Отдел П. Другие социалистические страны

153. В итоге второй мировой войны восемь государств в Европе ста­ли под разными названиями социалистическими республиками. По сво­им главным направлениям развитие европейских социалистических стран шло по тому же пути, что и Советский Союз. Иначе не могло и быть, так как приверженность к марксистской доктрине требовала проведения идентичных социальных, правовых и экономических мер.

Вместе с тем положение Советского Союза и других европейских социалистических стран во многих отношениях различалось. Ни одна из этих стран не обладала такой территорией, мощью, междуна­родным значением, как Советский Союз. Уже геополитический фак­тор с неизбежностью предопределил различие, с которым ставились и решались многие проблемы. Коммунистические партии неодинако­во пришли к власти, не совпадали во многом экономические и социа­льные структуры, а также традиции. Политика, даже тоща, когда она преследует одну и ту же общую цель, приспособлялась к среде и об­стоятельствам. Поэтому модель Советского Союза не могла быть просто перенесена на другие государства. Этому мешали их традиции, уровень индустриализации, культура, социальная структура.

В Советском Союзе признавалось, что по тем или иным основа­ниям между его правом и правом других социалистических стран воз­можны различия. Отходы от советской модели вполне естественны, однако имеется предел, который нельзя перейти, если государство хочет остаться в семье социалистических стран. В Советском Союзе с известной настороженностью смотрели на стремление некоторых стран сконструировать «новую модель социалистического общества» (Югославия в 1948 г., Венгрия в 1956 г., Чехословакия в 1968 г.). Не без основания опасались, что за этой формулой скрывалась попытка трактовать марксизм иначе, чем в СССР, стремление отказаться от некоторых основополагающих принципов социализма.

154. Уважение к праву. До Октябрьской революции русский на­род не считал право основой социального строя. В законах он видел капризы царя и способ административного управления. Когда мар­ксизм провозгласил отмирание права, это настолько мало шокирова­ло русских, что полное отмирание права можно было бы осуществить уже на следующий день после революции. Утверждение по инициа­тиве Ленина принципов социалистической законности в период нэпа показалось многим отступлением от социалистического пути; полага­ли, что верность революции и марксизм потребуют отказаться от это­го принципа одновременно с нэпом.

Иной была ситуация в других социалистических странах. Как бы ни различались они между собой, каждая из них до 1945 года или уже реализовала, или готовилась реализовать идеал государства, основан­ного на праве[91]. Ни одна из них не знала, как Россия, периода военно­го коммунизма. Использовав опыт Советского Союза, здесь сразу же признали необходимость переходного периода от капиталистическо­го строя к коммунистическому обществу. Принцип социалистичес­кой законности был признан без каких-либо затруднений. Сохраня­лось и традиционное уважение к праву. Всему этому способствовало наличие старых и новых юристов, готовых работать при новом режи­ме.

155. Сохранение старого права. Ни в одной из европейских со­циалистических стран не сочли необходимым сразу же в целом отме­нить все старое право, как это сделали в России. Были сломаны эко­номические и политические структуры, но при этом постарались сохранить то, что было возможно, в юридическом плане, в частности испытанную технику, что, однако, не препятствовало обновлению права. Что касается содержания права, то были отменены нормы, от­ражавшие его классовый характер. В целом же старое право сохра­нилось; к нему относились с доверием, как к национальному культур­ному достоянию.

В качестве примера обратимся к Югославии. В феврале 1945 года Президиум антифашистского Совета национального освобождения отменил старое право в целом, но разрешил судьям применение тех его норм, которые «не противоречат требованиям борьбы за нацио­нальное освобождение, декларациям и решениям антифашистских комитетов и комитетов национального освобождения». В 1951 году Верховный суд страны еще раз четко подчеркнул сохраняющееся значение старого права и указал судам, что всякий раз, когда они от­казываются применить норму этого права следует уточнить, «какой норме, институту или политическому принципу противоречит приме­нение этой нормы. Суды не могут ограничиться одним лишь общим указанием на то, что ныне она потеряла силу»[92].

156. Обновление права. Не будем, однако, переоценивать зна­чение того факта, что старое право сохранилось. Старые законы тол­ковались по-новому, с учетом происшедших революционных измене­ний. Кроме того, были проведены большие законодательные и кодификационные работы, благодаря которым старое право действо­вало скорее теоретически.

Создание нового права было необходимостью, ибо речь шла о строительстве социалистического общества, принципиально отлич­ного от предшествующего. Оно могло быть осуществлено двумя спо­собами: с одной стороны, копированием советской модели; с другой — использованием имеющихся институтов, в которые следовало вдох­нуть новые идеи и поставить их таким образом на службу социалис­тическому государству.

