Художественная обработка камня. 7 страница

Более дорогой, праздничной обувью русских крестья­нок в XIX-XX вв. были массивные кожаные туфли - коты, украшенные аппликациями из кожи и ткани, медными гвоз­диками Их закрепляли на ноге шнурками с кисточками из нарезанной разноцветной ткани на концах Шнурки протяги­вали через петли, пришитые специально по бортам туфель Коты надевали на белые, узорчатые или полосатые вязаные чулки, собранные на ногах «гармошкой». Считалось пре­стижным и красивым надевать одновременно несколько пар таких чулок. Крестьянки победнее обматывали ноги онучами, а уж поверх надевали шерстяные чулки.

В конце XIX в. деревенские щеголихи по праздникам ходили в кожаных сапогах с высокими каблуками и тупыми носами, с высокими голенищами, собранными в мелкие по­перечные складки — «морщины». Над морщинами полага­лись лаковые «бураки» — полоски кожи, иногда другого цве­та, выстроченные узорами и даже украшенные металличе­скими заклепками. Часто на задники и края носков набира­лись узоры из медных гвоздиков.

С XVIII - начала XX вв. самой удобной, но весьма до­рогой зимней обувью были валяные сапоги - валенки («ка­танки», «катанцы», «пимы»). В центральных губерниях Рос­сии самыми престижными считались черные чесанки — мяг­кие валенки с начесом из тонковолокнистой поярковой шер­сти. Крестьяне победнее носили твердые и гладкие грубо­шерстные валенки, натертые пемзой. В Сибири самыми на­рядными считались белые пимы. Для предохранения от сыро­сти валенки подшивали кожей или надевали на них лыковые ступни, а в XX в — резиновые калоши. В Среднем Поволжье носили писаные валенки и белые валенки «с мушками» - с вышивкой красной шерстью.

Следует отметить переходный характер действий, про­изводимых с ногами и относящихся в основном к девушке. Ярче всего, как и полагается, они выступают в свадебном об­ряде, например, в почти обязательном дарении женихом не­весте обуви (наряду с женским головным убором, туалетным набором, шубой и проч.) и обычае забрасывания обувью Со­циальная мотивировка этого дарения как знака «подчинения чужой воли» - не единственная. Об архаичной семантике обычая говорят некоторые весенние игры молодежи, в част­ности масленичное разувание девушек парнями и забрасыва­ние их обуви на печь или на крышу (поветь).

Мужской русский народный костюм.

В течение нескольких столетий у русских крестьян мужской костюм представлял собой довольно однотипный комплекс: рубаха навыпуск, порты, кафтан нижний и верхний, пояс, го­ловной убор, лапти и сапоги. Общая основа народных муж­ских костюмов проявилась в традиционном материале, крое, силуэте, орнаментике, колористике, способах носить и ком­плектовать детали костюма, архитектонике (композиции). Наряду с единством идейно-образного содержания и структу­ры мужских костюмов имелись некоторые этнолокальные стилевые особенности, характерные не только для конкрет­ных губерний и уездов, но и для отдельных деревень.

С XII до середины XIX вв. рубахи шили преимущест­венно из льняного или конопляного холста, украшая по подо­лу, вороту, оплечьям и рукавам полосами красноузорного тканья или вышивки. Праздничные рубахи изготавливались из отбеленного тонкого полотна, а будничные — из более грубой неотбеленной домоткани, а также из пестряди или крашенины. Со второй половины XIX века для пошива праздничных мужских рубах стали покупать фабричные тка­ни: кумач, александрийку (красную бумажную ткань в белую, желтую, синюю полоску), а также миткаль (дешевую бумаж­ную ткань), ситец, полушелк, гораздо реже шерсть.

Повсюду издревле была известна туникообразная ру­баха, которую шили из прямого перегнутого пополам (по ут­ку) полотнища. На месте сгиба делали вырез горловины. К центральному полотнищу пришивали полотнища, образую­щие бочка. Прямые рукава пришивали к центральному по­лотнищу по прямой. Между бочками и рукавами вшивали ластовицы - квадратные куски ткани обычно другого, нежели рубаха, цвета. Длина таких рубах доходила до колен.

Косоворотка, т.е. рубаха с разрезом на левой стороне груди, распространилась после нашествия монголов. С во­ротником-стойкой мужские крестьянские рубахи стали шить во второй половине XIX в. К началу XX в изменился в дета­лях покрой рубах: они стали значительно короче, появились скошенные бочка, сборы в низу рукавов, к которым стали пришивать манжеты. С древних времен и до начала XX сто­летия мужские рубахи шились с «подоплекой» - подкладкой, пришиваемой под центральное полотнище.

Порты - неширокие штаны, которые славяне носили с глубокой древности, в XVIII-XIX вв. стали исключительно деревенской одеждой. Штанины портов назывались «сопля­ми» или «калошами». Соединяли «калоши» вставкой - ши­ринкой или огузком. Будничные штаны шили из грубой хол­щовой или шерстяной ткани, а праздничные шаровары - из высококачественной шерсти черного, серого, синего цветов с продольными набивными узорами. Деревенские щеголи хо­дили по праздникам в шароварах из плиса - хлопчатобумаж­ного бархата.

