Доминирование

Доминантные родители не дают ребенку возможности учиться на ошибках, потому что все решения они принимают сами. Такой ребенок лишается самостоятельности и шагу не может ступить без позволения родителей: «Вначале сделай уроки, чтобы больше к этому не возвращаться, а потом можешь пойти погулять», «Не играй с Сашей, у него родители пьют, почему ты не дружишь с другими мальчиками из класса…», «Разве можно слушать эту музыку! У меня кроме головной боли она ничего не вызывает. Лучше книгу почитай».

Чрезмерный контроль ребенка проявляется по-разному: родители организовывают ему досуг, выбирают друзей, насильно навязывают свои взгляды, вкусы, интересы, нормы поведения. Часто такой тип воспитания встречается в авторитарных семьях, где детей приучают безоговорочно подчиняться родителям или одному из взрослых, волю которого исполняют все остальные (например, бабушки). Эмоциональные отношения здесь обычно сдержанные. У детей нет глубокого душевного контакта с отцом или матерью, поскольку постоянная строгость, контроль и подавление инициативы мешают естественному развитию детской привязанности и формируют только уважение и страх.

Такие дети вырастают без чувства уверенности в своем собственном мнении. Им всегда нужен кто-то, кто расскажет им, что и как делать. Отсутствие уверенности в своей способности принимать разумные решения не позволяет им добиваться поставленных целей на основе логически выверенных поступков.

Воспитание по типу доминирующей гиперпротекции у повзрослевшего ребенка может вызывать либо гипертрофированные реакции эмансипации, (активное сопротивление), и подросток вообще выходит из-под контроля родителей, становится неуправляемым, либо формирует конформный пассивный тип личности (в худшем варианте - зависимое расстройство личности) – пассивное сопротивление. Во втором варианте ребенок вырастает безвольным, во всем зависящим от влияния окружающей микросреды или от лидера (психогенные патохарактерологические реакции группирования, имитации и т.д.), где основная потребность – к кому–нибудь «прилепиться». И в том и в другом случае у него не развивается чувство ответственности за свои действия, самостоятельность в принятии решений, отсутствуют цели в жизни, что делает его беспомощным в новых ситуациях, неприспособленным, склонным к невротическим или непродуктивным реакциям.

Асоциальные группы привлекают таких подростков чаще всего тем, что они чувствуют в них себя психологически защищенными, а также отсутствием «давления» со стороны родителей. Они легко идентифицируют себя с другими подростками и охотно подчиняются лидеру, как раньше подчинялись отцу или матери. Обычно такие метаморфозы происходят во время длительного срока пребывания вне дома, например, учеба в другом городе, переезд из села в город, поступление на работу и т.д. Оставшись без «поводыря», они готовы следовать нормам и традициям референтной группы, даже если она асоциальная. А потом родители удивляются и говорят сыну- наркоману: «Разве мы тебя этому учили…. Мы всегда этого боялись больше всего и тебя предостерегали, чтобы ты никогда …..». В результате сын одну зависимость поменял на другую.

К доминирующей гиперпротекции относится и воспитание в условиях высокой моральной ответственности. Здесь повышенное внимание к ребенку сочетается с ожиданием от него успехов гораздо больших, чем он может достичь, и идет часто по принципу – «Будь таким - каким я не стал». Это очень часто закачивается неврастенией («Я не стал великим музыкантом – потому что заболел!») или социофобией («Лучше я не буду этого делать, чтобы не опозориться»). Родительская «планка», как правило, завышена, а индивидуальные способности и возможности ребенка игнорируются. Эмоциональные отношения при этом стиле более теплые, и ребенок из всех сил искренне старается оправдать ожидания родителей, но это не всегда ему удается. А взрослые очень часто демонстрируют свое разочарование – «Ну что же ты…. Что на этот раз …. Как ты меня расстроил… Я не могу на это смотреть больше…» А когда ребенок вырастает, то эта «планка», которую перед ним ставили, уже становится его собственной, и которая по-прежнему нереалистична. Эти травматические, неразрешимые противоречия между «могу» и «должен» - между уровнем предъявляемых требований и возможностями их удовлетворения - формируют внутриличностный конфликт, который является психологическим механизмом развития невроза или психосоматического ответа на ситуацию.