Вначале преобладал первый способ, причем в больших масш­табах. Затем последовательно набирал силу второй, особенно после XX съезда КПСС в 1956 году. Этот способ исходил из неоднократ­ных высказываний Ленина о том, что в ходе строительства социализ­ма следует учитывать национальные особенности. Характерно в этой связи следующее высказывание тогдашнего министра юстиции Поль­ши: «Механическое противопоставление права, законодательства и судебной практики социалистического государства соответствующим институтам буржуазного государства было негативным фактором, сказавшимся на развитии нашего права. Недооценили тот факт, что эти институты формировались на протяжении веков. Их следовало совершенствовать в интересах социализма, не отбрасывать... Ради того чтобы механически перенести в Польшу правовые институты других государств, строящих социализм, были забыты прогрессивные традиции польской науки»[93]. Юристы социалистических стран при­ветствовали обновление марксистско-ленинской доктрины, явивше­еся следствием XX съезда КПСС в 1956 году. Отныне преобладало новое течение, менее властное и менее догматическое.

157. Обобществление. Реформы были направлены прежде всего на обобществление средств производства.

Наиболее успешными они оказались в сфере индустрии. В раз­ных странах перспективные планы промышленного развития потре­бовали передачи государству всех промышленных предприятий; ра­бочий класс не должен был отныне находиться в подчинении частных собственников и эксплуатироваться ими. Национализация промышленности была облегчена и тем, что многие индустриаль­ные предприятия принадлежали иностранному капиталу или со­бственникам, скомпрометировавшим себя связями со старыми по­литическими режимами.

Как и в СССР, в странах народной демократии была запрещена частная торговля. Однако здесь этот процесс не пошел так далеко. Частные продовольственные магазины сохранились в Болгарии и Венгрии. И в других странах, например в Польше, был достигнут компромисс: государство передавало частным предприятиям право ';. осуществлять определенную торговую деятельность.

Трудности, как и в России, вызвала национализация земли и кол­лективизация сельского хозяйства. В большинстве стран эти труднос­ти были преодолены таким образом, что ситуация здесь если и не идентична советской, то в целом похожа на нее. Однако три страны — Венгрия, Польша и Югославия — во многом не последовали общему направлению.

Ошибочно впечатление, что коллективизация земли в Венгрии была завершена в 1961 году. Сельское хозяйство действительно ве­лось крестьянами, объединенными в кооперативы. Однако член коо­ператива считался собственником земли и получал от кооператива определенную сумму денег как арендную плату. Кооперативы могли продавать землю крестьянам. Приусадебные участки принадлежали крестьянам на праве частной собственности.

В Польше не была осуществлена национализация земли и боль­шая часть сельскохозяйственной продукции производится индивиду­альными хозяйствами. Им принадлежит 83% обрабатываемой земли. Возникшие вначале колхозы к 1956 году прекратили свое существо­вание. Закон лишь ограничил размеры индивидуальных наделов 15 — 20 гектарами. Существует, с некоторыми оговорками, свобода распоряжения недвижимостью.

Коллективизация в Югославии пошла не далее, чем в Польше. Первая реформа 1945 года ограничила размер землевладения 25 — 35 гектарами. Эта мера означала конфискацию земель, принадлежа­щих церкви и крупным собственникам, но она не вела к национали­зации, поскольку конфискованные земли распределялись между бед­ными крестьянами. Шаг к коллективизации был сделан в начале 50-х годов. Размер индивидуальных хозяйств был ограничен 10 гектарами, а семейных хозяйств (задруг) — 25 гектарами. Поскольку уже осуществлялась коллективизация, она проходила в форме создания совхозов, а не колхозов. Далеко она не пошла: 90% обрабатываемой земли находится в руках 2 300 тысяч мелких сельскохозяйственных производителей — индивидуальных и семейных, причем 30% этих производителей имеют участок размером до 2 гектаров. Основная масса сельскохозяйственной продукции производится, таким обра­зом, за пределами коллективизированного сектора.

Сказанное выше не означает, что руководители обеих стран — Польши и Югославии — отказались от идеи коллективизации. Но они не хотели осуществлять ее с помощью властных мер и неизбеж­ных при этом потерь, предпочитая методы воспитания и убеждения, стараясь привлечь крестьянство перспективой материальных преиму­ществ.

158. Планирование. Так же как и в Советском Союзе, экономика и других социалистических стран основана на планировании, кото­рое, однако, организовано неодинаково. Эти особенности не должны удивлять, ибо марксизм-ленинизм говорит именно о принципе плани­рования, а не о его формах. В Советском Союзе в разные периоды можно было увидеть тенденцию как к централизации, так и к децен­трализации, жесткое планирование производства сменялось более гибким. Специфические особенности планирования в других социа­листических странах связаны с факторами социального и географи­ческого порядка.

