Тельстве, связанном ограничениями, и, прежде всего, законнос­ти. Основа всего этого едва заложена. Пока нет прочной основы, не может быть и стройной экономической системы.

• Пока российская система опирается на связи, коррупцию, пре­ступность и картели, нельзя рассчитывать на подлинную свобо­ду и демократию. Запад должен открыто говорить об этом наро­ду России.

• Мы должны перестать думать, что последнее слово принадлежит московской политической и бюрократической элите. Россия по своей природе очень богата: у нее есть крупные запасы угля, не­фти, газа, леса и стратегических минеральных ресурсов. Но самое
ее большое богатство — миллионы молодых потенциальных предпринимателей. Им нужно помочь разобраться, в чем суще­ство капитализма, а что не имеет к нему отношения. Прежде все­го, мы должны проявлять терпение. Сегодня перед российскими
гражданами стоит необычайно сложная задача — искоренить зло, накопленное не только за 70 лет советского коммунизма, но и в течение столетий самодержавия. Никто, кроме самих росси­ян, не может ее решить.

РОССИЯ КАК ВОЕННАЯ ДЕРЖАВА

Если бы спустя десятилетие после заката советского коммунизма мы имели возможность вести дела с Россией как с «нормальной страной», т. е. страной со стабильной демократией и рыночной экономикой, За­пад, наверное, мог бы спокойно относиться к российской военной мощи, стратегическим интересам и политическим намерениям. Конеч­но, даже в таких идеальных условиях поддержание баланса сил в Евро­пе и, возможно, в Азии все равно было бы связано с соперничеством и напряженностью между Россией и Соединенными Штатами и их союз­никами. Однако проблемы были бы более управляемыми, а реакция России — более предсказуемой.

Самой большой ошибкой в отношениях с Россией неизменно явля­ется наивность. Администрация Клинтона первоначально пыталась подходить к России как к «стратегическому партнеру». Но какой бы вли­ятельной Россия себя ни считала, у нее никогда не было ни желания, ^ни возможности пойти на глобальное сотрудничество с Соединенны-

ми Штатами в том или ином виде. Более того, российская риторика в духе «холодной войны», звучавшая в 1995-1997 годах в ходе безуспеш­ных попыток воспрепятствовать принятию в блок НАТО Польши, Вен­грии и Чешской Республики, продемонстрировала полную бессмыслен­ность подобных проектов. Не следует забывать слова президента Ель­цина: «НАТО получит такой ответ, какого оно заслуживает. Мы располагаем достаточными силами сдерживания, в том числе и ядер­ными»*.

Пока у них была такая возможность, русские также пытались рас­строить планы Запада в республиках бывшей Югославии. Никто не говорил Кремлю о том, что Россию хотят видеть там в качестве парт­нера Запада. В ответ на воздушную операцию НАТО против сербов в Косово в марте-июне 1999 года Россия свернула все военные контакты с НАТО. Больше всего, однако, накал страстей среди российской поли­тической и военной элиты выдавали снова пошедшие в ход угрозы. Начальник генерального штаба подчеркнул, что он одобряет «исполь­зование ядерного оружия для сохранения целостности территории Рос­сии». Председатель Комитета Госдумы по обороне услужливо предло­жил дополнить стратегическую доктрину государства положением о возможности «нанесения упреждающих ядерных ударов». А один из отставных генералов стал требовать, чтобы Россия вышла из Договора о ликвидации ракет среднего и ближнего радиусов действия.

Тот факт, что русские неохотно, но все же согласились на операцию в Косово и в конце концов помогли усадить президента Слободана Ми­лошевича за стол переговоров, отражает скорее их слабость, а не доб­рую волю. Прежде всего, это результат экономической слабости: от МВФ ждали предоставления очередного транша кредита в размере 4,5 млрд. долларов, который предполагалось выделить в течение полу­тора лет после начала кампании. Но даже в этой ситуации российские генералы решились (с ведома президента Ельцина или не поставив его в известность) показать удаль, направив войска на захват аэропорта в Приштине, нисколько не заботясь о возможности серьезных междуна­родных осложнений.

Россия на протяжении столетий компенсировала свою экономичес­кую отсталость военной мощью. Для Советского Союза, особенно в по­следние десятилетия его существования, такой подход был единствен-

* Телеинтервью от 17 марта 1997 г.

ным средством сохранить положение сверхдержавы. Руководители се­годняшней России, по всей видимости, унаследовали кое-что из пре­жних взглядов.

Именно кое-что, поскольку, несмотря на миллионную армию и во­енные расходы, превышающие 5% от ВВП, состояние российских воо­руженных сил в целом плачевное*. Невыплата денежного довольствия или расплата натурой заставляет солдат и матросов в некоторых реги­онах заниматься выращиванием капусты или спекуляцией, чтобы из­бежать голода. Моральный дух и дисциплина находятся иа низком уровне.