Анна Фрейд называла невроз у взрослых «нерациональным решением детских проблем», имея в виду, прежде всего, влияние родительского воспитания. Но и школа вносит «свой вклад», особенно, если цена ошибки очень высока. В гиперсоциализированных семьях почти нет своих внутренних правил, они все привязаны к социальным или ими подменяются. И тогда ребенок, который не справляется с какими-то внешними требованиями, например, школьными, становится «позором семьи», так как не выполняет свою функцию по отношению к этой семье, как человек, который должен ее «продвинуть». В результате неуспешный ребенок не получает поддержки и помощи. В такой семье «учитель всегда прав», «взрослого нельзя критиковать» и у ребенка нет шансов преодолеть свои трудности, потому что взрослые не дают эмоциональной поддержки, не помогают ему, не вселяют веру в свои силы, а только увеличивают груз неуспеха. Цена этому – конец познавательной деятельности ребенка вообще.

В школе зачастую они знают ответ, но все же не отвечают из-за страха сделать ошибку. Из-за этого уровень их достижений значительно ниже, чем мог бы быть. Неудачи переживаются ими очень остро, вплоть до нервных срывов или формирования комплекса неполноценности. Чаще всего при этом стиле формируются психостенические черты личности, где перфекционизм становится ведущим.

Возникающий страх перед испытанием или ситуацией напряженности, в дальнейшем может стать толчком к употреблению психоактивных веществ для снятия тревоги.

Гиперопека и доминирование в какой-то степени взаимосвязаны, но сильно отличаются по своему влиянию на ребенка. Доминантные родители прививают ребенку страх перед высказыванием своих суждений, ибо они убеждены в том, что лучше знают, что ему нужно, и сами за него решают.

Гиперопекающие родители преувеличивают возможные опасности и недооценивают способность ребенка справиться с ними. Это часто обусловлено «фобией утраты», характерной для родителей, которым дети «дорого достались»: долго ждали, с большим трудом выходили, часто и много болели. Эти травматические воспоминания «не отпускают» родителей и могут переходить в тревогу и ипохондрическую боязнь за ребенка и тогда они находят у него множество болезненных проявлений и переживают по поводу его здоровья. Такие родители ограничивают опыт детей, а дети индуцируют от них тревогу. У тревожных родителей всегда тревожные дети. У таких родителей всегда много запретов, ограничений и наставлений, например: «Не беги - упадешь», «Не уходи одна далеко от дома, - можешь потеряться», «Не езди за город с классом на экскурсию, - автобус может попасть в аварию», «Не подходи близко к собаке или кошке – они могут покусать», «Не торопись и прожевывай пищу – а то подавишься», «Не выходи на улицу без шапки – простудишься» и т.д.

Из-за такой гиперопеки многие дети оказываются лишенными нормального общения со сверстниками. Они не участвуют в играх и совместной деятельности, что усиливает их одиночество и зависимость от родителей. Страх и неуверенность в своих силах – отставленные последствия воспитания. Этот стиль воспитания чаще всего формирует фобии и навязчивости у детей, как результат неразрешимых противоречий между

Родители, конечно, хотят ребенку добра, но они не отдают себе отчета, что их чрезмерная помощь в том, с чем ребенок вполне может справиться и сам, порождает в нем ощущение беспомощности и неполноценности. Уступки лишь поощряют ребенка продолжать использовать чувства (тревогу) родителей себе на пользу. В результате родители бессознательно приучают ребенка к тому, чтобы не принимать ответственности на себя и быть зависимым от других.

Пример. Сережа был самым младшим в семье и моложе своего брата на 13 лет. Когда родители пришли на консультацию, то жаловались в основном на школьные проблемы – трудности с учебой и дисциплиной. Маму меньше беспокоило поведение ребенка дома. Отец жаловался на жену, что она «искалечила ребенка», делает из него маменькиного сынка. Сын не делает уроки, пока мама его не посадит. Выполнение заданий по русскому языку он совершает только тогда, когда мама находится рядом и контролирует его. Если мама не контролирует, то он занимается чем угодно (играет с собакой, читает, смотрит в окно), но не делает уроки. Ежедневное приготовление уроков затягивается до11- 12 ночи и сопровождается скандалами. Мама кричит, ребенок жалуется папе, папа кричит на маму, потом они кричат друг на друга, затем мама или папа делает за него – диктуют ему правильное решение и т.д. Чем больше мама принуждает ребенка к занятиям, тем очевиднее, что ответственность за эти уроки лежит на ней, тем менее вероятно, что у него сформируется какой-то самостоятельный мотив учиться и тем труднее будет достичь цели: чтобы ребенок учился самостоятельно и с интересом.

