Oh the shame that sent me off from the God that I once loved, was the same that sent me into your arms

Winter winds

http://ficbook.net/readfic/1259122

Автор: coffeeandissues

Переводчик: oh_Olly (http://ficbook.net/authors/oh_Olly)

Оригинальный текст: http://archiveofourown.org/works/875091

Фэндом: One Direction

Персонажи: harry, louis

Рейтинг: NC-17

Жанры: Слэш (яой), Романтика, Ангст, Психология, Повседневность, Hurt/comfort, AU, Songfic

Предупреждения: ОМП

Размер: Мини, 17 страниц

Кол-во частей: 2

Статус: закончен

Описание:

Луи моргает раз, второй, третий, а потом говорит: "Думаю, я бы поместил тебя в секцию вещей, которые нужно ценить больше, как раз между холодной пиццей утром и цветом глаз моей матери". Или, работа, в которой Гарри бездомный, но не совсем, а сердце Луи достаточно велико.

Публикация на других ресурсах:

только с моего разрешения.

Примечания автора:

winter winds by mumford and sons

Часть 1

As the winter winds litter London with lonely hearts, oh the warmth in your eyes swept me into your arms

Когда Гарри выходит из института психологии, и холодный воздух атакует его высокое тело, его дыхание останавливается на минуту, и ему приходится принуждать свои легкие работать как нужно, прежде чем направляется к автобусной остановке. Это не так просто. Ничего не просто сейчас, и что-то инстинктивное, например, дыхание, что должно выполняться подсознательно, требует дополнительных усилий с его стороны.

Шарф душит его, но все же. Холод безжалостно пронизывает до костей, из-за чего краснеют щеки и пересыхают губы.

Мимо него проходит женщина, и ее духи заполняют его рецепторы на время, он закрывает глаза, чтобы сохранить ощущение. Намек на эйфорию не длится долго, но парень не двигается все равно.

Нет смысла идти на остановку, потому что никакой автобус не отвезет его туда, куда ему нужно. Так зачем садиться в какой-то из них? Впрочем, в автобусах тепло, а он нуждается в тепле хотя бы снаружи, даже если оно не достигнет сердца.

Ему нужно сесть на автобус, любой, и кататься, пока не согреется настолько, чтобы вновь нормально функционировать. Велика вероятность, что то состояние, в котором он сейчас, не растает вместе со льдом в волосах.

Одно он знает точно: ему нужно начать двигаться вновь, даже если он не имеет ни малейшего представления, куда идти.

Ноги не слушаются его, и сознание парализует неизвестный страх, который постепенно начинает приобретать смысл. Он хотел бы, чтобы шарф на самом деле его удушил.

Дело в том, что ему некуда идти. Ну, отныне, во всяком случае. Он может переночевать у Лиама, но тот задает слишком много вопросов, а у Гарри нет ответов.

В перчатках его руки кажутся огромными, и единственное, что он может с ними сделать - позволить бесполезно свисать. У рук нет смысла, если ты не можешь любить ими. Ему некого любить.

Бэн был смыслом рук Гарри. Он мог исследовать тело первого ими, ощущать мягкие волоски на его руках и успокаивающее биение его сердца через венку на шее. И когда они гуляли по улицам Лондона, Гарри мог взять Бэна за руку и водить по местам, которые отлично знал.

Теперь они просто висят по бокам, словно руки тряпичной куклы, брошенной хозяином.

Абсолютно никакого смысла.

Воздух застревает где-то между легкими и ртом. Наверное, ему нужно бросить дышать, раз уж у него так плохо выходит.

Сердцебиение уже почти нормальное и, похоже, что он вновь идет. Он делает два шага и опять замирает, кто-то сзади громко жалуется и обходит его.

"Тебе некуда идти", - говорит ему голос и, наверное, это его внутренний Бэн, издевается. Это правда, все правда, мне некуда идти, думает он, чувствуя, что сейчас упадет прямо тут. Колени почти подводят его.

Почти. Что-то внутри него все еще заставляет его двигаться, тоненький голосок глубоко внутри него, что еще не сдался. Он думает, что в безопасности, до тех пор, пока слышит этот голос.

Он не любит зиму, решает парень, когда из-за ветра вновь перехватывает дыхание, и он засовывает руки в карманы. Он чувствует телефон в левом, знает, что может позвонить Бэну, уломать на разговор, но опять же, зачем? Он ясно дал понять этим утром: Гарри нежеланный, вот и все.