К концу XIX в. распространилась мода на всевозмож­ные жилеты. Необходимо также отметить, что в празднич­ный крестьянский костюм входило обычно больше одежды, чем того требовала погода: «Даже летом, в жару, крестьянин мог надеть на себя суконный или плисовый жилет, суконный кафтан, сверх него суконный армяк нараспашку и сапоги с галошами».[41] Этим подчеркивалась зажиточность владельца.

Верхняя мужская одежда практически не отличалась от женской и имела различные названия: свита, кошуля, ко­жух, кафтан, армяк, зипун и др. Ее шили из сукна, холста, меха с глубоким запахом и застежкой на левую сторону. По конструкции верхняя одежда могла быть халатообразной и приталенной (с клиньями или со сборками), кафтаны из сукна и холста могли быть как цвета натуральной шерсти (на юге, в основном, черного или темно-коричневого, на севере — серо­го, на юго-востоке и северо-западе — белого и светло-серого цветов), так и синими, зелеными и даже красными. Край пра­вой полы кафтана (угол ее у подола), клапаны карманов и во­ротник-стойка украшали полосами выпивки, тесьмы, кумача, бархата, кожи, пуговицами и аппликациями.

Самой нарядной верхней одеждой русских во все вре­мена были шубы и полушубки. У крестьян они были в основ­ном овчинными, изредка на заячьем, собачьем или кошачьем меху. Владельцы последних утешались народной пословицей: «Сторожковая (собачья), да колотковая (кошачья), а греет не хуже собольей». По поводу шубы из собачьего меха шутливо говорили, что она дом сторожит. До реформ Петра I шубы шили только мехом внутрь. Их крыли тканью или делали на­гольными, т.е. без покрышки.

Овчинная шуба - древнейший символ семейного бла­гополучия. Поэтому на свадьбе, сажая невесту и жениха за стол на шубу, говорили: «Шуба тепла и мохната - жить вам тепло и богато!» Молодые во время благословения стояли на расстеленной на полу шубе. Венчаться ехали, сидя на посте­ленной в санях шубе. Родители жениха встречали новобрач­ных, надев на себя шубы мехом наружу.

Полушубок - меховой кафтан длиной до колен - был известен еще во времена Киевской РусИ- Особой популярностью пользовались романовские полушубки из шкуры овец одноименной породы, выведенной в Ярославской губернии Белые полушубки шили из набело обработанных, но не дуб­леных овчин. Напольные полушубки шили из овчин красного или оранжевого цвета, бывали они и черными.

Непременной частью мужской одежды был тканый, ви­той, плетеный, вязаный или ременный пояс. Парни опоясыва­лись по нижней одежде, а взрослые мужики - по верхней.[42] Обычно молодые мужчины подпоясывались по талии, а по­жилые, чтобы подчеркнуть дородность, — по бедрам. Т.М.Разина пишет о весьма распространенном обычае ткать пояса с дарственными надписями и приводит, например, та­кую: «Радость ты моя навеки и ты милый мой и меня не за­будь другую не люби меня в печаль не приведи. Сей поясок принадлежит к деревне Натолстик крестьянской дочери Еле­не Кузиминишне». Этот поясок подарила девушка молодому человеку, который хранил его всю жизнь и на склоне лет не хотел с ним расставаться.

По поверью, пояс увеличивал силу мужчин: «Красный пояс, подаренный женой мужу, охранял его от лихого глаза, наговора и чужих жен».[43] Пояс стягивал и защищал мышцы живота при тяжелой физической работе, делал одежду подтя­нутой, нередко служил для хранения необходимых вещей: топора, кнутовища, дорожного ножа. К поясу подвешивалась кожаная сумка «калита» или «мошна», гребешок, кисет Пояс играл существенную роль при совершении различных цере­моний, например, на свадьбах им соединяли руки новобрач­ных. Невеста готовила к свадьбе в подарок жениху и поезжа­нам до 20 поясов. Брачная символика развязанного пояса в свадьбе и фольклоре дополняется погребальным обычаем не перепоясывать умершего (развязывать на нем пояс), если оставшийся из супругов еще может вступить в новый брак, и молодых людей, умерших неженатыми.

В целом силуэт мужского костюма, в отличие от жен­ского, не скрывал, а подчеркивал места членения фигуры. Заметим, что в некоторых русских народных песнях зафикси­рованы подробные описания мужских костюмов, их колори-стики, традиционных дополнений:

На них шапочки собольи, верхи бархатные,

Еще смурые кафтаны кумачом подложены,

Астраханские кушаки полушелковые,

Пестрядильные рубашки с золотым галуном.

