались воедино с жаркими ночами, путая меня в календаре, сбивая с толку само время. Получив от жизни больше, чем могла желать, я жадно хотела еще…
И я была счастлива.
Кристоф… Когда его губы отрывались от меня, их не покидала улыбка. А она окрасилась в столькие цвета – нежная, лукавая, понимающая, насмешливая, страстная, хищная… - и в бесчисленные оттенки.
Мы находили друг друга в мелочах - словах, жестах, мимике – заново, будто встретились впервые. Но неразведанного все еще оставалась бесконечность.
Дженоб и Мойра лишь смотрели на нас смеющимися взглядами, подшучивали, но ничто не могло рассеять нашу эйфорию!
- Похоже, наконец, и в нашем доме поселилось счастье, - говорил Дженоб, поблескивая глазами.
- Да, только счастье, и ничего больше! - с готовностью отвечал Кристоф, прежде замкнутый и ревностно охранявший свои переживания от посторонних.
Почувствовав перемену к лучшему, даже слуги стали чуть живей в его присутствии. Иногда я почти забывала кто он, но сам дом напоминал мне: его портреты в одеждах разного времени не висели на видных местах, но все же встречались то в одной, то в другой комнате рядом с такими же говорящими изображениями Дженоба и Мойры. Роясь в библиотеке в поисках книг, я натыкалась на старинные бумаги, подписанные разными именами, но одной рукой - его. Этих деталей было достаточно, чтобы я впервые заинтересовалась его возрастом.
К моему удивлению, Кристоф не спешил доверить мне эту, на первый взгляд, совершенно безобидную тайну.
- Скажи, Диана, если бы я сказал, что мне сто лет, это оттолкнуло бы тебя?
- Ты же знаешь, что нет…
- А если бы сказал, что триста?
- Нет, конечно…
- А если пятьсот?
- Да какая разница?
- Вот, и я говорю – какая разница? Давай лучше обсудим более важный вопрос, - и, притягивая меня к себе, он начинал шептать, какой именно, вгоняя меня в краску и уводя мое воображение в совершенно ином направлении.
Тем не менее, эти незаконченные разговоры оставили у меня четкое ощущение, что ему было гораздо больше пятисот…
Но шаг за шагом я узнавала его.
Если безграничные возможности обоняния Кристофа можно было представить по факту, что он сумел разыскать меня, то его слух, осязание, скорость, сила постоянно удивляли – превосходили мои самые смелые предположения. А он хвалился, как мальчишка! В мгновение ока поднимался со мной на крышу и застывал на самом краю конька, заставляя меня испуганно хвататься за него. Подбросив меня в ночное небо к самым звездам и после головокружительного полета легко поймав в объятия, любил меня там же, в траве спящего сада, вырывая крик восторга. И сложно сказать, что у него получалось лучше…
Наконец, проснувшись однажды ночью, я увидела его спящим и долго не шевелилась, боясь спугнуть с его лица выражение тихого счастья. Позже он объяснил мне, что может несколько дней не спать, но чувствует себя лучше после пары часов неглубокого сна.
Я знакомилась с его миром. Время от времени к нему приезжали посетители. «Друзья», - говорил он, но отчетливая нота сарказма, сопровождавшая это слово, ясно давала понять его отношение к дружбе. И он торжественно представлял меня знакомым, партнерам, соратникам…
Глубина его интеллекта восхищала, чувствовалось – это не просто опыт многих поколений. Вспоминая, как решалась с ним спорить, я поражалась своей детской самоуверенности – настолько он был умен! Несмотря на свое дорогостоящее образование, рядом с ним я ощущала себя неучем и тайно недоумевала, чем смогла его заинтересовать. Впервые в жизни мне захотелось учиться – чтобы соответствовать ему.
Был поздний вечер. Ливень длиной в целый день шумел за окном, убаюкивая своей монотонностью. А под нашим одеялом царило тепло и удовлетворение, и я решила, что момент подходящий.
- Кристоф…
- М-м-м?
- Мне хотелось бы чем-нибудь заняться…, - начала я осторожно.
- Мне тоже…, - промурлыкал он с улыбкой и начал спускаться вниз от моего правого уха мелкими шажками поцелуев.
Я закатила глаза. Иногда его неутомимость …утомляла.
