Сколько взрослых во взрослом?

Живя в мире взрослых, общаясь с ними, малыш все вре­мя сталкивается с противоречиями. С одной стороны, ему во всем хочется походить на взрослых. Он изо всех сил ста­рается, в чем только может, быть похожим на маму или папу. Мне недавно рассказали, что одна девочка, боготво­рившая отца, пришла к нему и сказала, что будет курить, поскольку курит он. Наше любимое изречение «Что дозво­лено Юпитеру, то не дозволено быку» непонятно детям не из-за того, что они не знают, кто такой Юпитер, и плохо представляют себе быка. Оно не может быть им понятно, потому что они не видят разницы между собой и взрослым (а если и видят, то всячески стремятся ее устранить). С дру­гой стороны, малыш все время отстаивает свое право на самостоятельность. Между высказыванием годовалого ма­лыша «я сам», его нежеланием сидеть на руках у взрослого и фразой 16-летнего подростка «когда хочу, тогда и приду» и его нежеланием подчиниться воле взрослых психологиче­ски нет никакой разницы. И там и тут отстаивание своего

права на самостоятельность, желание освободиться от зави­симости. Это на первый взгляд неразрешимое противоречие является ядром психического развития ребенка, а внешне противоположные линии (желание жить самостоятельной жизнью и походить на взрослого) тесно связаны между собой.

Если проанализировать эти две тенденции в психическом развитии детей, то можно увидеть, что различные сферы общения ребенка реализуют разные тенденции: Так, напри­мер, в общении со взрослым малыш удовлетворяет свое же­лание походить на него. Он пытается, правда, не всегда удачно, подражать взрослому, говорить такими же, как взрослый, словами, обсуждать темы, которые интересуют взрослого, другими словами, он лучше или хуже играет роль взрослого. Однажды мои знакомые пожаловались, что их ребенок помешал им пригласить няню. Когда та позвони­ла по телефону, трубку взял пятилетний Вова. Он вежливо поздоровался и старался как можно честнее отвечать на за­даваемые ему вопросы. Но вот, вероятно, вспомнив, что взрослые не только отвечают на вопросы, но и сами о чем-нибудь спрашивают, желая поддержать «светский» тон бе­седы, мальчик тоже задал вопрос звонившей няне и этим все испортил. «Что же за вопрос?» — удивилась я. Оказалось, Вову спросили, хорошо ли он кушает, а он ответил: «Я-то кушаю хорошо, а вы как кушаете?» Няня обиделась и пове­сила трубку. Пришлось мальчику идти в детский сад.

Прихожу как-то в базовый детский сад, а там переполох. Миша К. вдруг стал плеваться и говорить длинные фразы, состоящие сплошь и рядом из неприличных слов. Его стыди­ли, наказывали, но он продолжал. Главное, чем были возму­щены воспитатели, что все это мальчик делал очень демон­стративно, даже не пытаясь скрыть от окружающих. Надо было спасать Мишу. Привожу его к себе в комнату и пред­лагаю поиграть. Ребенок с радостью соглашается. Оказыва­ется, он больше всех игр любит играть в машины, а когда вырастет, обязательно будет шофером, как дядя Вася. Нача­ли игру: я пассажир, Миша шофер. Как только я обращаюсь к нему, он плюет на пол и говорит злополучную фразу. Начинаю осторожно его расспрашивать, разумеется, не ру­гая, и очень скоро выясняю, что это дядя Вася так плюет и говорит эти самые слова. Не может же дядя Вася — кумир и образец для подражания — говорить плохие слова! Желая на него походить, мальчик и совершал ежедневные «пре­ступления».

Подобных примеров можно привести бесчисленное мно­жество. А как любят дети подражать воспитательнице, а позже учительнице! Они готовы носить очки, хромать, кар­тавить и т.п., если их кумир делает это. В общении со взрос­лыми дети всячески стараются их копировать, и это удо­влетворяет их желание жить со взрослыми единой совмест­ной «взрослой» жизнью.

В общении ребенка со сверстниками реализуется другая тенденция — тенденция к самостоятельности. Не зря ведь дети не любят, когда в их коллективные дела вмешивается взрослый. Они любят создавать тайны, таинственно шеп­таться друг с другом, сочинять свой язык, чтобы было по­нятно только им, и т.п. Они даже часто объединяются про­тив взрослых, образуя единый фронт.

Таким образом, существующие в психическом развитии ребенка две линии воплощаются в двух сферах общения. Но дело в том, что тенденция к самостоятельности возникает у ребенка в явном виде уже в первый год жизни, а вот его общение со сверстником проявляется значительно позже. Как же быть? Что мы можем и должны делать в этом случае? Оказывается, что и общение ребенка со взрослым, и его общение со сверстником не однородны, а предполагают внутри себя разного рода отношения. Давайте поближе рас­смотрим общение ребенка со взрослым, раз уж оно является основой.

Прихожу домой усталая. Меня ждут подготовленные сыном вопросы: «Что такое перестройка?», «Где живут робо­ты?», «Любит ли жираф мороженое?» и т.п. Все мои ответы, даже если в них очень мало научности и точности, он вы­слушивает со вниманием, уточняет подробности, просит привести примеры, придумывает новые вопросы.

Пытаюсь посадить сына за стол. Он мне отвечает что-то неподобающим тоном. Я возмущена: «Олег, как тебе не стыдно? Ты же разговариваешь со взрослым!» «Неизвестно еще, кто взрослый», — отвечает мне сын. «Но ведь я — мама, а ты, Олег, вечно отрываешь меня глупостями...»

Эти примеры обнаруживают, что в одном взрослом сидят по крайней мере два субъекта. Один — «взрослый как взрослый». Он много знает, с ним интересно, ему можно задать вопросы, обсудить насущные проблемы, он может научить чему-то новому. Другой — это тот самый «взрос­лый как ребенок», которого мы в себе часто не замечаем, а наш малыш видит. Этот второй — прекрасный актер, он может подыграть в любой ситуации, он идеальный партнер по играм и шалостям, он — взрослый как равный. Это два взрослых, и они оба очень важны для ребенка. Они, все время сменяя друг друга, разнообразят формы и виды об­щения, они подготавливают ребенка к общению со свер­стниками. Эти две разные позиции взрослого могут быть представлены вместе,' если, например, мама и папа выступа­ют одновременно в двух амплуа. Я очень люблю, когда в нашей большой семье мы с детьми что-нибудь делаем для папы по секрету от него, а потом ребята объединяются с папой и готовят сюрприз для меня или бабушки. Это объединение очень важно, так как ставит всех участников в одинаковое, равное положение. Тот же, для кого этот секрет делается, может быть как раз «взрослым взрослым».

Я мечтаю, что когда-нибудь в одной группе детского сада будут работать по два воспитателя одновременно. Тогда со­здать позиции «взрослого как взрослого» и «взрослого как ребенка» не составит для них труда. Кстати, это не только мечта, такой опыт уже существует.

Итак, в каждом взрослом сосуществуют как бы два чело­века, с их помощью ребенок и может реализовать имеющие­ся у него обе тенденции: с одной стороны, быть похожим на взрослого, а с другой — быть отделенным от него. Давайте теперь посмотрим, как это положение можно конкретизиро­вать при развитии воображения.

Дата добавления: 2015-12-07