Он рад, что пальто туго обхватывает его, потому что страх и боль разрезали его тело на миллионы кусочков, и ветра достаточно, чтобы разметать то, что от него осталось. А осталось немного, честно говоря.

Ноги длинные и тяжелые, когда он пытается дотащить себя до автобусной остановки. Сердце слишком устало, он пытается просто перестать думать.

Когда Гарри все же доходит до остановки, он тут же закрывает глаза, сосредотачивается на голосе профессора, звучащем в сознании, повторяющем сказанное еще на первом семинаре:

"Не забывайте, что боль, как и все остальное, очень легко вызывает зависимость, если вы не будете с ней осторожны".

Похоже, что он не был достаточно осторожен.

Кто-то кашляет. Гарри открывает глаза и видит парня справа, в нескольких футах от него самого, небольшого и невысокого.

"Он может поместиться в моих руках, - думает Гарри, - мои объятия - самое место для него".

Наверное.

Но затем глаза незнакомца открываются, и они голубые и честные, из-за них у Гарри замирает сердце, и он знает, что эти глаза не поместятся в его руках. Они бесконечные и пронзают насквозь, словно холод, и Гарри думает нет, нет, он не ошибется вновь.

"Не забывайте, что боль, как и все остальное, очень легко вызывает зависимость, если вы не будете с ней осторожны".

А после, неожиданно, словно удар молнии или Бэн, бросающий его по телефону, голубые глаза встречаются с зелеными, и все, о чем может думать Гарри - это падение с самолета без парашюта, потому что они теплые, словно солнце, и он не может справиться с чем-то таким ярким и теплым, не тогда, когда он чувствует себя таким неуклюже-огромным и замерзшим.

Незнакомец чуть улыбается, и Гарри хочет убежать и где-то спрятаться. Но потом первый отводит глаза, и несчастный парень снова может нормально дышать.

Впрочем, это не так просто.

- Привет, - голос словно перышко, легко касается кожи. - Я Луи.

Секунду или, может быть, целую минуту все, о чем может думать Гарри - "нет".

Но затем его накрывает очередной порыв холодного воздуха, сбивает, словно поезд, практически ломает кости, и он говорит:

- Гарри.

Тепло - вот что такое Луи, оазис комфорта посреди пустыни Гарри, которая вместо песка состоит из слез, сомнений и миль, и миль чистого разочарования.

*

Was it love or fear of the cold that led us through the night, with every kiss your beauty trumped my doubts

Вот так. Луи больше ничего не говорит, смотрит прямо, чуть улыбаясь, словно зная что-то неизвестное Гарри, невероятным образом согревая последнего еще больше этим, словно бы ему можно доверять.

- Собираешься домой? - спрашивает он, словно бы на самом деле хочет знать, и Гарри верит ему.

- Я не знаю.

Он ждет удивления или еще вопросов, но Луи смотрит на него так, словно говорит "я понимаю", и Гарри хочет поцеловать его.

С каждой минутой темнеет все сильнее, на улицах становится более людно, и Гарри очень хотелось бы увидеть звезды, но это Лондон, так что они остаются невидимыми, присутствуя только в его воображении.

- А ты куда направляешься? - рискует спросить он, и улыбка Луи становится все шире и шире.

- Я планировал попутешествовать, - отвечает он и не поясняет ничего больше. Гарри не спрашивает.

У Луи мягкие черты лица, легкие улыбки, уютный свитер и удобные джинсы, и он притягивает Гарри как магнит. Автобусы приезжают и уезжают, люди проходят мимо, и иногда сигналы машин вырывает их из оцепенения, но все равно Гарри не чувствует влияния города.

В Лондоне холодно, и парень ненавидит это, ему некуда идти и он все еще чувствует себя разбитым, но все же. Все, что он сейчас может чувствовать - тепло, которое излучает тело Луи, несмотря на то, что они не касаются, и он знает, что если отпустить Луи, тепло уйдет с ним.

- Слушай, - говорит Луи, пробуждая Гарри из летаргического состояния. - Нет никакого смысла просто сидеть и... - он неожиданно замолкает и смотрит на Гарри, прямо в зеленые глаза. - И ничего не делать.

