Читайте также:
|
Материя - “то из чего”. Многообразие вещей, существующих объективно. Материя вечна, несотворима, неучтожима инертна и пассивна, она не может возникнуть из ничего, увеличиваться или уменьшаться в своем количестве. Бесформенная материя - небытие. “Первичнооформленная” материя выражена в виде 5 стихий: вода, воздух, огонь, земля и эфир (небесная субстанция).
Форма - “то, что”. Специфический принцип вещи, ее сущность, цель и движущая сила. Бог (у Аристотеля ум-перводвигатель) создает формы вещей из материи. Аристотель подходит к идее единичного бытия вещи, явления: оно представляет собою слияние материи и формы.
Понятия формы и материи соотносительны: нечто оформленное может выступать как материя по отношению к форме более высокого уровня.
Акт (осуществление) и потенция (действительность и возможность)
Своим анализом потенции и акта Аристотель ввёл в философию принцип развития, что явилось ответом на апорию элейцев, по которой сущее может возникнуть либо из сущего, либо из не-сущего. Аристотель же говорил, что и то и другое невозможно, во-первых - потому что сущее уже существует, а во-вторых - нечто не может возникнуть из ничто, а значит возникновение и становление вообще невозможно и чувственный мир должен быть отнесен к царству «небытия».
Акт (энергия) - деятельное осуществление чего-либо
Потенция - сила, обеспечивающая возможность такого осуществления.
Аристотель различает потенцию: деятельную, страдательную, перехода в иное и пребывания.
--
По Аристотелю, материя — это потенция, ограниченная формой (например, медный шар — это медь, ограниченная шарообразностью, и т. д.).
Касаясь данной проблемы, философ также приходит к выводам о том, что:
• все сущее на Земле обладает потенцией (собственно материей) и формой;
• изменение хотя бы одного из этих качеств (либо материи, либо формы) приводит к изменению сущности самого предмета;
• реальность — это последовательность перехода от материи к форме и от формы к материи;
• потенция (материал) есть пассивное начало, форма — активное;
• высшей формой всего сущего является Бог, имеющий бытие вне мира.
Вопрос 11. Категории пространства и времени в культуре Нового времени. Основные черты эпохи Нового времени. Формирование научной картины мира.
Ответ.
В культуре Нового Времени пространство мыслится как такое пространство, в котором события происходят сами по себе, по собственной причине, без вмешательства какой-либо воли со стороны. С этой точки зрения не так уже важно, как это пространство возникло. Практический вопрос, который эпоха Нового Времени считает важнейшим – это не как произошел мир, а каков он. Пространство, которое сохраняет свой
неизменный и правильный порядок само по себе, без божественного вмешательства, называют естественным или природно-данным. Это определение относится не только к пространству природному, но и к сфере человеческих взаимодействий. То есть порядок отношений, складывающийся между людьми, тоже должен быть правильным, то есть соответствующим естественной природе человека и общества. Но он может быть и
неправильным, если люди по какой-то причине игнорируют те принципы взаимоотношений, которые изначально по природе вещей положены человеку. Поэтому согласно представителям эпохи открытие людьми этих естественных принципов, естественных социальных законов, законов морали, природы и следование им
является верным путем установления наилучшего и счастливейшего общества.
Возвращаясь к картине взаимодействия тел: до того, как произойдет взаимодействие, никто, ни наблюдатель, ни сами тела не в состоянии предугадать его последствий. Эксперимент однозначно выявляет их свойства. С этого момента поведение наблюдаемых тел становится предсказуемым, и то, что предопределило протекание процесса, теперь оказалось познанным (а до этого было скрыто). Форма, в которой происходят такого рода познания, начинают называть законом природы или естественным законом. Принципиальная новизна такого познания заключается в его
всеобщности. Раньше все знание существовало в так называемой рецептурной форме, то есть в составе конкретного практического навыка. Теперь знание выделяется в отдельную специальную познавательную деятельность – в науку. А продукт науки получает форму всеобщего закона. Форма закона позволяет моделировать или предвидеть процессы, которые человеческой практикой еще не освоены. В этом смысле в Новое Время утверждается новый тип мышления – предвосхищающее. Поскольку опыт человека не является конечным, мы не можем охватить все примеры, все явления, все исключения, апелляция к опыту не позволяет нам предвидеть какие-то процессы, тем более формулировать их в виде каких-то всеобщих законов. Однако, форма законов позволяла моделировать, выдвигать гипотезы о тех процессах, которые еще
не освоены человеческой практикой.
