Исследования тсёдзюн Мияги

Канрио Хигаонна сказал Мияги: ”Перед своей смертью ты должен побывать в Китае и увидеть Фуджоу своими собственными глазами”.ф15 Тсёдзюн Мияги осуществил это путешествие в 1915 году, в тот год, когда умер Канрио Хигаонна. Вместе со своим гидом Еисё Накамото (1881-1945) они прошли тем же маршрутом, что и Хигаонна более45 лет назад. Они покинули Наха на лодке, направляясь в порт Мамуи на реке Мин, прямо у Фуцхоу. Затем они пересели в маленькую лодку и продолжили маршрут в город. У моста Мандзю, в сердце города, они пересели в еще меньшее суденышко, которое привезло их в Рюкю Кан.

Накамото представил Мияги бывшему студенту Рю Рю Ко Роси, старому человеку, который был кохай по отношению к Хигаонна.

Неизвестно, где произошла эта встреча и присутствовал ли кто еще на ней. После знакомства Мияги объяснил цель их визита и затем продемонстрировал ката, которое он изучал с Канрио Хигаонна.

По словам Анитси Мияги Сенсей Тсёдзюн очень нервничал во время встречи, особенно при исполнении ката, так как это было то место, где жил и изучал боевые искусства его учитель много лет. Так же описал эту встречу позже и Юсеи Тамаки, студент и племянник Мияги.

Мияги продемонстрировал ката Сантсин, Сайфа, Сейюнтсин, Сисотсин, Сепай, Курурунфа, Сесан и Супаринпей. После его выступления старый человек сказал: ”Твои ката - ката старых боевых искусств. Они уже больше не существуют в Китае. Ты тренировался упорно. Однако одно ката выпало из твоей системы”. И он продемонстрировал Сансеру. Мияги сказал, что оно почти идентично тому ката, которое он узнал от Сенсея Канрио. Но он его не показал, так как оно было его любимым.

После этой встречи старый человек стал помогать Мияги в его исследованиях. Сначала они посетили дом, где родился Рю Рю Ко, но здание было в руинах, заросших вокруг.

По размерам комнат было очевидно, что дом принадлежал состоятельной семье, но сейчас остались лишь разрушенные стены. Затем они посетили двухэтажный дом и рабочий магазин, где учитель Рю Рю Ко жил и преподавал в период пребывания Хигаонна в Фуджоу. На втором этаже жила семья, но она ничего не знала от Рю Рю Ко или его семье. Их гид объяснил, что в трудные времена многие жители Фуджоу уезжали на Тайвань и другие части юго-восточной Азии.

Он сейчас не знал, где жила семья Рю Рю Ко, но смог проводить своих гостей в горную часовню, где Рю Рю Ко изучал боевые искусства в молодости.

Говорят, что каменная гора вблизи Фуджоу является самой высокой в этом районе, поэтому они наняли крестьянина нести их вещи, и вчетвером отправились на гору. Подъем был труден, местами тропа была так узка, что они должны были пробираться по одному. Передвижение затруднялось густым туманом, но в одном месте путники смогли остановиться у водопада, чтобы утолить жажду и освежить водой руки и лица.

Когда они пришли на вершину, то увидели, что часовня разрушена, по видимому, из-за пожара, так как крыши не было, остались лишь стены. Тсёдзюн Сенсей сказал, что он обнаружил сад, где Рю Рю Ко, должно быть, тренировался. В этом саду было много камней и земля в некоторых местах была выдолблена. Мияги предположил, что эти камни, должно быть использовались для ходзё ундо и земля в этих местах стала такой потому, что тяжелые камни бросали на землю. Старик объяснил, что это было то место, где учитель самого Рю Рю Ко, который возможно был официальным судьей правителя Фуджиан, тренировал своих студентов. Позже указывается место старик добавил: ”Силовые боевые искусства как ваше больше не существуют в Фуджоу. За время войны многие люди уехали в другие части Азии или умерли. Теперь не осталось известных мастеров в Фуджоу”. Он провел их к могиле Рю Рю Ко и Мияги записал надпись на фамильном надгробии семьи Рю Рю Ко.

