Вокруг Стурчюркан

Южнее дворца стоит кремовый Стурчюркан (Storkyrkan, посещение 10 мая — 25 сентября: пн-вс 9.00-18.00, 26 сентября — 9 мая: пн-вс 9.00-16.00) — кафедральный собор Стокгольма с 1942 года. Публике он открыт не в меньшей мере, чем сам дворец: количество случающихся концертов духовной и светской музыки едва ли не превосходит количество месс. В дни гей-прайда в Стурчюркан пахнет, как в парфюмерном магазине: идет подчеркнуто светская радужная месса. В декабре тут держит речь очередной обладатель Нобелевской премии мира. Национальных героев уровня Астрид Линдгрен отпевают здесь же. Может показаться, что для кафедрального собора Стурчюркан слишком скромен, однако стокгольмцы в особой набожности не замечены и, похоже, вполне удовлетворены тем, что монархам есть где венчаться и короноваться. Венчание Карла XVI Густава и Сильвии в июне 1976 года, разумеется, случилось именно в Стурчюркан — на том же месте, где Карл XII водрузил сам себе на голову монаршую корону. В ложах перед серебряным алтарем середины XVII века имеют право сидеть только члены королевской семьи. Каждую субботу в 13.00 в церкви проходят органные концерты. Вход свободный.

Собор, посвященный покровителю моряков святому Николаю, освятили в 1306 году, но достраивали и реконструировали вплоть до 1730-х, когда готический храм приобрел барочные черты. В XX веке городские власти очистили краснокирпичные стены от штукатурки — при входе тут же обнажилась кладка XVIII века.

Благодаря Густаву Васе, железной рукой боровшемуся с католическим наследием, большая часть раннего убранства Стурчюркан утрачена. Из того, что чудом сохранилось, не пропустите дубовую скульптуру святого Георгия со змием в северо-восточном приделе. Мастер Бернт Нотке из Любека вырезал ее в ознаменование победы шведского правителя Стена Стуре Старшего над датчанами в битве при Брункеберге (1471), предрекшей конец Кальмарской унии с Данией. Себя заказчик Стуре, разумеется, ассоциировал с Георгием (которому Стуре молился перед походом), гадину — с соседкой Данией; в образе спасаемой принцессы по-семейному застыла жена Стена Стуре Ингеборг. По требованию Стуре скульптуру сделали разборной: 10 октября, в день победы, Георгия снимали с лошади и торжественно проносили по улицам. Рядом со скульптурой — полотно Давида Клёкера фон Эренстраля «Страшный суд» (1696), висевшее в часовне замка Тре-Крунур и спасенное во время пожара (вместе с Эренстралевым же «Распятием», висящим сегодня в южном приделе Стурчюркан).

Главное по исторической ценности и старейшее в Швеции полотно можно видеть справа от входа. «Vädersolstavlan» работы неизвестного художника запечатлело так называемое «Стокгольмское чудо», без пяти минут НЛО, обнаружившееся в небе 20 апреля 1535 года. Шесть концентрических колец, расходящиеся на полотне вокруг солнца, лучше всего видны в пасмурный день, когда из соседних окон не бьет свет (или — на копии-списке, хранящейся в полумраке Средневекового музея). На картине можно разглядеть кирпичные башни и трубы Тре-Крунур, а также сохранившуюся башню Биргера Ярла, башню Васы и не уцелевший монастырь на острове Серых Братьев (сегодняшний Риддархольмен).

Строго говоря, подобный оптический фокус стокгольмские небеса выкидывали и раньше, но неугомонный проповедник Олаус Петри (1493-1552), боровшийся как с Римско-католической церковью, так и с королем-протестантом Густавом Васой, поспешил провозгласить случившееся предостережением королю: не покушайся на церковное имущество. Проповедник, прозванный Улофом-в-корзине (под корзиной подразумевалась кафедра, с которой Петри впервые в истории обратился к пастве по-шведски), первым перевел на плебейский шведский Библию, изданную как «Библия Густава Васы» в 1541 году; раскрытая Библия и изображена на могиле Петри под кафедрой Стурчюркан.

Крохотный мощеный дворик к югу от церкви — все, что осталось от тесного кладбища для лучших людей города. Еще в XVII веке, чтобы похоронить свежепреставившегося покойника, двоих нужно было выкопать. Вход на бывшее кладбище венчают две женские статуи: Божественная любовь (с солнцем на груди) и Божественный разум (с уздой в руке). Дамы — копии первых в Стокгольме уличных скульптур из песчаника, возникших в просвещенные 1670-е.

Благородный красный дворец Оксеншэрны, точнее, одно-единственное крыло никогда так и не достроенного дворца на север от Стурчюркан, начал возводить в XVII веке Жан де ла Валле по заказу советника Акселя Оксеншэрны. XVII век был золотым для стокгольмской архитектуры: дела Швеции шли в гору, каждый вельможа желал жить во дворце и не жалел средств на его строительство. У дворца Оксеншэрны, рядом с сегодняшней аптекой Kronan, уронил в грязь корону свежевзошедший на престол Карл XII. Монарх выезжал с коронации в Стурчюркан: в одной руке скипетр, в другой вожжи — поддержать корону не было возможности.