Для мира, который теперь мыслился без Бога, с человеческой точки зрения был необходим какой-то надежный источник порядка, способный оградить мир от губительного хаоса. Этим источником порядка становится всеобщая подчиненность мироздания лежащим в его основе законам. С другой стороны, сама принципиальная
возможность познавать истинное положение вещей, познавать законы вселенной, усматривает еще то обстоятельство, что человеческий разум порожден той же самой природой, ее же законами, и соответственно человек, который обладает разумом, тем самым обладает способностью усматривать свойства вещей в их взаимосвязи независимо от собственного положения, интереса, бескорыстно и объективно.
Коль скоро разум считается врожденной способностью человека, то разум устроен
по тем же самым естественным законам, а значит по принципу аналогии, разуму открыто естество самой природы, то есть он может познавать природу по аналогии с самим собой. Таким образом, мир может войти в мой разум в том случае, если структура этого разума совпадает со структурой мира, если деятельность моего мышления совпадает с естественным устройством мира
Поэтому в качестве символа веры Нового Времени можно сформулировать такой
тезис: природа разумна, а разум естественен. Тем самым, пространство в культуре Нового Времени обладает следующими характеристиками:
• Законосообразно
• Разумно – то есть открыто познанию
• Естественно – то есть записано только от самого себя
Теперь кратко коснемся второй категории – категории времени. Вера в то, что законы правят миром, формирует иное представление о времени, чем то, которое складывалось в средневековье (время – целенаправленное движение Богом мира к своему концу). С одной стороны, все взаимодействия возможны лишь при условии движения участвующих, следовательно, все процессы развертываются во времени. С другой стороны, время не включено в число факторов, предопределяющих характер протекания процессов.
Таким образом, время берет на себя очень важную функцию: оно позволяет накапливать опыт, на основании которого человечество открывает законы природы и подлинные принципы человеческих отношений.
Вопрос 12. Проблема метода в науке. Метод – как инструмент построения «нового мира». Основные правила Метода (Р. Декарт).
Ответ.
Прежняя наука по Декарту выглядит как древний город с его внеплановыми постройками, а новая наука должна создаваться по единому плану, по замыслу одного инженера, и с помощью единого метода. Создание этого нового метода мышления, научного исследования требует прочного незыблемого основания. Таки основанием, согласно Декарту, может быть только сам человеческий разум, его внутренние первоистоки. То есть та точка, из которой он произрастает и которая поэтому обладает наивысшей достоверностью – это самосознание.
Перейдем к проблеме метода. Поскольку позиции можно занимать разные, то их требуется как-то приводить к общему знаменателю. Поэтому любому познанию требуется метод, то есть некоторый алгоритм, который позволит нам выстраивать наше познание таким образом, чтобы находиться, по крайней мере, в одной области, где мы можем друг друга понимать.
«Под методом, - пишет Декарт, - я разумею точные и простые правила,
строгое соблюдение которых всегда препятствует принятию ложного за истинное и, без излишней траты умственных сил, но постепенно и непрерывно увеличивая знания, способствует тому, что ум достигает истинного познания того, что ему недоступно». Декарт понимает метод как нечто единое для всех наук, возводя это понятие к греческому понятию «метода», то есть путь следования.
Декарт говорит, что метод истину не открывает. То есть с помощью метода мы в науке истин не открываем. Мы открываем какие-то знания, которые могут быть достоверны более или менее, степень достоверности этих знаний можно повышать, поэтому Декарт вводит в науку процедуру верификации.
