Северного Кавказа

Рассмотрение политического пространства региона предполагает выделение структурной организации политической власти и субъектов политической деятельности (практик). Политическое пространство обладает территориальной протяженностью, которая конституируется границами распространения политической (государственной) власти. В большинстве основных современных стран мира этническое пространство не совпадает с политическим, т.е. государственные или административные границы могут рассекать этническое пространство. В этом случае возникает проблема разделенных народов. Возможна и другая ситуация, вызванная тем, что этнос «растекается» по различным административно-государственным образованиям и этническое пространство оказывается значительно шире политического. В то же время, неравное территориальное распределение этносов выступает важным фактором возникновения этносоциальной стратификации.

Формирование при таком несовпадении различных полей социального пространства административно-территориальных образований приводит, по мнению З.В.Сикевич, к тому, что «вторичное политическое пространство неизбежно накладывается на первичное, этническое». Тем самым формируется «латентная конфликтогенность и самой этничности, и соотношения этнического и политического пространств»[206]. С этой точки зрения не лишне будет очертить формирование административного обустройства народов Северного Кавказа, как важного конфликтогенного фактора.

Окончательное включе­ние народов Северного Кавказа в состав Российской империи произошло по завершению Кавказской войны. На протяжении ХIХ в. шел поиск форм военно-административного и гражданского территориального управления Северным Кавказом, сопровождавшийся в силу разных причин частыми и непоследовательными административными переделами административных границ.

К февральской революции 1917 г. сложилась опре­деленная система административно-территориального устройства Се­верного Кавказа. В известной мере она учитывала сложившееся после окончания Кавказской войны расселение местного населе­ния. Территория Северного Кавказа и Дона входила в состав Терской, Дагестанской и Кубанской областей, Области Войска Донского, Став­ропольской и Черноморской губерний. Они в свою очередь делились на округа, в которых, как правило, было сосредоточено горское насе­ление, и отделы, в основном с казачьим населением. Первоначально территории сохраняли этнические названия, но затем их переимено­вали по названиям административных центров. Лишенные суверенитета, они сохраняли функции самоуправления с учетом этнических, религи­озных особенностей и с элементами государственности, но под конт­ролем царской администрации. Основная тенденция административных преобразований состояла в том, что местные (горские и казачьи) административно-территориальные структуры постепенно утрачивали свою самобытность и все более включались в систему управленческих форм и методов общероссийского характера.

Сложившаяся административно-территориальная система была противоречивой. Строгое разграничение этнических территорий объек­тивно носило спорный характер, горские аулы и казачьи станицы располагались чересполосно и оказывались, несмотря на географи­ческую принадлежность, в составе разных административных единиц (горские округа или казачьи отделы). Так как начальники Терской и Кубанской областей были одновременно наказными атаманами, то горские округа фактически оказались под контролем казачьей вер­хушки. Все это, а также разного рода ограничения для горских на­родов и аграрный вопрос создавали почву для межэтнической напря­женности и конфликтов на Северном Кавказе[207]. Их частотность нарастает в период 1917-1920 гг.

Разрешение накопленных противоречий приходится на послеоктябрьский период, с которым связано создание современной формы государственного устройства у всех народов региона. Современные исследователи в эволюции административных образований на Северном Кавказе выделяют следующие этапы [208]:

Первый этап (1917 — 1924), — связан с формированием основных территориально-политических единиц, которые с некоторым видоизменением сохранились и в настоящее время.

Второй этап (1922 — 1929) связан с формированием крупного административно-территориального образования, единого экономического района Северо-Кавказского края с центром в Ростове-на-Дону (за исключением Даге­стана).

Третий этап (1929 — 1941) был вызван обратным движением — разделением края на более мелкие единицы: две из которых (Ростовская область и Краснодарский край) представляли собой территории с преимущественно русским населением, а третья — объединяла территории, населенные народами Северного Кавказа (ее административным центром был сначала Пятигорск, затем — Орджони­кидзе (Владикавказе) и, наконец, с 1937 г. — Ставрополь). Национальные автономные образо­вания сохранились в составе более крупных ад­министративных единиц.

Четвертый этап (1941 — 1958) охватывает период, в течение которого осуществлялись многочисленные административные переделы территорий, вызванные депортацией карачаевцев, балкарцев, ингушей и чеченцев.

Пятый этап (1958-1990) выделяется в связи с вос­становлением упраздненных автономий.

Шестой этап (начиная с 1991 г.) можно выделить в связи с административными преобразованиями, происходящими в регионе: все автономные республики повысили свой статус, автономные области также были преобразованы в республики (Адыгея и Карачаево-Черкесия); а Чечено-Ингушская Республика была преобразована в две самостоятельные республики — Чеченскую и Ингушскую.

Выделенные этапы отражают постоянный поиск оптимальной модели сочетания политического и этнического пространств региона, который выступает продуктом деятельности субъектов политического процесса.

Дата добавления: 2015-11-26