В процессе исследований я обнаружил, что могилы в Китае похожи на окинавские. Однако, на китайских надгробиях принято записывать детальную информацию об умершем и членах его семьи. (дату, место рождения и смерти).ф16

У могилы Мияги зажег ладан, чтобы отдать в традиционной манере дань уважения. Он вероятно “говорил” Рю Рю Ко о том, что он студент Хигаонна, о жизни Сенсея Канрио после его возвращения из Китая на Окинаву.

Мияги пробыл в Фуджоу два месяца. С помощью старика и Еисё Накамото он смог собрать значительное количество информации о Рю Рю Ко, его происхождении, методах тренировок, ката. Потеря при бомбардировках Окинавы этой информации во Второй Мировой Войне была очень ощутима. По возвращении из Китая Мияги начал преподавать каратэ, одновременно продолжая свои собственные тренировки и исследования.

Между 1920 и 1930 годами Мияги осуществил свой второй визит в Китай. Его сопровождал друг китаец, по имени Го Кен Ки.

Цель этого визита была двоякой: продолжить исследования боевых искусств и закупить большое количество чая для экспорта на Окинаву.

Го Кен Ки жил за счет торговли чаем и поэтому мог дать совет Мияги в этом вопросе. На Окинаве они пробыли около месяца, его друг был переводчиком. Во время своего первого визита Мияги не смог осуществить какого-либо значительного исследования.ф17

В сентябре 1931 года японцы начнут войну в Манчжурии с нападения на поезд, а к марту следующего года они ее захватят и установят марионеточное государство Мантсюгоку. Десятилетний период перед этими событиями был периодом крайнего недоверия к иностранцам, особенно к пришедшим из Японии или японской провинции. От Мияги потребовали получить официальное разрешение, чтобы покидать свой отель, и не разрешили свободное передвижение. Рюкю Кан был почти наверняка под постоянным наблюдением властей Фуцхоу.

Конечно, политика не была единственным источником трудностей. По рассказам Анитси Сенсея после встречи в ресторане Мияги Сенсей нанял паланкин для возвращения в отель. Два человека, несших паланкин, избрали путь, неизвестный Мияги. Вместо того, чтобы идти в город, они направились в горы. Наконец они остановились, приказали Тсёдзюн Мияги сойти и потребовали деньги и ценности.

Мияги мгновенно среагировал, когда один из носильщиков атаковал его деревянной палкой. Схватив это оружие, он выдернул его из рук нападавшего и приготовился нанести ответный удар. В этот момент нападавшие поняли, что они, вероятно, получат больше, чем ожидали, и удалились.

Самоподготовка Мияги после смерти Канрио Хигаонна стала более напряженной. Без учителя он полагался на слова, движения и ката Хигаонна Сенсея, которые отчетливо жили в его сознании. С этим он продолжил развивать технику своего наставника. Новый вызов - дальнейшее развитие техники своего учителя без него.

Мияги разработал много уникальных методов самотестирования. Например, так как теперь ему некому было делать симе при исполнении ката Сантсин, он наполнил два маленьких мешка песком и к каждому привязал веревку. Затем он укрепил мешки так, что они ударяли по различным частям его тела во время исполнения движений ката и дыхания. На берегу Мияги бросал себя на песок, ударяя об него различные части своего тела как о макивару. Затем он практиковал нукитэ ударами ладоней и локтей в песок, а также исполнял Сантсин против течения, стоя по шею в море.

Мияги также отрабатывал свое кияй на берегу. Стоя лицом к морю и фокусируя силу на танден, он громко выкрикивал кияй против рева волн пока его горло не становилось сухим. Анитси Мияги сказал мне, что кияй следует произносить как “ ии-яа-ий” и звук должен идти от танден.

Очевидно, нет никаких сомнений, что метод “ ии-яа-ий” был разработан Тсёдзюн Сенсеем в процессе его тренировок в океанических волнах.

Мияги также делал упражнения для глаз. Встав лицом к морю и держа голову неподвижно, он начинал смотреть на свои ноги, затем поднимал глаза медленно к месту границы воды и песка, после чего устремлял их к горизонту; потом глаза двигались в обратном порядке. Он повторял это упражнение вновь и вновь. По словам Анитси Мияги при такой работе глаз мало мореходов имело плохое зрение.