Это не ничего, думает Гарри, это не ничего, когда он может чувствовать тепло Луи рядом с собой и слышать успокаивающий ритм его дыхания.

- Ты хочешь уйти?

- Нет, - глаза Луи теряют фокус на мгновение. - Это не то, что я имел в виду.

Гарри в абсолютном ужасе, на какое-то мгновение, колени подгибаются, а глаза пекут, но вот Луи смотрит на него, глубокие голубые глаза, словно океан, сосредоточены на нем и только, и очень сложно бояться.

- А что тогда? - спрашивает Гарри, чувствуя, как что-то внутри становится чуть мягче.

- Сядем на автобус, любой, и посмотрим, куда он нас привезет.

Когда Луи берет его за руку и ведет вовнутрь автобуса, Гарри думает, что да, он может привыкнуть к тому, как Луи держит его за руку и ведет в незнакомые и неизвестные места, что сулят отличные приключения, но маленькая часть его все же задается вопросом - зачем Луи делает это? Гарри затыкает эту часть, они садятся на свои места в автобусе, и тот двигается в неизвестном направлении.

- Готов? - спрашивает Луи, его глаза яркие и бесконечно-глубокие, когда он поворачивается к Гарри всем телом и спиной к окну.

- Ага, - отвечает последний, потому что ему никогда еще не хотелось чего-то так сильно, как этого.

Луи улыбается ему, и Гарри чувствует себя так, словно он слишком близко к солнцу.

- Итак, - говорит он, кинув взгляд в окно, прежде чем вновь посмотрел на Гарри. - Расскажешь, что тебя так расстраивает?

Стайлс глубоко вдыхает, открывает для ответа рот - но ничего не выходит. Он кусает губу и жует внутреннюю часть щеки, сжимает и разнимает руки на своих коленках, но все же не может вспомнить, из-за чего чувствовал себя таким разбитым и одиноким.

- Я не знаю, - тихо признается он, глядя вниз, а Луи мелодично смеется.

- Хорошо, кудрявый.

Они молчат какое-то время, спокойно наблюдал за городом за окном и за пассажирами, что заходят и выходят. В какой-то момент Луи смеется, но не объясняет почему.

- Ничего.

Луи, как замечает Гарри, любит называть многие вещи "ничем", даже если они наверняка являются чем-то.

*

Что-то не укладывается, Гарри в этом уверен. Что-то в этой ситуации, когда он в автобусе с незнакомцем, едет черт знает куда, не чувствуя себя одиноким или испуганным, не так. Потому что этот незнакомец - Луи, с его мягкостью и теплыми глазами - он выбрал Гарри для этого маленького приключения, а так не бывает.

Обычно Гарри где-то позади.

Наверное, он должен попросить разрешения, а еще лучше - просто пойти к Лиаму, проспать до полудня и забыть обо всем этом, потому что он неуклюже огромный, а Луи такой изящный, что перехватывает дыхание, и они почему-то так идеально подходят, что становится страшно.

- Зачем тебе это? - спрашивает Гарри, пытаясь звучать отстраненно, но слова выходят мягкими, словно свежий снег - или волосы Луи.

- В каком смысле? - глаза его светятся, а рот слегка приоткрыт. - В каком смысле? - повторяет он, когда Гарри не отвечает.

- Ну, то есть - почему ты тут? - поясняет он, и Луи кивает, словно бы говоря "я ожидал этого".

- Мне просто хотелось сделать что-то глупое сегодня, - пожимает плечами он, но не улыбается.

- Тогда я - что-то глупое?

- А разве нет? - смеется Луи, закрывает глаза и кладет голову на окно. - Однако ты великолепен. Великолепное глупое нечто, которое не может вспомнить, почему оно такое грустное - и все же, каким-то образом, таковым является.

При этих словах в груди Гарри просыпается что-то вроде большого и могущественного льва, что спал слишком долго, а теперь, наконец, проснулся и готов покорять мир.

Луи не замечает перемен или, наверное, замечает, но позволяет Гарри отпраздновать это самостоятельно. Он улыбается, когда открывает глаза:

- Что я люблю в автобусах, - бормочет он, закрывая глаза вновь, - так это их прохладу, когда жарко на улице - и тепло, когда на улице холод. Словно бы они протестуют против погоды.