159. Югославская критика сталинской политики. Правитель­ство Югославии в 1948 году оказалось в конфликте с руководством СССР.

По мнению югославов, марксизм-ленинизм требует, чтобы сред­ства производства были реально переданы в распоряжение народа в лице непосредственных производителей, коллективов трудящихся. В то время как в Советском Союзе настаивали на усилении государст­ва, югославы считали, что государство должно начать отмирать не­медленно, и этот процесс призван охватить все общественные сферы в той мере, в какой он не вредит успеху социалистического строи­тельства. У русских и югославских коммунистов один и тот же идеал, но югославы считали, что путь к нему должен быть иным, чем в СССР, нужно искать новые формы, которые не были бы приданием государству, управляемому верхушкой коммунистической партии, той же власти, которая находилась ранее в руках буржуазии.

С позиции югославов ликвидация буржуазии в СССР должна была означать начало отмирания государства. Больше не существует противостоящих социальных групп, какими были антагонистические классы в прошлом. Следовательно, сохранение государством и пра­вом прежних властных функций неоправданно. Однако в СССР про­изошел обратный процесс, и в соответствии с тезисом Сталина госу­дарство должно было только и делать, что постоянно усиливаться, подчиняя себе не только отношения производства, но и все сферы жизни общества. Такая позиция объяснялась, по мнению югославов, тем, что ру­ководящие советские кадры хотя и происходили из пролетариата, но затем оторвались от него. Возникла особая автономная группа со своими интересами, отличными от интересов пролетариата и даже за­частую вступающими в противоречие с ними. Эта группа становится всесильной бюрократией и вместо того, чтобы демократизировать Советское государство, сделать его отмирающим, бюрократизирует его и превращает в тоталитарное. Советская бюрократия не доволь­ствуется доминирующей ролью, которую ей доверил пролетариат. Она взяла на себя роль эксплуататора, которую до революции игра­ла буржуазия. Вместо социалистической системы, которую намере­вались создать, в действительности в СССР сложилась система го­сударственного капитализма.

160. Отмирание государства. Чтобы избежать бюрократизации государства и сделать его демократическим, народные массы должны участвовать в государственном управлении и в ведении национальной экономики, а у государства нужно постепенно отбирать его традици­онные функции и передавать их обществу. Только так мыслимо госу­дарство при социализме. Этими установками руководствовался строй, созданный под руководством маршала Тито.

По Конституции Югославии 1946 года было создано централизо­ванное государство, аналогичное советскому. После обобществления средств производства и исчезновения класса капиталистов в 1953 году была принята новая Конституция, пересмотренная в 1974 году. Государство было реорганизовано. Публичная власть была децентра­лизована в том плане, что региональным и местным коллективам была предоставлена широкая автономия. Экономика демократизиро­вана в том плане, что рабочие и служащие получили возможность участвовать в ведении экономики страны.

Экономическая политика, по мнению югославов, не должна спо­собствовать расширению государственной собственности, ее задача прямо противоположна: превратить эту собственность в обществен­ную, управлять которой будет не государственная бюрократия, а сами трудящиеся. Передачу функции государства обществу — «свободным союзам производителей» — следует начинать именно с экономичес­ких функций. Народ призван участвовать в осуществлении не только политической, но и экономической власти, и как отражение этой формулы в Югославии параллельно с каждым Национальным собра­нием (федеральным, республиканскими) и национальным комитетом (района, общины) создаются Собрания или Комитет производителей, избираемые непосредственно ими самими.

161. Самоуправление предприятий. В каждом промышленном предприятии страны имеется Рабочий совет — высший орган пред­приятия, который руководит им, распределяет доходы или, во всяком случае, контролирует их использование. Это и есть известное «само­управление предприятий» — гордость югославских руководителей.

Правда, это самоуправление несколько ограничено наличием дирек­тора, который назначается специальной смешанной комиссией при народном комитете общины. Директор призван обеспечить должную организацию производства, с тем чтобы оно учитывало планы и ин­тересы социалистической экономики всей страны. В особых случа­ях, когда некомпетентность самоуправления ставит под угрозу общес­твенные интересы, оно может быть временно ограничено прямым вмешательством властей, берущих на себя управление предприятием.

162. Государство и коммунистическая партия. Государство Югославия сохраняло функции, предполагающие использование го­сударственного принуждения в целях поддержания порядка и мира в обществе. Это те функции, осуществление которых само общество лишь в последнюю очередь может принять на себя; они перейдут к нему, когда исчезнут все еще существующие неравенства, порождаю­щие нарушения порядка и мира в обществе.