- Я имею в виду – кроме домашних дел, - и, чтобы полностью исключить недопонимание, уточнила: - Мне хотелось бы учиться. Или работать.
Забыв о моей недоцелованной шее, Кристоф поднял голову, и в его глазах застыло престранное выражение.
- Работать?
Мне не понравилось, как это прозвучало - напряженно, будто преодолевая ощутимое сопротивление. Стараясь сделать свой голос легким, я изобразила смущение.
- Ну, наверное, ты прав… Где я смогу работать? У меня ведь нет высшего образования, - годы, отведенные жизнью на это, были потрачены на рабский труд и на попытку скрыться от моего жестокого хозяина, но я не хотела напоминать ему о том, что доставляло боль нам обоим, и поэтому закончила смеясь: - Все, что я умею делать – это прятаться от тебя!
- Сложнейшее задание, поверь, - пробормотал он, задумчиво глядя на меня.
Я хотела пошутить, что, возможно, мне стоит открыть курсы, …но вовремя передумала.
- Тогда, может быть, я бы училась? – мой голос был сама робость, нежность, просьба…
Его взгляд расслабился, и уже намного спокойнее он спросил:
- И что ты хотела бы изучать?
- Точно не знаю, но, наверное, историю, культуру, языки, - у меня было смутное ощущение, что это - лишь капли в океане моего невежества, но, с другой стороны, с чего-то же надо было начинать.
- Достойный выбор, - улыбнулся он, судя по всему, мои мотивы стали ясны для него, и это убрало непонятную тревогу. Он кивнул. – Хорошая идея. И почему я сам об этом не подумал? У тебя будут лучшие учителя – ученые, профессура… – и с воодушевлением закончил: - Нам позавидует любой университет!
- Э-э… вообще-то, я имела в виду поступление в университет, а не обучение на дому.
- Чем тебе не нравится обучение на дому? – снова ощетинился он, буравя меня подозрительным взглядом.
Я засмеялась.
- Что смешного?
- Просто раньше, услышав от тебя такой грозный тон, я бы умирала от страха! А теперь, - я нежно погладила изуродованную сторону его прекрасного лица, - мне хочется тебя успокоить, - и я стала покрывать его поцелуями.
Гневная складка между бровями снова разгладилась, и он повторил уже на тон ниже:
- Так чем тебе не нравится обучение на дому?
- По правде говоря, я устала от дома, Кристоф. Не то, что мне скучно…Но мне очень хотелось бы разнообразить свою жизнь, понимаешь? Пообщаться с беззаботными и наивными девушками моего возраста, подышать вольным воздухом университета, попробовать преодолеть препятствия экзаменов, иногда провалить их. Но сделать все это я хочу сама! Кроме того, мне действительно нужно учиться - на каждом шагу я ощущаю свое отставание от тебя, Мойры, Дженоба.
- Диана, ты не…
- Пожалуйста, дай мне закончить! Как-то ты сказал, что мое место – рядом с тобой, так вот, я хочу ему соответствовать. Пожалуйста, - я погладила его по щеке и поцеловала, чувствуя (нет, зная!), что он не сможет отказать.
- Хорошо, - после долгой паузы тяжело вздохнул он и добавил: - Но только где-то здесь, рядом со мной.
Я улыбнулась.
- Как пожелаете, дорогой господин, - и потянулась к нему благодарить…
** ** **
Мы тратили время друг на друга бездумно – у Кристофа было его вдоволь, я же боялась упустить хоть миг из того немного, что имела. И когда реальность напомнила о себе нагромождением нерешенных вопросов, это застало нас обоих врасплох. Дженоб подтрунивал:
- Ну, Кристоф, такого не было последнюю тысячу лет!
За это Кристоф награждал его убийственным взглядом, способным остановить сердце любого из прислуги.
- Шучу, шучу… - еще громче смеялся Дженоб.
В конце концов, Кристофу пришлось оторваться от меня и навести порядок в делах.
С момента нашей первой близости прошел почти месяц. Казалось бы, за столько дней и ночей, проведенных рядом, я должна была бы устать от него, но, как только он уходил, я начинала скучать. Кружа по дому, незаметно я подбиралась все ближе к его кабинету, уверяя саму себя, что на самом деле иду в библиотеку, располагавшуюся напротив. И уже взявшись за ручку, решала заглянуть к нему на минуточку, …ну, например, чтобы поцеловать.