Мама дома добивается приготовления уроков, но в классе-то он остается один на один с учебой, а навыка самостоятельной работы у него нет. То есть родители совершают действия, которые противоречат их цели. В то же время, не делать этого родители не могут, потому что он «погрязнет в двойках». А школа – гимназия, учителя наседают: «Наша школа не для слабых, мы вас предупреждали, что учиться у нас трудно. Ну, что же вы не смотрите за своим ребеночком». Вот и получается, чем больше родители стараются, чтобы ребенок лучше учился, тем меньше у него шансов это сделать, поскольку работает закон: «Пока есть кто-то, кто решает твои проблемы, проблема решена не будет». Если родители взяли на себя труд контролировать – значит, взяли на себя ответственность. Это происходит моментально. Акт контроля – акт взятия на себя ответственности. И уже эти двойки по русскому не Сережины, а мамины. Почему мама так поступает? Зачем ей нужна зависимость ребенка от себя? Это отдельный вопрос и ответ на него лежит в плоскости отношений между супругами. Видимо, таким образом обеспечивается ее полная занятость и востребованность, мама чувствует, что она нужна и необходима. Мама готова тратить свои нервы, занимаясь с сыном, чтобы заместить эмоциональный вакуум в супружеских отношениях, перенося свою энергию и любовь в отношения с ребенком. Старший уже подрос и не нуждается в ней. А на кого она еще может сделать этот «перенос»? Пока мама занята ребенком, у нее нет сил и желания выяснять отношения с мужем. Таким образом,тревога по поводу своих собственных проблем переносится на ребенка. Когда родители в родительской роли (делают уроки) – они функционируют нормально, а как супруги – никак. Конфликты ведь очень опасны и «раскачивают лодку». Поэтому отношения лучше не выяснять. Они мало общаются друг с другом, а если общаются, то единственной безопасной темой общения является ребенок и его неудачи в школе. А раз так, то папе ничего не остается, как много работать и мало бывать дома. Единственное условие брачного контракта – то, что папа не будет оттягивать внимание ребенка на себя, он должен оставить ребенка целиком маме. И если папа эти условия не нарушает, то, конечно же, услышит - «ты ребенком не занимаешься». А если будет заниматься, то ему будет сказано, что «ты неправильно занимаешься с ним, неправильно его учишь, из-за тебя у него двойки» Если отец психологически забирает ребенка себе, то мама остается «не у дел». Все это обеспечивает стабильность семейной системе, обеспечивает ее гомеостаз. Чем более напряжены отношения в супружеской подсистеме, тем более рьяно мама занимается с ребенком и тем менее успешен он в учебе, тем более стабильной будет семейная атмосфера. Причина негармоничного воспитания, как правило, круговая и системная. Взрослые пытаются решать свои проблемы, удовлетворяя нереализованные потребности в сфере воспитания. Ребенок оказывается включенным в этот процесс, выступая медиатором отношений между взрослыми.

Когда родителям объяснили, что их заботливость лишь усиливает школьные проблемы одиннадцатилетнего сына, и что им нужно прекратить «обслуживать» его и позволить ему самостоятельно нести ответственность за себя и свою учебу, то у мальчика это вызвало сильное сопротивление и обиду. В дальнейшем семейному терапевту пришлось укрелять супружескую и детскую подсистему, и более четко «прочертить границы» между родительской подсистемой, чтобы мама «не растворялась» в проблемах сына по его первому требованию.

Из примера видно, как искусно мальчик манипулировал своими родителями, используя различные средства, чтобы продолжать держать их под контролем. Да и взрослые получали свои «дивиденды» от этой ситуации.

Этот пример указывает на то, что воспитание детерминировано не только личностью родителя, но и характером семейного взаимодействия между членами семьи. Вынесение конфликта между супругами в сферу воспитания предоставляет им возможность открыто выражать недовольство друг другом, руководствуясь «заботой о ребенке» и, одновременно сбрасывая напряжение и устанавливая равновесие в семье.

Дата добавления: 2015-11-26