Государство продолжает также осуществлять функцию охраны границ. Но это никак не мешает ему отмирать во всех других сферах. Мы видели выше, как происходит отмирание государства в сфере экономики. Государство и бюрократия должны также немедленно по­терять и другие функции, которые затрагивают интеллектуальную сферу, образование, здравоохранение, социальное обеспечение.

По этим соображениям в 1952 году Коммунистическая партия Югославии была трансформирована в Лигу коммунистов, одной из задач которой была пропаганда идей коммунизма. Что касается пра­ва принятия конкретных решений, которые должны стать государ­ственным актом, то оно было передано Социалистическому альянсу. Это была не политическая партия в собственном смысле слова, а бо­лее широкая организация, призванная охватить практически всех граждан, участвующих в осуществлении государственной власти, и оказывать им в этом посильную помощь.

163. Влияние югославского пути. Югославская критика в адрес советских институтов была в 1948 году воспринята в СССР как изме­на социалистическому лагерю. Но после смерти Сталина и XX съез­да КПСС встал вопрос, не содержала ли эта критика долю истины и не давали ли условия, существовавшие в ФНРЮ и отличающиеся от советских, этой республике право избрать свой путь, также отличаю­щийся от советского. СССР и другие социалистические страны постарались устранить то, что составляло центральный пункт югос­лавской критики. Были осуждены отдельные допущенные ошибки, чрезмерный бюрократический централизм с его медлительностью в решении дел и др.

Ряд стран социалистического лагеря, в том числе Советский Союз, после 1956 года сочли необходимым провести реформы, на­правленные на ликвидацию «бюрократических искажений социализ­ма» и восстановление принципов социалистической демократии. Очевидно, что при этом сыграл свою роль и югославский опыт. Значительно дальше, чем этот опыт, пошла в направлении сближения со смешанной экономикой и либеральными демократами политичес­кая и экономическая перестройка в СССР, инициированная М.С.Гор­бачевым. В свою очередь, ее далеко позади оставили затем страны народной демократии, вступив на путь радикальных трансформаций.

164—165. Бунт 1989 года. В этом году произошла подлинная ре­волюция. СССР начал широкомасштабную перестройку и, желая из­менить мнение о себе мирового сообщества, отказался от «доктрины Брежнева», использовавшуюся для интервенции в Чехословакию в 1968 году и подавления попытки создать «социализм с человеческим лицом». Странам, находившимся в сфере его влияния, СССР дал сво­боду выбора режима, который они сочтут предпочтительным.

Было хорошо известно, что общественный строй в этих странах установлен против желания населения, он сохранялся по воле и под давлением СССР. Тем не менее было удивительно наблюдать ско­рость и масштабы движения, начавшегося в этих странах. После Польши весной 1989 года оно в течение того же года охватило Венг­рию, Германскую Демократическую Республику, Чехословакию, Бол­гарию, Румынию и даже Албанию. Все эти государства решили встать на новый путь. Выйдя далеко за пределы советской перестройки, они открыто отказались от принадлежности к социалистической системе. Изменились даже названия этих государств, они перестали быть со­циалистическими, демократическими, народными республиками. Коммунистические партии смогли продолжить свое существование только объединившись с другими партиями или превратившись в со­циал-демократические, признающие принцип свободных выборов. Перед лицом происходящего, видя крах своей политики, бывшие признанные вожди партии и государства сошли со сцены, за исклю­чением Польши, где они способствовали тому, чтобы то, что про­изошло, стало возможным. Югославия, которая в своей независимости ушла дальше всех от советской модели, некоторое время сдерживала кризис, но здесь свою роль сыграл распад федерации.

166. Отличия от бывшего Советского Союза. Ситуация, сложив­шаяся в этих странах, с одной стороны, и в СССР — с другой, была различна. Благодаря исторической традиции в этих странах сущес­твовало демократическое сознание, которого не было в СССР.

Это демократическое сознание ведет все эти страны к возвраще­нию в романо-германскую правовую семью. Но реинтеграция связана с проблемами.

Следует учитывать, что экономические связи этих стран в те­чение десятилетий были ориентированы на бывший СССР. Невоз­можно тотчас разрушить такие отношения, тем более что с их сохра­нением связаны многочисленные интересы. В плане политической организации эти страны, освободившись от советской опеки, быстро установили институты, подобные тем, что существуют в западноевро­пейских странах. Что касается права, то оно несомненно обладает некоторым свое­образием, порожденным пребыванием в социалистической орбите. При этом, однако, следует еще раз напомнить: принадлежность к правовой семье никоим образом не исключает определенных разли­чий между членами этой семьи.

Дата добавления: 2015-11-26