Конечно же, я ему мешала, и после пары дней, тягучих как смола, мне вспомнилось его разрешение посещать родителей, когда захочу. С энтузиазмом (наконец, сделаю что-то полезное, да и прогуляться за пределами поместья мне давно хотелось) я дала распоряжение приготовить машину. Кроме того, я уже вечность не сидела за рулем, и полезно было бы проверить навыки.
Сообщив родным о своих планах, я переодевалась, радуясь, что через полтора месяца, когда начнутся занятия в университете, у меня не будет и минуты лишней для тоски.
Каково же было мое удивление, когда, выглянув в окно минут через десять, я обнаружила, что к выезду приготовлены еще четыре машины. Охранники, поглядывая на дом, явно ожидали моего выхода.
Уверенная, что произошло недоразумение, я поспешила в кабинет.
- Кристоф, я хочу съездить к родителям!.. - бурно начала я, но он спокойно прервал меня:
- Я знаю, мне уже доложили. Конечно, съезди, я же говорил, что не против.
- Но охрана… Ты же обещал, что я смогу посещать их сама!
- Безусловно, ты и поедешь сама – я очень занят и, к сожалению, не могу составить тебе компанию сегодня… Но, Диана, я никогда не обещал, что ты поедешь одна. Охрана обязательно будет с тобой.
Я была уязвлена.
- Но ты же говорил, что доверяешь мне!
- Так и есть, но ты должна понимать, как много для меня значишь, - Кристоф подошел и обнял меня. – Если с тобой что-нибудь случится, я не прощу себе.
- Но я же только к родителям и назад!
- Диана, ты – лучшая мишень для тех, кто хочет ранить меня. Ты даже не представляешь, на что способны некоторые из них…
И вроде бы в его жестах, голосе, взгляде все соответствовало друг другу. И слова звучали правдой.
Откуда же я знала, что он лжет?
Я покачала головой.
- Ты все еще не доверяешь мне - в этом дело, - и тут же по его глазам я поняла, что не ошиблась. – Почему, Кристоф? Ведь доверие – это то, чего так хотел от меня ты… И я доверилась тебе! Почему же ты не можешь довериться мне?
Он молчал так долго, что казалось – ответа не будет, но, в конце концов, его губы шепнули еле слышно:
- Однажды ты уже убежала…
- Кристоф, даже если ты будешь меня прогонять, я не захочу уйти! Мне незачем убегать - я люблю тебя.
И в тот же миг он меня целовал.
До сих пор мы не заботились признаниями. И без этих затертых слов было ясно, что наше пламя не может быть ничем иным – только любовью.
- И я люблю тебя, …ты знаешь, - с трудом оторвавшись от моих губ, тяжело дыша, ответил он, а потом добавил: - И раз уж ты меня любишь, пусть охрана будет с тобой – мне так спокойней. Пожалуйста, Диана, ради меня, пожалуйста, - и снова целовал и целовал…
Я поняла, что спорить бесполезно.
На пороге меня уже ждали мои родные: мама, папа, тетушка и брат с сестрой. И впервые все было так, как должно быть в семье – тепло объятий, свет улыбок, искренняя радость встречи. Впервые вместе со мной их не посетила вина, раскаянье и страх.
Кристоф помог уладить проблемы, нависшие над моей семьей, как и обещал. Долги и претензии были отсрочены, погашены или прощены. Отец с братом работали как проклятые, чтобы рассчитаться по оставшимся. Но бизнесу теперь все благоприятствовало самым удивительным образом, и светлая надежда озаряла их лица…
- А у тебя как дела? – спросили меня осторожно.
- Прекрасно! Все прекрасно, - ответила я так же уклончиво, но с энтузиазмом.
- Как …Кристоф? – почти заикаясь, выдавил отец.
- Чудесно, папа, спасибо.
И хотя больше об этом не было сказано ни слова, все, сидевшие за столом, приняли чуть более расслабленные позы.
Позже, когда, наговорившись вдоволь, я захотела заглянуть в свою комнату, Лидия пошла со мной. Она молчала всю дорогу, неслышно ступая рядом, и лишь у самой двери, повернувшись ко мне, посмотрела с улыбкой и произнесла:
- Наконец, ты счастлива, моя девочка.
Я кивнула и улыбнулась в ответ.
- Да, тетя.