Начинающийся от дворца Оксеншэрны отрезок улицы Прэстгатан (Prästgatan) называют Адским переулком (Helvetesgränd). Здесь из века в век не хотел селиться ни один стокгольмец: по поверью, на север от церкви жили черти. Компанию чертям по городской традиции составлял самый бесправный горожанин — палач. Шанса избавиться от почетной обязанности у обитателя Адского переулка не было — при вступлении в должность на плече ему татуировали городской герб. Впрочем, в обязательном порядке жил на Прэстгатан (улице Священника) не только палач, но и проповедник Стурчюркан (дом №18 до сих пор принадлежит храму). На многих фасадах Прэстгатан бросается в глаза знак с птицей феникс, символизирующий с 1746 года пожарную охрану. Заплатить пожарным страховку и водрузить над порогом феникса позволяли себе семьи побогаче — и при пожаре именно к ним спешили прообразы расчетов с ведрами и баграми. Налево от двери в дом №13 не пропустите замурованную в стене сливную трубу — в 1641 году Ратуша запретила выливать отходы, как было заведено, в окно.

На углу Прэстгатан и Кокбринкен (Kåkbrinken) обнаруживается самый известный рунный камень в Стокгольме. Горожане не особо привередничали в выборе стройматериала — кусок надгробия («Под этим камнем покоится сын Торстена и Фрёгунн…») оказался в стене осевшего за несколько столетий первого этажа. Подпирает дом, как принято, ствол пушки XVII века. На Кокбринкен же стоял позорный столб, у которого провинившихся, по мнению Ратуши, горожан пороли розгами или, под настроение, выкалывали им глаза.

Стурторьет

Кокбринкен выводит к сердцу Гамла стана — на семисотлетнюю площадь Стурторьет (Stortorget, Большая площадь). Летом здесь борются за место у колодца XVIII века туристы, в декабре вырастают избы рождественской ярмарки — и тогда над площадью плывет головокружительный запах глёгга и миндаля. Рыночная площадь в центре острова — точка стратегическая, доступ к ней был у каждого сословия: здесь пересекаются Чёпмангатан (Köpmangatan, Купеческая улица), Скумакаргатан (Skomakargatan, Башмачная) и Свартмангатан (Svartmangatan, улица Монахов — Черных Братьев). Каждая из улиц — 5 метров (8 средневековых альнов) в ширину, как предписывал закон: чтобы и пешему пройти, и конному проехать. В доме на углу Скумакаргатан над рестораном Stortorgskällaren застряло пушечное ядро, по недостоверной, но симпатичной легенде, вылетевшее из замка, когда в окне стоял датский король Кристиан II.

Архитектурный ансамбль площади окончательно сложился в XVIII веке, и ничто среди нарядных фасадов не напоминает о «Стокгольмской кровавой бане» 1520 года, когда Кристиану II, вошедшему в город после четырехмесячной осады, вздумалось сводить счеты с оппозицией и рубить на Стурторьет головы священникам, сановникам и прочей протестной белой кости. К экзекуции король подошел с характерным датским чувством юмора: мирно короновался в Стурчюркан, закатил праздник в Тре-Крунур, гулял с оппонентами три дня, а потом уж зачитал приговор, вывел под оркестр на площадь и порешил. Дело было 8 и 9 ноября. В декабре, после того как Кристиан вернулся в Данию, в город народным героем вошел Густав Васа. Датчан с позором изгнали, Васа провозгласил себя королем, а Стокгольм превратился в столицу новой Швеции.

Густавианская Биржа (Börshuset) архитектора Эрика Пальмстедта сменила на севере площади старую Ратушу, где по понедельникам, средам и воскресеньям собирался городской совет. В отличие от других шведских городов, в ганзейском Стокгольме в Ратуше заседали только купцы — без плебеев-ремесленников. Биржа возникла в 1778 году, использовалась по назначению до конца XX века, а в начале XXI века в неоклассическом здании открылся Музей Нобеля (в большей степени связанный с лауреатами премии, чем с ее основателем). Выбор места для музея не случаен. В 1786 году поборник Просвещения Густав III открыл здесь Шведскую академию наук, к обязанностям которой в последние сто лет добавилось присуждение Нобелевской премии по литературе. Когда Александра Солженицына не выпускали из СССР на вручение премии в Стокгольм, именно на втором этаже Бёрсхюсет рассматривали его предложение вручать премию в шведском посольстве Москве (что, впрочем, так и не произошло).

Налево от Биржи стоит открыточная классика Стурторьет — расфуфыренный в немецко-голландском духе, с барельефами римских воинов Дом советника фон Шанца, служившего у Карла X Густава (№20). В зданиях на западе площади селились высокие чины из Тре-Крунур или богатые купцы. Сейчас здесь ютятся лучшие кафе Гамла стана, самое приятное из которых, Chokladkoppen, функционирует под радужным гей-флагом. На другой стороне площади памятником социализму высится городская церковь для бездомных, за которой присматривает семья беженцев из Чехословакии. Если на рассвете льет дождь, здесь укрываются путешествующие студенты. Прежде чем покинуть Стурторьет, нужно выпить чашку кофе в любом кафе, не постесняться сфотографироваться у колодца, заглянуть во все переулки-шхеры, потоптаться на месте и хотя бы раз заблудиться.

Дата добавления: 2015-11-28