Как тогда истину открыть? Тут Декарт обращает нас к интуиции
ума. То есть истина нам уже дана изначально, и требуется только некоторое усилие, чтобы обнаружить в себе эту истину. Если бы она не была очевидна, то есть умозрительна, то тогда об этой истине нам должен был кто-то рассказать, но мы не можем полагаться на какие-то авторитеты. Таким образом, единственный метод для
истины оказывается некоторое свойство разума, которое Декарт называет lumen naturale (естественный свет). «Метод должен превратить познание в организованную деятельность, освободив его от случайности». Декарт призывает изгнать случайность из природы. И так и происходит. Случайными нам представляются те явления, причины которых мы пока не можем объяснить, но именно пока. Образно говоря, метод превращает научное познание из кустарного промысла в промышленность, из спорадического и случайного обнаружения истин - в систематическое и планомерное их производство. Метод позволяет науке ориентироваться не на отдельные открытия, а идти, так сказать, "сплошным фронтом", не оставляя лакун или пропущенных звеньев. Научное знание, как его предвидит Декарт, - это не отдельные открытия, соединяемые постепенно в некоторую общую картину природы, а создание всеобщей понятийной сетки, в которой уже не представляет никакого труда заполнить отдельные ячейки, то есть обнаружить отдельные истины. Но исходим мы из того, что эта сетка изначально уже есть и нам ее нужно заполнить. Процесс сознания, таким образом, превращается в своего рода поточную линию.
Декарт формулирует основные правила метода так:
1. Начинать с простого и очевидного.
2. Из него путем дедукции получать более сложные высказывания
3. Действуя при этом так, чтобы не было упущено ни единого звена, т.е. сохраняя непрерывность цепи умозаключений
4. Составлять списки, то есть постоянно проверять себя, фиксировать все действия.
Для выполнения этих действий необходимы две способности ума: интуиция и дедукция. С помощью интуиции ум усматривает первые начала, простейшие и очевидные, которые можно интуитивно постичь с первого взгляда и через самих себя непосредственно. А дедукция нужна, чтобы из этих первых начал вывести все остальные положения.
Остановимся на первых началах, которые Декарт называет «естественным светом».
Внутри этой темы естественного света разума явно просматривается присущий Декарту поиск таких мысленных состояний, которые не являются изобретенными или придуманными, то есть то, что стоит перед фигурой сомнения. Иначе говоря, это та самая точка или опора, которая не есть продукт мышления, и не будучи продуктом мышления, защищена от обычного обмана
Образцом дедукции для Декарта выступает математика. Даже в понятии природы Декарт оставляет только те определения, а именно протяжение, фигуру и движение, которые составляют предмет математического исследования. Математика изучает отношения предметов, но прежде чем их установить, необходимо ввести измерение или единицу
измерения. И Декарт подчеркивает, что основание для измерения не обязательно должно иметь место в самом объекте. Оно может быть только мыслимо, то есть устанавливаться произвольно. Все те измерения, которые не имеют основания в вещах, являются созданиями интеллекта.
Вопрос 13. Р.Декарт: принцип методического сомнения. Очевидность как критерий истины. “Cogito ergo sum”. Понятие врожденной идеи.
см. 12
Ответ.
Исходной точкой рассуждений Декарта является «сомнение во всём». Скептицизм был всегда выдающейся чертой французского ума, равно как и стремление к математической точности знаний.
Скептицизм и поиски идеальной математической точности — два различных выражения одной и той же черты человеческого ума: напряженного стремления достигнуть абсолютно достоверной и логически непоколебимой истины. Им совершенно противоположны:
● с одной стороны — эмпиризм, довольствующийся истиной приблизительной и относительной,
● с другой — мистицизм, находящий особое упоение в непосредственном сверхчувственном, надрациональном знании.
Ничего общего ни с эмпиризмом, ни с мистицизмом Декарт не имел. Если он искал высшего абсолютного принципа знания в непосредственном самосознании человека, то речь шла не о каком-либо мистическом откровении неведомой основы вещей, а о ясном, аналитическом раскрытии самой общей, логически неопровержимой истины. Её открытие являлось для Декарта условием преодоления сомнений, с которыми боролся его ум.