- Что ж, а я счастлива за тебя, - и, поцеловав меня, она пошла по коридору, удаляясь в сторону своей комнаты, удивленно покачивая головой и бормоча: – Нет, ну, кто бы мог подумать!..
И действительно, кто?
Я взялась за ручку и открыла дверь в свое прошлое.
Почти увидев себя, нетерпеливо расхаживающую по комнате в ожидании, когда препарат Кайла сотрет мой запах, я в который раз поразилась своей прихотливой судьбе.
Будто волшебная бабочка, я проходила сквозь фазы, полностью менявшие мою суть. Вот я маленькая - нелюбимая и …драгоценная, бунтующая против ненавистного мира. Вот я рабски покорная, тихая, лишенная красок и готовая к смерти. А вот я сильная - вырвалась из плена, скиталица, опьяненная свободой. И вот сейчас - я расправила крылья, сияющие счастьем! Сколько продлится эта фаза? Смогу ли я умереть, не оставив ее позади?..
Подойдя к зеркалу и проведя пальцами по шкатулкам, я подумала, что могла бы забрать их с собой, но тут же поняла – их место здесь, в моем прошлом. Так же, как здесь место этой куклы (Катерины?), свалившейся с полки с ее подружками. Я посадила ее обратно к ним, и, улыбнувшись своему детству на прощанье, вышла из комнаты…
Всю дорогу домой я тихо радовалась, ощущая, как встал на место недостающий кусочек моего счастья, и теперь оно было цельным.
Кристоф встретил меня во дворе и, как только я заглушила мотор, открыл дверцу, подал руку и, сжав мою ладонь, прильнул к ней с поцелуем.
Я улыбнулась – мы не виделись всего пару часов. А он схватил меня в объятья и на глазах у всех потянулся к волосам, шее, наклонился к груди…
- Кристоф! Может, мы лучше зайдем в дом? - сейчас - под пристальными взглядами охранников - такие ласки были явно неуместны.
- Как скажете, госпожа, - напряженно бросил он и, подхватив меня на руки, через пару секунд положил на постель и стал яростно сдирать с меня одежду.
- Подожди, – засмеялась я, - тебе не интересно, как прошла моя поездка?
Оторвавшись от своего занятия, он внимательно посмотрел на меня.
- Ну почему же, очень интересно. И как она прошла?
- Хорошо.
- И это все? Какие-нибудь детали? Может, что-то необычное?
- Да, нет, - опять рассмеялась я, - с чего ты взял?
Все еще глядя задумчиво и снова целуя мою ладонь, Кристоф ухмыльнулся.
- Тогда чего же мы ждем? – и, припав к моему животу, он шумно вдохнул…
** ** **
- Ты хочешь зайти сюда? Но почему именно сюда? – критично подняв бровь, Мойра изучала витрину.
- В юности я часто покупала здесь одежду. Но потом твой брат …сильно изменил мою жизнь, - я сама усмехнулась этим мягким словам, - и мне стало не до обновок.
Было здорово, что Мойра с готовностью откликнулась на мое предложение пройтись по магазинам. Кристоф был в странном расположении духа со вчерашнего дня – тихий, задумчивый, со взглядом, обращенным внутрь. Были ли причиной тому нерешенные дела или мои слова о недоверии так на него повлияли, я не знала. Но мне показалось, что ему хотелось побыть в одиночестве, и я придумала этот шопинг…
И вот Мойра придирчиво оглядывала витрину, а я молча раздумывала: если этот магазин не подходит – первоклассный дорогой бутик – то где же они покупают одежду? Не всегда же шить на заказ.
- Что не так? – спросила я.
- Да как тебе сказать… Ладно, пошли, надо быть ближе к народу.
Я закатила глаза. Естественно, бутик в центре столицы – куда уж ближе!
Это, наверняка, выглядело очень забавно – в дверь уверенным шагом царственной особы вошла хрупкая тринадцатилетняя девочка, волоча за собой девушку старше себя раза в два. Но вышколенный персонал не подал виду и встретил нас лучезарными улыбками.
Мойра остановилась, будто переводя дыхание, и с отвращением осмотрелась.
- Ну, как? Можно мне здесь одежду выбрать? – еле подавив смех, спросила я ее.
Она вздохнула смиряясь и милостиво разрешила:
- Ладно уж, выбирай. Я подожду.