- Или водитель настраивает кондиционер, - добавляет Гарри, и Луи вздыхает.

- Не будь таким приземленным, кудрявый, будь поэтом!

- Зачем?

- Так жить веселее, - отвечает он, все так же, не открывая глаз.

- Правда?

Луи не отвечает, вместо этого наконец моргает и смотрит по сторонам:

- Ты знаешь, где мы?

Гарри качает головой.

- Прекрасно.

- Почему?

- Потому что, Гарри, - медленно говорит он, словно объясняя физику ребенку, - в этом весь смысл.

Тишина длится вечность, а может - секунду. Все, что Гарри знает - во время этого молчания, что могло быть месяцем или всего лишь днем, он чувствует, что у него кружится голова, и ему тепло и хорошо. У него появляются бабочки в животе - от Луи, а может это просто несвежая курица, что была на ланч - а также странное чувство в груди - то ли гордость, то ли усталость. Впервые колени прекращают подгибаться.

- Луи, - говорит он, тот поворачивается, смотрит в глаза, и Гарри приходится вспоминать, как дышать. - Я знал, прежде чем встретил тебя.

- Знал что?

- Почему я грустный. А потом забыл.

- Ну, если ты не можешь вспомнить, значит, это не было чем-то важным.

Нет, хочет сказать Гарри, это потому что я влюбился в тебя.

- Нет, это потому что я влюбился в тебя.

Луи смеется, громко, наверное, весь автобус слышит это:

- Нет, ты не влюбился.

Гарри не отвечает, и тишина вновь окутывает их.

- Я могу тебя поцеловать? - спрашивает он спустя какое-то время, мягко, но требовательно, словно целовать Луи - его законное право.

Глаза меньшего парня светятся и почти ослепляют, но Гарри не отводит взгляда, боясь, что тот лишь сон.

- Да, - выдыхает Луи. - Да, можешь.

Он все ближе и ближе, и ближе, и Гарри замечает, что у него веснушки. Он закрывает глаза, и Гарри хотелось бы, чтобы они были открыты еще чуть дольше, и...

- Я пытаюсь подогнать свою жизнь под рамки романтических комедий, - говорит Луи, открывая глаза и отодвигаясь.

- И это значит...? - спрашивает Гарри, сбившись с дыхания.

- И это значит, - отвечает Луи, глядя в окно, - это означает, что мы сойдем на следующей остановке, потому что я хочу, чтобы ты поцеловал меня под снегом, а не в автобусе.

- И как ты знаешь, что пойдет снег?

- Я слежу за прогнозами погоды.

Ну.

Луи на самом деле особенный.

*

Гарри скользит между сном и реальностью, разрываюсь между парнем рядом с ним и спрятанным солнцем, тепло которого он ощущает на своей шее, сзади.

Он скользит, и Луи держит его за руку, потому что если отпустит, то Гарри может ускользнуть.

Его телу тепло, но когда они выходят из автобуса и холодный воздух касается его кожи, дыхание останавливается, и парень вцепляется в Луи сильнее.

- Что случилось? - спрашивает тот, но кажется, что он где-то очень далеко.

- Холодно.

- Я не чувствую.

Луи ведет их в маленький парк, который они искали минут десять, и к моменту, когда они наконец доходят туда, снег уже идет, мягкий, легкий и белый, от чего Гарри кажется, будто бы ему все это снится, а они с Луи – звезды.

Луи смотрит вверх и улыбается:

- Говорил же, - и наступает тишина.

Какое-то время они просто дышат, соприкасаясь лбами, сомкнув веки, а потом голубые глаза открываются в поиске зеленых.

- Гарри.

Их взоры наконец встречаются, словно спокойный лес встречает необъятный океан, и они совпадают, словно звезды над ними, переплетают руки и подходят друг другу так же, как и их губы, мягкие и нежные, выражающие гораздо больше, чем слова.

Все это не длится долго, но значит слишком много, чувствуется именно так, как надо, и это все словно бы вечное, что точно не должно быть забыто, и Гарри уже видит эту вечность, ощущение того, что «навсегда», в голубых глазах, которые ищут его.

- Ты можешь, если хочешь, - говорит Луи, и Гарри вопросительно мычит. – Влюбиться в меня, - поясняет он. – Можешь, если хочешь.