“...усомниться во всем том, в чём найдем хотя бы малейшее подозрение недостоверности….однако же не предположим также и того, что мы сами, думающие об этом, не существуем: ибо нелепо признавать то, что мыслит, в то самое время, когда оно мыслит, не существующим. Вследствие чего это познание: я мыслю, следовательно существую, — есть первое и вернейшее из всех познаний, встречающееся каждому, кто философствует в порядке. И это — лучший путь для познания природы души и её различия от тела....”
Таким образом, найден был Декартом первый твёрдый пункт для построения его миросозерцания — не требующая никакого дальнейшего доказательства основная истина нашего ума. От этой истины уже можно, по мнению Декарта, пойти далее к построению новых истин.
Прежде всего, разбирая смысл положения «cogito, ergo sum», Декарт устанавливает критерий достоверности. Почему известное положение ума безусловно достоверно? Никакого другого критерия, кроме психологического, внутреннего критерия ясности и раздельности представления, мы не имеем. В нашем бытии как мыслящего существа убеждает нас не опыт, а лишь отчётливое разложение непосредственного факта самосознания на два одинаково неизбежных и ясных представления, или идеи, — мышления и бытия. Против силлогизма как источника новых знаний Декарт вооружается почти так же энергично, как ранее Бэкон, считая его не орудием открытия новых фактов, а лишь средством изложения истин уже известных, добытых другими путями. Соединение упомянутых идей в сознании есть, таким образом, не умозаключение, а синтез, есть акт творчества, так же как усмотрение величины суммы углов треугольника в геометрии. Декарт первый намекнул на значение вопроса, игравшего затем главную роль у Канта, — именно вопроса о значении априорных синтетических суждений.
Найдя критерий достоверности в отчётливых, ясных идеях (ideae clarae et distinctae), Декарт берется затем доказать существование Бога и выяснить основную природу вещественного мира. Так как убеждение в существовании телесного мира основывается на данных нашего чувственного восприятия, а о последнем мы ещё не знаем, не обманывает ли оно нас безусловно, то надо прежде найти гарантию хотя бы относительной достоверности чувственных восприятий. Такой гарантией может быть только сотворившее нас, с нашими чувствами, совершенное существо, идея о котором несовместима была бы с идеей обмана. Ясная и отчётливая идея такого существа в нас есть, а между тем, откуда же она взялась? Мы сами сознаем себя несовершенными лишь потому, что измеряем своё существо идеей всесовершенного существа. Значит, эта последняя не есть наша выдумка, не есть и вывод из опыта. Она могла быть внушена нам, вложена в нас только самим всесовершенным существом. С другой стороны, эта идея настолько реальна, что мы можем расчленить её на логически ясные элементы: полное совершенство мыслимо лишь под условием обладания всеми свойствами в высшей степени, а следовательно и полной реальностью, бесконечно превосходящей нашу собственную реальность.
Таким образом из ясной идеи всесовершенного существа двояким путём выводится реальность бытия Бога:
● во-первых, как источника самой идеи о нём — это доказательство, так сказать, психологическое;
● во-вторых, как объекта, в свойства которого необходимо входит реальность, — это доказательство так называемое онтологическое, то есть переходящее от идеи бытия к утверждению самого бытия существа мыслимого.
Установив бытие всесовершенного Творца, Декарт уже без труда приходит к признанию относительной достоверности наших ощущений телесного мира, причём строит идею материи как субстанции или сущности, противоположной духу. Наши ощущения материальных явлений далеко не во всем своём составе годны для определения природы вещества. Ощущения цветов, звуков и проч. — субъективны; истинный, объективный атрибут телесных субстанций заключается только в их протяжённости, так как только сознание протяжённости тел сопровождает все разнообразные чувственные восприятия наши и только это одно свойство может быть предметом ясной, отчётливой мысли.
Вопрос 14. Метафизика Нового времени как метафизика механицизма. Учение Р. Декарта о двух субстанциях: res cogitans и res extensa.
Ответ.
http://www.gumfak.ru/filos_html/ponas/pon05.shtml
Дата добавления: 2015-11-26; просмотров: 58 | Нарушение авторских прав