Все еще посмеиваясь про себя, в прекрасном настроении, я прошлась по немногочисленным рядам и выбрала приглянувшиеся вещи.
- У нас сегодня бесплатная доставка, не хотите воспользоваться? – спросила меня девушка после того, как я рассчиталась с ней. И столько рвения было в ее голосе, что невольно возникло подозрение – от моего согласия или несогласия зависит ее зарплата.
- Нет, спасибо, - отрезала Мойра, заставив девушку побледнеть под тяжелым взглядом, и уже намеревалась ухватить пакеты.
Но в отличие от Мойры, я так ярко помнила дни, когда работа кормила меня, и мне стало жаль молоденькую девочку – было видно, как для нее это важно.
- Мойра, - укоризненно шепнула я.
Она посмотрела на меня и фыркнула.
- Ну ладно, пусть будет доставка. Но предупреждаю, вашего курьера на территорию дома не пустят, пусть на пропускном пункте передаст покупки прислуге.
- Какая муха тебя укусила? – спросила я у нее на улице, но она не оценила моей шутки.
- Да странная эта продавщица. От нее страхом воняет на километр!
- Хм, ну, тебе видней, конечно… Но ты сама виновата - так глянула, что на ее месте испугался бы любой!
Обернувшись, Мойра, посмотрела на меня в упор, заставляя замедлить шаг.
- Она что, полоумная - детей бояться?
…С негодованием отвергнув мой дальнейший маршрут, Мойра повела меня туда, где по ее искушенному мнению, одеваться было можно. Она веселилась в полном согласии со своей внешностью ребенка. Удивляла меня местами – тайными городками, где не ступала нога человека. И развлекалась сама, наблюдая потрясенные взгляды специфического персонала тех мест при виде меня.
Но, несмотря на захватывающую обстановку и сногсшибательные обновки, меня все больше окутывала меланхолия…
- Что случилось с моей любимой подругой? – эта знакомая фраза вызвала мою улыбку, но ненадолго.
- Кристоф сегодня какой-то странный.
- У тебя есть подозрения о причине? – осторожно поглядывая на меня, осведомилась Мойра.
- Думаю, да. Вчера я впервые поняла, что он все еще не доверяет мне, и сказала ему об этом.
Мойра понимающе качнула головой, а потом улыбнулась и горячо воскликнула:
- Он безумно любит тебя!
- Но не доверяет! – прервала я ее. - Он ведь не сказал мне, что случится на балу, потому что был во мне неуверен. Более того, он чуть не проиграл бой из-за этого! Это пугает меня, Мойра. Как-то он говорил, что я – его слабое место. Но я чувствую: слабое место – его недоверие ко мне.
Мойра снова кивнула и тут же легко и грациозно запрыгала по квадратам, нарисованным на дороге какими-то детьми. Мне вспомнилась больная маленькая девочка с потухшим взглядом. И тут эта маленькая девочка посмотрела на меня бездонными глазами и изрекла голосом старухи:
- Но это не единственный твой страх, не так ли, Диана?
Я тяжело вздохнула. Иногда мне хотелось, чтобы она была менее проницательной.
- Ты можешь сказать мне, ты же знаешь, я постараюсь помочь, чем смогу, - она взяла меня за руку и пошла рядом.
- Вряд ли здесь можно чем-то помочь, Мойра, - выдавила я улыбку. – Потому что больше всего меня пугает …будущее. А с ним не справишься.
- О, у нас есть свои методы!
- Иногда меня пугает могущество, сила, власть Кристофа. …И он всегда будет таким, как сегодня… в отличие от меня, - продолжала я, не обращая внимания на ее насмешку, чувствуя облегчение от того, что впервые облекла в слова свой главный страх.
- Диана, ты доверяешь мне? – Мойра взяла меня за подбородок и заглянула в глаза, заставив прохожих удивленно оглядываться на нас, и после того, как я кивнула, она произнесла: - Тогда поверь, что этот твой страх – самый пустяковый!
И заливисто рассмеялась. Как бы мне хотелось рассмеяться вместе с ней так же легко и весело! Но боль, сдавившая грудную клетку обручем, не давала дышать, не то, что смеяться…
** ** **
Мы вернулись поздно вечером. И хотя, казалось, позади был идеальный «женский» день – общение с любимой подругой, гора потрясающих обновок - тоскливое настроение не покидало меня.