- Хорошо, - соглашается Гарри и улыбается, накрывает тонкие губы своими более полными, и Луи тихо выдыхает, словно вздыхает, но легче, слаще, словно он сам.

И, Гарри думает, что ему больше не холодно.

Часть 2

and my head told my heart "let love grow"

Они заходят в небольшое кафе, что обволакивает теплом и мягкостью, занимают маленькую софу в дальнем конце зала, и Луи заказывает им горячий кофе, и еще маффин, для Гарри, которым они в итоге делятся потому что... Ну да.

- В моем сердце выделено особое место специально для маффинов. Особенно шоколадных, - говорит Луи, жуя, и Гарри смеется, потому что крошки у рта того совсем не сочетаются с его серьезным взглядом.

Но кудрявый молчит об этом.

- И еще особенное место для горячего кофе зимой, - добавляет он, когда официантка ставит перед ними чашки.

- Сколько у тебя таких местечек вообще? - задается вопросом Гарри, и Луи смеется, тихо и нежно.

- Столько, сколько нужно.

- Как думаешь, а мне найдется?

Луи моргает раз, второй, третий, а потом говорит:

- Думаю, я бы поместил тебя в секцию вещей, которые нужно ценить больше, как раз между холодной пиццей утром и цветом глаз моей матери.

Луи сейчас - комочек солнечного света, не такой яркий, как раньше, когда он был солнцем, и Гарри становится легче на него смотреть, когда он ослепляет меньше.

- Я почтен.

- Еще бы, - говорит Луи, а потом добавляет: - Только не забирай слишком много места, мне нужно пространство и для других вещей.

Эти слова звучат предупреждением ему и Гарри, словно он боится, что происходящее выйдет из-под контроля, словно боится, что кудрявому очень сильно понравится находиться в его сердце и он воспользуется этим.

Гарри понимает.

Он думает, что если кто-то так боится, то он не может причинить вреда, так что Луи, возможно, теплый и мягкий по какой-то причине, может, ласковость в его голосе - страх и результат жизни, полной тьмы.

Говорят, что те, кто принес свет миру, сами были тьмой.

Может, Луи приносит свет в жизнь, потому что сам по себе он всего лишь клубочек пустоты.

Гарри все равно в него влюблен, так что он позволяет этому чувству наполнить его, как и теплоте кофе вкупе с запахом корицы.

*

and my heart told my head "this time no, this time no"

Луи долго молчит, но это приятная тишина, уютная и спокойная. Та, что предвещает шторм, и Гарри неожиданно становится холодно.

- Ты студент? - спрашивает Гарри, пытаясь вернуть тепло предыдущих минут, но океан в глазах Луи глубок и опасен, словно что-то скрывается под поверхностью. Что-то злобное, с острыми зубами, большое и с маленьким сердцем.

- Я доктор жизненных наук, - отрезает тот и отпивает кофе, а Гарри думает - хорошо.

Хорошо.

Этот Луи пугает, он не может прочесть его, и от него холодно, вновь, он пронзает до костей и выжигает глаза.

- Хорошо, - говорит он вслух, и Луи смотрит на него поверх чашки, делая очередной глоток.

- Я бросил университет год назад.

Он чувствует только боль сейчас, потому что Луи, которого он встретил, где-то потерялся, и он не может найти его вновь. Сердце сжимает железной хваткой, парализует мышцы, а голова кружится, в растерянности, словно он тонет в океане, как в глазах Луи.

"Не забывайте, что боль, как и все остальное, очень легко вызывает зависимость, если вы не будете с ней осторожны".

Гарри кажется, что у него на горле веревка, которая душит его, когда он думает, что Луи, наверное, всего лишь очередной Бэн. Бэн, у которого не настроение, а эмоциональные качели, оно может поменяться просто посреди предложения, еще один Бэн, который возьмет его сердце в руки, а потом разобьет его, вновь и вновь.

- Что случилось? - шепчет Луи, вновь мягкий и теплый, но для Гарри уже поздно. Он близко, слишком близко и слишком настоящий.

Он целует кудрявого парня в лоб, как ребенка, а тот замирает в ожидании удара холодом по коже.

Луи аккуратно целует его губы, сначала медленно, словно он может сломаться (Гарри чувствует, что вполне может, в любой момент), потом быстрее, с большей страстью, а потом - как любовник, влажно, со слепым желанием и похотью.

