Читайте также:
|
на нас, этот дышащий гневом, что мы его плохо понимали! Но
почему же не говорил он яснее!
И если вина была в наших ушах, почему дал он нам уши,
Которые его плохо слышали. Если была грязь в наших ушах, кто же
вложил ее туда?
Слишком многое не удавалось ему, этому горшечнику, не
доучившемуся до конца! Но если он еще мстил своим горшкам и
Творениям за то, что они ему плохо удавались, -- это было уже
грехом против хорошего вкуса.
Существует и в благочестии хороший вкус; он говорит
наконец: "Прочь с таким Богом! Лучше совсем без Бога,
Лучше на собственный страх устраивать судьбу, лучше быть
безумцем, лучше самому быть Богом!"
"Что слышу я! -- сказал тут старый папа, навострив уши. --
О Заратустра! ты благочестивее, чем ты думаешь, при таком
безверии! Какой-нибудь Бог в тебе обратил тебя к твоему
Безбожию.
Разве не само твое благочестие не дозволяет тебе более
верить в Бога? И твоя чрезмерная правдивость поведет тебя еще
дальше, по ту сторону добра и зла!
Посмотри, что осталось тебе? У тебя есть глаза, руки и
Уста, которые от вечности предназначены для благословения.
Благословляют не только рукой.
Вблизи тебя, хотя ты и хочешь быть самым безбожным, я
Предчувствую тайное благоухание долгих благословений; мне
Становится при этом хорошо и мучительно.
Позволь мне быть твоим гостем, о Заратустра, на одну
только ночь! Нигде на земле мне не будет теперь лучше, чем у
тебя!"
"Аминь! Да будет так! -- сказал Заратустра с великим
Удивлением. -- Туда вверх ведет дорога, там находится пещера
Заратустры.
Поистине, я сам охотно проводил бы тебя туда, досточтимый,
Ибо я люблю всех благочестивых людей. Но теперь меня поспешно
Отзывает от тебя крик о помощи.
В моем царстве ни с кем не должно быть несчастья; пещера
Моя -- хорошая пристань. И больше всего хотел бы я всякого, кто
Печалится, опять поставить на твердую землю и на твердые ноги.
Но кто снимет с плеч твою печаль? Для этого я
Слишком слаб. Поистине, долго придется нам ждать, пока
Кто-нибудь опять воскресит тебе твоего Бога.
Ибо этот старый Бог не жив более: он основательно умер".
Так говорил Заратустра.
Самый безобразный человек
-- И опять бежали ноги Заратустры по горам и лесам, и
Глаза его непрестанно искали, но нигде не было видно, кого
Искали они, кто кричал о помощи и страдал великою скорбью. Всю
Дорогу, однако, радовался он в сердце своем и был полон
признательности. "Какие хорошие вещи, -- говорил он, -- подарил
Мне, однако, этот день в награду за то, что так скверно начался
он! Каких редких собеседников нашел я!
Долго придется пережевывать мне слова их, как хорошие
Хлебные зерна; и зубам моим придется измолоть и истолочь их,
пока не потекут они в душу мою, как молоко!"
Но когда дорога опять обогнула скалу, сразу изменился
Ландшафт, и Заратустра вступил в царство смерти. Здесь торчали
Черные и красные выступы скал; не было ни травы, ни деревьев,
Ни пения птиц. Ибо это была долина, которой избегали все
Животные, даже хищные звери; и только змеи одной породы --
Безобразные, толстые, зеленые, состарившись, приползали сюда
умирать. Поэтому называли пастухи эту долину: Смерть змей.
Но Заратустра погрузился в мрачные воспоминания, ибо ему
Дата добавления: 2015-11-26; просмотров: 96 | Нарушение авторских прав