Войдя в гардеробную вслед за прислугой, несущей вещи, я увидела пакеты со знакомым логотипом.
- Их доставили утром?
- Да, госпожа, - ответила одна из служанок, Мика.
Отпустив девушек, я осталась стоять посреди гардеробной. Мой взгляд прошелся по длинным рядам с бесчисленными вешалками, по обновкам… Почему меня сегодня ничто не радует?
Безразлично, просто чтобы не стоять статуей, я взяла пакеты из «недостойного» бутика. Как же стильно они были упакованы: во внешних пакетах из плотного матового картона цвета сливок лежала шоколадная жатая папиросная бумага, и уже в ней, запаянная в герметичные прозрачные чехлы, покоилась новая одежда. И что здесь недостойного?
Достав и примерив ее, я еще раз убедилась в том, что с любимым магазином моей юности было все в порядке – размер не перепутали.
С непонятным для самой себя вздохом, раздевшись, в одном белье, я вышла к лестнице и, поискав Кристофа внизу, встретилась с ним глазами.
Он был там, у стола, неподвижный как каменное изваяние, а в следующий миг уже навис надо мной, пугая взглядом – давно забытым взглядом безжалостного хозяина Дианы Снеговой.
- Где ты была? – его ледяной голос доносился с расстояния, измеряемого километрами.
- Мы с Мойрой ездили за покупками. Разве тебе не доложили? – я с тревогой смотрела на него …и не узнавала.
- Весь день? – он не приблизился ни на шаг.
- Ну да… Кристоф, что случилось?
Но его уже не было в комнате, я лишь услышала, как закрывающаяся дверь внизу отрезала глухое рычание, умчавшееся за ним хвостом. И тут же что-то с оглушительным грохотом покатилось. Раздался его разъяренный рев:
- Уберите это немедленно!
Последовавшая тишина пронзила меня тревогой…
Я нервно мерила шагами спальню, кусая ногти и лихорадочно размышляя, что могло произойти. Ведь, чтобы вызвать у него такую реакцию, должно было случиться что-то из ряда вон выходящее! Что же…
Дверь внизу хлопнула, и Кристоф тут же подхватил меня на руки. Не говоря ни слова, он быстро отнес меня в ванную, мгновенно освободил от белья и стал мыть. По-настоящему. Это было странно, ведь все его предыдущие попытки помочь мне с мытьем заканчивались вполне предсказуемо. Сейчас же он тер меня мочалкой как малого ребенка, намыливая раз, другой!.. Но ярость, полыхавшая в его глазах, не давала мне сопротивляться. И я просто терпеливо ждала в надежде, что его ожесточение смоется вместе с мыльной пеной…
Но сегодня все было иначе.
Его руки, всегда такие нежные, доставляли боль, прижимая меня к нему слишком сильно, отмечая мои запястья синяками мертвой хватки... Его рот мучил мой поцелуями, оставляя губы распухшими… Следы от его зубов кровоточили по всему телу… Он не входил, а яростно врывался в мое тело, …даря немыслимое наслаждение, … как в последний раз …
Эта ужасная мысль заставила меня резко открыть глаза.
- Кристоф, что случилось? – прошептали мои бедные губы еле слышно.
- Это ты мне скажи…, - так же тихо прошелестел он в ответ и, вздохнув, откатился в сторону.
- Кристоф, я ничего не понимаю…
- Какое совпадение – я тоже, - но сарказм умер со следующим вздохом.
- Кристоф, что тебя мучает? Доверься мне…
Вдруг одним плавным неуловимым движением он поднялся и склонился к моему лицу, напряженно вглядываясь.
- Скажи, Диана…Все ли у тебя есть из того, что хочется?
Я непонимающе уставилась на него.
- Все.
Но мой ответ не удовлетворил его.
- Пожалуйста, скажи мне, может, есть что-то, чего ты страстно желаешь, но не имеешь? Я бы мог дать тебе абсолютно все, что ты захочешь! - его болезненное возбуждение нарастало. - Диана, скажи, что тебе нужно? Что тебе подарить?
Была лишь одна вещь, которую я хотела, но не имела.
- Свободу…, - прошептали мои губы сами, без моего согласия. Мне немедленно захотелось запихнуть слово обратно, но было поздно…
Дата добавления: 2015-11-26; просмотров: 78 | Нарушение авторских прав