Это обусловливает интерес некоторых генералов и политиков к по­вышению эффективности новейших видов вооружений. Оба президен­та — и Ельцин, и Путин — подчеркивали принципиальное значение ядерного оружия для России. В ноябре 1993 года новая российская во­енная доктрина провозгласила отказ от прежнего обещания Советско­го Союза «не применять первым» ядерное оружие и ввела принцип более гибкого его использования. В апреле 1999 года президент Ельцин в ответ на начало натовских бомбардировок Сербии провел специаль­ное заседание Совета безопасности, которое открыл заявлением о том, что «ядерные силы были и остаются ключевым элементом стратегии национальной безопасности и военного могущества России». Одним из первых визитов г-на Путина в качестве президента стал визит в центр по разработке ядерных вооружений, где он сказал собравшимся: «Мы будем поддерживать и укреплять ядерные силы России и ее ядерный комплекс в целом». Символичность подобного жеста очевидна.

Россия концентрирует усилия на разработке ракет и боеголовок но­вого поколения и одновременно ищет пути продления срока службы существующих систем. Наиболее серьезной следует считать програм­му создания межконтинентальных баллистических ракет 55-27 «То-поль-М». Проблема России в том, что стоимость поддержания ядерно­го паритета с Соединенными Штатами является для нее непомерно высокой ввиду быстрого устаревания существующих арсеналов.

Президента Путина хвалят на Западе за то, что он настоял на ра­тификации Думой Договора СНВ-2. Позже он призвал к дальнейше­му сокращению ядерных арсеналов Америки и России. Первопричи-

* Оценка реального размера российского оборонного бюджета взята из отчета Меж­дународного института стратегических исследований Military Balance 1999.

на подобных предложений лежит в ограниченности средств, а не в же­лании проявить добрую волю. Тем не менее их нельзя назвать нера­зумными. Пока Россия владеет ядерным арсеналом, который она не может поддерживать в должном состоянии, миру угрожает опасность попадания оружия не в те руки или случайного пуска. Российских ученых и передовые технологии следует, если это вообще возможно, удержать в России и переориентировать на другие задачи. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы их перекупил тот, кто предложит луч­шую цену.

Другим источником беспокойства для Запада является оставшееся после Советского Союза химическое и биологическое оружие. Обще­известно, что это оружие особенно трудно обнаружить с помощью обычных методов контроля. Его очень легко спрятать, что наглядно де­монстрирует пример Саддама Хусейна в Ираке. Оно может создавать­ся под видом обычных коммерческих, гражданских разработок. По признанию трех российских официальных представителей, Россия имеет 24 завода по производству отравляющих веществ, шесть из ко­торых планируется ликвидировать, а 18 либо уже перешли, либо будут переведены на выпуск невоенной продукции*. К большому сожалению, в Советском Союзе работы по созданию биологического оружия велись в рамках гражданских программ. До сих пор существует беспокойство по поводу реальности их прекращения. Прежде всего, конечно, волну­ет возможность попадания тайно созданного в российских лаборато­риях оружия в руки государств-изгоев или террористов.

В конечном итоге, военная мощь России зависит от многочислен­ного и неоднородного рядового состава российской армии. В настоя­щее время российские вооруженные силы деморализованы, а их духов­ные ресурсы истощены. Однако было бы неразумно предполагать, что такое состояние сохранится навечно. Русские — традиционно боеспо­собная нация. Вряд ли когда-нибудь Россия вновь превратится в гло­бальную сверхдержаву, но она всегда будет великой страной — слиш­ком большой, чтобы ограничить свои интересы собственными грани­цами, слишком слабой, чтобы распространить эти интересы далеко за их пределы. Все это, конечно, не способствует стабильности.

Вне всякого сомнения, Западу придется как-то справиться с этим. Но как?

* «Undoing Chemical Arms», International Herald Tribune, 1 December 1999.

• Мы не должны забывать, что Россия обладает огромным арсена­лом оружия массового уничтожения. Поэтому наиболее важной составной частью западной помощи являются программы, по­ добные программе Наина-Лугара, направленной на обеспечение
должного, с точки зрения нашей собственной безопасности, кон­троля за российским ядерным оружием. В любых взаимоотноше­ниях с Россией на первом месте везде и всегда должны стоять ин­тересы нашей безопасности.

• Мы должны попытаться убедить Россию в том, что ее готовность продавать военные технологии государствам-изгоям может лег­ко обернуться против нее самой — по элементарным географи­ческим соображениям и как результат проблем в ее взаимоотношениях с мусульманским миром.

• И, наконец, мы не должны недооценивать исходящей от России потенциальной опасности: ее семена нередко прорастают на поч­ве беспорядка, в этом мир убедился на собственном опыте.

Дата добавления: 2015-12-07