В известной народной песне «Ах, как по мосту-мосточку» о наряде доброго молодца поется так:

Ах, как по мосту-мосточку, по калиновому,

Уж как шел-прошел детинка, голубой на нем кафтан,

Полы машутся, раздуваются, Миткалинная рубашечка белеется,

А на шейке-то платок - словно аленький цветок,

А в кармане-то другой - итальянский голубой.

Ему сшила-подарила красна девица-душа,

Красна девица-душа, Авдотьюшка хороша.

В последних строчках этой песни рассказано о весьма распространенном обычае деревенских девушек дарить по­нравившемуся парню в знак симпатии шейный платок.

Историки отмечают бытование самых различных при­чесок у русских мужчин. Так, например, А.В.Арциховский пишет, что в моде XVIII века у них были распущенные воло­сы, подстриженные чуть выше плеч, а в XIV-XV вв. на севере Руси, по крайней мере, в Новгородской и Псковской землях, мужчины носили длинные волосы, заплетая их в косы. [44] В XV-XVI веках мужчины подстригались «в кружок», «в скобску» или стригли волосы очень коротко. А вот длинные воло­сы в этот период отпускали только потерявшие родных или попавшие в царскую немилость.

Во многих старообрядческих (да и не только) районах существовал обычай выстригать у взрослых мужиков, а в Тверской губернии и у подростков макушки («гуменце»). Та­кую прическу называли «венцом», считая ее символом бес­смертия. В конце XLX в. традиционная русская (и восточно­славянская) мужская стрижка «в кружок» («в скобку») стала вытесняться в среде молодежи городской модой. Парни раз­деляли волосы на пробор, не выстригали выемки на лбу, взбивали чубы, носили низкие шапки и шляпы полугородско­го покроя

Исследователи полагают, что обрывание бороды было известно славянам еще от греков и что в Московском госу­дарстве XVI в. ношение бороды было принято в основном у людей солидных, на возрасте и символизировало силу, муже­ственность и степенность. Считалось, чем длиннее борода, тем степеннее и величественнее осанка человека. Каждый имевший ее носил с собой гребешок и поминутно ее оглажи­вал, охорашивал. Православное духовенство считало бритье бороды языческим обычаем, и в 1551 г. на Стоглавом соборе было заявлено, что без бороды нельзя попасть в царство Божие. Поэтому как позорное наказание восприняли представи­тели высших сословий указ Петра I, обязывавший их не толь­ко отказаться от величавой одежды предков, но и сбрить бо­роду. Вместе с тем следует упомянуть о существовании мно­жества насмешливых пословиц, созданных народом о боро­датых: «По бороде апостол, а по зубам собака», «Не в бороде честь, борода и у козла есть», «Борода велика, а ума ни на лыко. Ум соминый, а разум псиный!»

Особое, престижное значение для русских имели голов­ные уборы. «По Сеньке и шапка», — гласит народная пого­ворка. Надевали головные уборы, слегка сдвинув на одно ухо «Пронести шляпу на одном ухе» означало пройти щеголем Мужские шляпы в основном валялись из шерсти и отлича­лись большим разнообразием форм. Так, в Тверской и Новгородской губерниях носили шляпы с низенькой прямой туль­ей; в Ярославской губернии - низенькую шляпу с тульей рас­трубом; в Вятке, Суздале, Перми - шляпы «гречушники с подхватцем» или «с переломом». Праздничные поярковые (из шерсти молодой овцы) шляпы украшали цветными лентами, павлиньими перьями и даже искусственными цветами. К на­чалу XX в. подобные украшения встречались все реже и реже - в основном в свадебном мужском костюме.

Наибольшее распространение в европейской России получили шляпы «валенки» из белого или серого войлока. Их широкие поля отворачивались наверх и плотно прижимались к тулье. Широко бытовали такие шляпы с высоким туловом (18 см) и маленькими полями, обшитыми по краю узкой по­лосой вельвета. В нечерноземной полосе и северных губер­ниях, а также в Воронежской губернии крестьяне носили шапки с четырехугольным дном. Условия военного быта ка­заков повлияли на возникновение таких своеобразных голов­ных уборов, как nanaxa, кубанка, военная фуражка и ста­ринная казацкая тапка. Со второй половины XIX в. традици­онные головные уборы стали вытесняться картузом из фаб­ричной ткани с жестким лакированным или обтянутым тка­нью козырьком. С начала XX века картуз постепенно заме­нился кепкой. Зимой крестьяне носили овчинные треухи -малахаи.

В конце XIX в из города в мужской костюм пришла мода на часы, цепочки, брелки, трости, калоши, которые в деревне теряли свое прямое назначение и становились мод­ными «городскими» деталями, имевшими цель повысить пре­стиж их владельца.

На рубеже XIX-XX вв. в результате развития промы­слов, отходничества, бурного роста капиталистического про­мышленного производства, вовлечения крестьян в сферу то­варно-денежных отношений в деревнях распространилась мода на одежду городского типа, которая была иной по мате­риалу, крою, украшениям.

Дата добавления: 2015-12-07