Второй визит Джона

Джон, Густав.

Джон (сидя с палкой в руках). Вы ведь слышали о кошках и собаках, они ино­гда пропадают на долгие годы, а потом неожиданно возвращаются, как ни в чем не бывало. И у нас была такая кошка. Белая. Страшная кошка. Жир­ная. И к тому же тупая. Ребятишки завязывали узелки у нее на хвосте. Да- да. И кошке даже нравилось. Однажды мы отправились на побережье. В отпуск. Две недели. В Блэкпул. You know Blackpool, Tower? Прелестное местечко. Anyway. Но перед отъездом у нас возникла проблема. Не с кем оставить кошку — никто не хотел ее кормить. Слишком страшная. Ничего не поделаешь, пришлось взять ее с собой. Но мы боялись, что хозяин отеля нам откажет, и решили ее спрятать. Вы можете потом напечатать эту исто­рию. Отличная история. Вполне можно продать. По крайней мере, возьми­те на заметку. ОК. Белая кошка. Страшная. Тупая. Блэкпул. Мне бы стоило рассказать все в подробностях. О Блэкпуле. О своей жизни. Думаю, уни­кальность человеческой жизни именно в подробностях. Миллионы людей проводят отпуск в Блэкпуле. У миллионов есть кошки. Но очень мало кто берет кошку с собой в Блэкпул. You know... Мне нужно рассказать вам хоть что-нибудь, чтобы доказать, что моя жизнь уникальна.

Густав. Я и так знаю, что вы уникальны.

Джон. Откуда вам это знать? Вы же ничего обо мне не знаете.

Густав. Каждый человек уникален.

Джон. Да-да, бла-бла-бла, доктор. Бла-бла. Однако продолжим, у нас мало времени.

Густав. У нас полно времени.

Джон. The point is. Мы спрятали кошку в гостиничном номере. Приносили ей не­много ветчины с завтрака, а перед тем, как отправиться на пляж, выпускали на балкон. В последний день отпуска упаковали чемоданы, и пошли послед­ний раз поплавать. А когда вернулись, наш багаж стоял в лобби. И мы, не поднимаясь наверх, уехали домой. Ни слова друг другу, не сказав. Ни о чем. Мы оба знали. Что оставили нашу белую, страшную, жирную кошку. Уез­жали из Блэкпула, прекрасно об этом зная. И ни словом больше об этом не обмолвились, никогда. Я был уверен, однажды нам позвонят из Блэкпула, скажут, что нашли нашу кошку, но никто не звонил. А через три года че­тыре месяца и пять дней, в воскресенье вечером, слышим «мяу». Мы сра­зу поняли, кто это. Я открыл дверь — там была наша кошка. Жена не сказа­ла ни слова, просто оторопела. От Блэкпула до нас больше ста миль. У же­ны просто глаза на лоб полезли. Нет, правда, она их выпучила. Одни зрачки. И не моргала. Просто обалдела. По-моему, кошкину миску я уже выкинул. Жена пошла на кухню и принесла молока. That was all. Соседи позвонили в газету. Фотографы понаехали. Мы все попали в бирмингемские новости. Я, наша страшная белая кошка и моя жена с безумными глазами. К чему я вам это рассказываю? Когда я в прошлый раз вернулся от вас домой, же­на взглянула на меня точно такими же глазами, как тогда на кошку. А я, го­ворит, уже выкинула твою чашку. That was all. Вы улыбаетесь, доктор. Не отрицайте. Я знаю. Это хорошая история. И таких тысячи. Maybe.

Густав. Продолжайте.

Джон. Я просто размышляю. Обо всех забавных историях, которые знаю. Я мог бы их вам надиктовать. А вы бы записали. А после моей смерти могли бы опубликовать. С моим портретом на обложке. И желтой рекламной наклей­кой на щеке. Умер незадолго до выхода книги в свет. Бестселлер. А выру­ченные деньги могли бы вложить в какой-нибудь фонд и назвать его моим именем. У вас есть магнитофон?

Густав. Нет. Простите.

Джон. У меня дома есть. Старый. Но хороший. В юности я записывал пение птиц. Коллекционировал. Сью-сью-сью. Это жаворонок. Цви-цви. Щегол. Буруру. Черноголовка. I am boring. Я смогу. Не думайте, что я трус. I just like to take chances. Я вернусь. С магнитофоном.

Дата добавления: 2015-12-07