Другое упражнение для глаз - смотреть на пламя свечи. Сидя в позиции сейза, шея вертикально, подбородок втянут, Мияги смотрел неподвижно на свечу на уровне глаз для укрепления шеи и глаз. В конце упражнения он гасил пламя ударом руки.

Мияги постоянно видоизменял свои тренировки и их места проведения в соответствии со временем года, иногда тренируясь в горах, иногда на берегу и так далее. В Тсудзи-матси, где он жил, было много узких тропок, ограниченных толстыми каменными стенами. Тсёдзюн бегал зигзагом между ними, отталкиваясь от одной к другой для укрепления тела.

Мияги любил северную Окинаву, гористую и изобилующую зеленью. Он посещал эти места, поднимался в горы, развивая ноги, и делал ката Сантсин в чистом горном воздухе. Тсёдзюн Мияги делал глубокий анализ ката, отрабатывая не только технику, а практикуя его в течении дня в определенное время. Однажды он делал Сантсин ката без остановки три дня, не принимая пищи. Таким образом его тренировки стали глубокими, так как он обращался к законам природы и науки, постоянно бросая вызов себе.

Интенсивность тренировок Мияги была такой, что он развил сверх ординарный тсиру но тсян тсян. Однако он часто не мог спать ночью из-за боли в мускулах. Некоторые люди утверждали, что, сидя с перекрещенными ногами, Мияги мог прыгнуть от пола без изменения своей позиции и приземлиться в стороне.

Анитси Сенсей говорил, что Тсёдзюн Мияги тренировался 24 часа в сутки. Он даже тренировался во сне, думая о технике, ката и мастерах, которые их создали. Иногда Мияги представлял, как они придут к нему пока он спит и станут учить его. Когда это происходило, он поднимался с ложа и записывал информацию.

Жена Мияги сказала мне, что муж инструктировал ее применять бамбуковую палку для побудки его, так как он боялся нанести ей травму от своих непроизвольных мышечных реакций во сне, если она находилась слишком близко.

Поднимаясь утром с постели, Мияги натыкался на москитную сетку, которая закрывала кровать, и начинал отрабатывать удары руками. Он говорил, что это развивает хику но тсикара (силу отскока) и отличается от работы с макиварой.

Он подчеркивал, что это приносит пользу при систематических тренировках.

Анитси Сенсей говорил мне об эксперименте Тсёдзюн Сенсея по корреляции между скоростью света и звука. Как только его жена открывала дверь в темную комнату, он пытался определить, что ощущал первым: свет или звук. Затем Мияги отрабатывал упражнения, чтобы объединить реакцию мышц тела, как на звук, так и на свет.

Мияги постоянно соизмерял боевые искусства с повседневной жизнью. Когда он пил чай, то никогда не подносил незащищенную чашку ко рту.

Тсёдзюн защищал свое лицо, поставив свою свободную руку ним и чашкой. Аналогично, никогда во время еды он не подносил палочки, направленными острием к себе, а поворачивал их в сторону. В то время на Окинаве люди обычно мылись у колодца. Прежде чем нагнуться, чтобы умыть лицо, оказавшись в уязвимом положении, Мияги тщательно проверял, нет ли кого поблизости. Дома он сидел спиной к стене, чтобы обозревать окна и дверь. Спал он на правом боку для лучшей работы сердца.

Тсёдзюн Мияги был очень осторожен при ходьбе на улице. Он делал широкие повороты вокруг “слепых” углов, чтобы вовремя среагировать при необходимости. Если он только что покушал, то старался облегчить себя перед выходом. Каждое его действие стало оцениваться им в результате тренировок по самообороне. Каждая ситуация анализировалась на возможность различных атак и вариантов защиты.

Трудно переоценить вклад Тсёдзюн Мияги в развитие Годзю-Рю каратэ. Ему было 27 лет, когда он возвратился из своего первого визита в Китай.

Он уже видел ката Роккисю и с 1917 по 1921 годы провел исследования, приведшие к появлению ката Тенсё. В это время Мияги развивал йоби ундо (также известное как дзюнби ундо или предварительные упражнения). Они были разработаны с учетом научной точки зрения и консультаций с врачами. Идея этих упражнений - помочь в развитии техники и одновременно подготовить студента к изучению ката.

