|
Читайте также: |
Даль приводит такое определение рассуждения:
Рассудить, рассуждать о чем, что, толковать или беседовать, поясняя, разбирая что-либо, вникать умом, передавать заключения свои словами, обсуждать.
В живом русском языке рассуждать — это беседовать, толковать, обсуждать. Это подтверждают и современные словари русского языка:
Аркадий вполголоса рассуждал с Катей. Тургенев.
Мы в кафе сидели. Пили кофе и музыку слушали. И про вас рассуждали. Афиногенов.
Рассуждать они пустилися вдвоем о всякой всячине. Крылов.
Является ли подобное обсуждение действительным рассуждением?
Безусловно. Уже только потому, что рассуждение — это то, что называет этим именем народ. И мы, подобно ученым, конечно, можем уворовать это слово и вложить в него любые значения, но это детский произвол. А в действительности во всех описанных беседах и обсуждениях происходит рассуждение.
При этом, если бы рассуждения там не было, ни русский народ, ни русские писатели не использовали бы это слово. Но мы приучены логикой к тому, что рассуждение — это какая-то работа с суждениями и умозаключениями. Можно ли предположить, что Аркадий действительно занят суждениями и умозаключениями с Катей? Или герои Крылова не просто болтают о том, о сем, а именно рассуждают?
На это отвечает Даль:
Сколько ни рассуждать, а с нашим умом этого не рассудишь, не поймешь.
Русский человек принимается рассуждать о всякой всячине, не просто перебирая образы. Если бы это было так, то Крылов использовал бы слово «болтать», или «сплетничать», а то и «чесать языки». Но он, со своей стороны, говорит рассуждать, а я со своей, как читатель, понимаю: в их болтовне было нечто от рассуждения, хотя бы попытка понять нечто, что недоступно моему уму.
В их речи были попытки судить и выносить суждения, что невозможно без умозаключений. Возможно, у них «не хватало ума», что значит, что они не могли вынести окончательное суждение и быть уверенными в его истинности. То есть не смогли понять то, что обсуждали. Но попытка понять, безусловно, была, и именно ее и отразил язык.
Попытка понять. Вот суть рассуждения, если оно не логическое, то есть не предназначенное убедить. Либо попытка договориться о едином видении мира, предмета или задачи.
Тот же Даль:
О чем на сходке рассуждали?
«Да рассудили, чтоб по весне не делить поземов, а по старому».
Рассуждение привело к договору и решению. Как рассуждали на сходке? Взвешивали условия жизни, взвешивали труд, который придется приложить в этом году, взвешивали затраты и пришли к оценке: в этом году делить землю не стоит, то есть слишком дорого выйдет по сравнению с выгодой от передела. И когда увидели это одинаково, приняли общее решение.
Судили-рядили, то есть рассуждали-договаривались, в итоге родился закон, управляющий жизнью и поведением.
Закон этот — конечно же, образ. Большой образ действия, предписывающий, как двигаться людям до определенного срока и как им говорить.
Да, если посмотреть на это психологически, то выходом из рассуждения будет именно то, как двигать телами. Речь или письмо — это тоже виды телесных движений. После того как рассуждение завершено, наши тела либо будут знать, где им пахать и сеять в этом году, либо пойдут жаловаться в весьма определенное место, а именно в то, которое для этого предназначено другим договором. И этому будет предшествовать короткое рассуждение: раз сходка решила, значит, теперь можно жаловаться только, скажем, в мирской суд.
Но если после завершения рассуждения тела знают, что и как им делать, то рассуждение происходит не в телах и, так сказать, раньше тел, оно ведется душами, хотя и с помощью рассудка. И это очевидно хотя бы из того, что если рассуждение сходки кем-то не будет принято, его душа не успокоится, пока не добьется справедливости. Она не будет знать покоя.
Следовательно, рассуждение позволяет обрести душевный покой. Хотя тела после этого будут двигаться и трудиться. Но не будет более страшной вещи: метаний и сомнений. И состояние, в котором герои приведенных словарных примеров рассуждают, это всегда состояние непокоя, сомнения, метания.
Мы все больше рассуждали и, сколько я могу судить, довольно умно и тонко рассуждали о том, как именно должно работать… и какое собственно значение художника в наш век. Тургенев.
А через полвека после Тургенева эти метания перерастут в революционные бунты, во время которых художники будут метаться, как птицы над разоренным гнездом, и то славить новое, то проклинать…
Рассуждение должно приводить к душевному покою. Это определенно. Это и есть его главная цель, скрытая во всех частных целях разнообразных рассуждений. Поэтому, о чем бы ни рассуждали люди, это признак, что они в движении, что они ищут, что им еще надо что-то сделать, чтобы их души успокоились.
Что может быть причиной этого?
Как кажется, какие-то помехи во внешнем мире. Но Диоген жил в бочке, в пифосе. И был спокоен до тех пор, пока Александр Македонский не закрыл ему солнце своим телом. Тогда он восстановил покой, попросив того убраться.
Это внешняя помеха. Она устраняется так, как устраняют помехи животные. Они просто уходят в сторону, переворачиваются на другой бок или чешутся.
Мы страдаем от помех внутренних, от того, что чешется в душе.
Но в душе либо ничто не может «чесаться», либо в ней должны быть какие-то несовершенства. Вот они-то, а не сама душа, и оказываются причинами наших рассуждений. Рассуждения, безусловно, призваны убрать беспокойства, но могут ли они убрать причину беспокойства во мне.
Вот вопрос.
Рассуждая, мы просто чешем то место на душе, которое свербит, или же мы можем и вылечить этим душу?
Дата добавления: 2015-11-28; просмотров: 114 | Нарушение авторских прав