Тсёдзюн Мияги арендовал помещение в Наха Дзиндзё Кото Сёгакко (начальная школа, которую он окончил) и начал там вести занятия каратэ. Преподавание каратэ большой группе студентов, вероятно, и вдохновило его на развитие йоби ундо. В этот период его репутация стала распространяться в Наха Йонматси (четыре города) и, очевидно, на всем острове. Многие приходили к нему заниматься. Это было золотое время Годзю-Рю, боевое искусство развивалось очень быстро.

Шестого марта 1921 года коронованный принц Японии по пути домой из Европы остановился в заливе Накагусуку. Кораблем командовал окинавец, адмирал Кенуа Канна. В честь принца был устроен прием в замке Сюри с показательными выступлениями Сюри-тэ и Наха-тэ. Тсёдзюн Мияги представлял Наха-тэ, ему ассистировал его студент Дзинан Синзато. Коронованный принц показал живой интерес к боевым искусствам и сделал многочисленные фотографии показательного выступления. Он был так впечатлен, что после его визита слышали, как он восторженно говорил об Окинавских боевых искусствах.

В 1925 году был еще один высочайший визит на Окинаву младшего брата императора Тситсибу Номия по возвращении его из Англии. В его честь также организовали показательные выступления по боевым искусствам в Окинава-кен Сихан Гакко (Учебный Колледж Префектуры Окинавы). После отдыха в Сёко Сякутеи он и его окружение поднялись по тропинке в замок Сюри. Показательное выступление происходило во дворе, на котором присутствовали члены Учебного и Сельскохозяйственного Колледжей, а также члены и мастера стилей Наха-тэ и Мюри-тэ. Одним из участников конечно был Тсёдзюн Мияги. Также провели турниры по дзюдо и кендо.

В период Таисё (1912-1926) полиция в японском обществе была очень влиятельна, сконцентрировав в своих руках политическую силу. В то время было принято назначать шефа полиции из Японии для руководства на Окинаве. Большинство людей из Японии не благоприятствовали каратэ, считая его варварским и насильственным. Репутация Мияги распространилась по всей Окинаве и это стало беспокоить высокопоставленного офицера полиции, приехавшего из Японии. Этот полицейский послал письмо Мияги, вызвав его в полицейский участок.

Мияги терпеливо слушал, как полицейский чин суровым и наставническим тоном предупреждал его не приносить ненужных беспокойств и не вредить людям своим каратэ. Когда полицейский закончил, то Мияги ответил: ”Я понял, что вы сказали. Однако, вы не понимаете каратэ и поэтому я расскажу вам о нем. Разве неверно то, что в полиции ваши офицеры занимаются дзюдо и кендо? Каратэ - это такое же боевое искусство”.

Полицейский чин был озадачен, но слушал как Мияги говорил: ”У меня есть студенты каратэ, которые служат в полиции”. Затем он более детально объяснил природу каратэ и его место в окинавской культуре как величайшее искусство боя. Когда Мияги закончил свое красноречивое объяснение, полицейский чин молчал. Через несколько дней он получил другое письмо из полицейского участка и тон послания был другой, с извинениями.

Под ним стояли две подписи: первого полицейского и более старшего по званию. В добавление к извинениям письмо содержало просьбу к Мияги преподавать каратэ в Академии Полиции. Тсёдзюн Мияги тщательно все обдумал и в конце концов решил, что отвергать предложение не следует. Часть студентов каратэ неизменно страдала материально, особенно в последние годы. Учитывая влияние, которое полиция имела в Бутокукай, было бы выгодно сотрудничать для развития и распространения каратэ.

Мияги понимал, что если самые серьезные студенты могли стать полицейскими, то у них было бы время заниматься каратэ и получить гарантированную пенсию после отставки, и он начал преподавать в Окинавской Академии Полиции Префектуры в 1922 году. Его студентами там стали Секо Хига, Дзинан Синзато, Юсеи Тамаки, Меитоку Яги и Еитси Миязато - все они поступили в полицию по рекомендации Мияги.

У Мияги были студенты как из Высшей Школы, так и из Полицейской Академии. С 1918 по 1925 годы упоминались студенты Кеио Мадамбаси, Татсунори Сакияма, Кидзё Нандзё, Бунсюн Тамаки, Когю Тацаки, Генкаи Накаима Сейко Кина.

Глава 8

Дата добавления: 2015-12-07