Гарри не сопротивляется, позволяя Луи делать что тот хочет, но все это слишком сильно напоминает ему о прошлом, об ошибках, которые он совершил, поэтому где-то на задворках сознания бьется мысль "только не снова, только не снова, только не снова".

Это мгновение тяжело лежит на плечах Гарри, принося с собой непонятное ощущение.

- Подожди, подожди, - бормочет он, и Луи продолжает целовать его, быстрые чмоки в губы, словно пытаясь заставить его замолчать. - Я вспомнил.

Луи отстранялся и вопросительно смотрит:

- Что? - он наклоняет голову набок, чуть хмурится и, неожиданно, вновь излучает тепло.

- Я вспомнил, почему я грустный.

- Да?

- Да. Это из-за парня.

При этих словах Луи подается вперед, хмурится сильнее, серьезно смотрит на Гарри:

- Продолжай.

- Мы встречались с этим парнем где-то год, и я, правда, думал, что у нас что-то серьезное, только сегодня утром я пришел к нему, и... Ну, он был в кровати и не один.

Что-то мелькает в глазах Луи, и Гарри глубоко вдыхает, прежде чем произносит:

- Любовь большая ошибка.

В глазах появляется злость, из-за чего они сверкают и пугают:

- Почему? – спрашивает парень, тихо и почти угрожающе.

- Ну, посмотри, что со мной случилось. И это повторится вновь, и вновь, и вновь.

- Давай проясним, - говорит Луи, всем телом поворачиваясь к Гарри и подаваясь вперед: - Только потому, что какой-то идиот обращался с тобой как с дерьмом, ты готов забить на любовь и на жизнь, в общем?

Какое-то мгновение они молчат, а затем Гарри взрывается смехом, потому что когда Луи выражает это все вот так, то…

Это, правда, глупо.

*

oh the shame that sent me off from the God that I once loved, was the same that sent me into your arms

Официантка выставляет их из заведения, когда время подбирается к полуночи. Они немного стоят снаружи, рядом, соприкасаясь плечами.

- Хочешь домой? – спрашивает Луи.

- Нет, не хочу, - отвечает Гарри, и второй парень тихо смеется, говорит «хорошо», и кладет свои руки в перчатках на его щеки, медленно приближая их рты.

Луи целуется так же, как и говорит. Мягко и уверенно, не торопясь, словно он уверен, что Гарри никуда не денется. Одна его рука лежит на груди кудрявого, а вторая рисует круги в низу его спины, медленно и нежно, а когда она опускается еще ниже, стискивает плоть там, Гарри тихо стонет и вцепляется в волосы Луи, с силой тянет за пряди, и тот открывает рот больше, позволяя чужому языку проникнуть глубже.

Гарри плывет в пространстве, и не может вернуться на землю, по крайней мере, не сейчас, когда Луи так опьяняет его. На вкус он как тепло, кофе и шоколад, и они целуются до тех пор, пока все, что он ощущает, это вот этот парень с ним, и видит звезды.

Они отрываются, тяжело дыша ртом, и Гарри кладет ладонь на грудь Луи, на сердце, и оставляет ее там.

Луи отрывает взгляд от земли и смотрит прямо в глаза второму парню, и тот плывет вновь.

- Я хочу тебя, - выдыхает Луи, - я хочу тебя, - и Гарри с силой его целует, потому что хорошо, хорошо, хорошо. – Я хочу тебя, - повторяет Луи в губы Гарри, и тот переводит их на шею меньшего парня, засасывает кожу пока не становится уверен, что там останется засос.

Никаких раздумий, никаких сомнений, все, о чем может думать Гарри, это луи луи луи луи, и все, что он видит это луи луи луи.

- Думаю, нам нужно найти отель, - шепчет он все туда же, в шею.

- Ммм, - тянет Луи, и берет его за руку. – Нам нужно.

Они идут долго, почти час, но Гарри не возражает, потому что из-за снега Луи выглядит словно ангел. Они практически не разговаривают, но постоянно смотрят друг на друга и не отпускают рук.

Служащий отеля понимающе на них смотрит, когда они снимают комнату на двоих, на ночь, и Луи пихает Гарри локтем, улыбается словно маньяк, прежде чем хватает за руку и ведет вовнутрь.

Комната маленькая, чистая и темная, освещенная только небольшой лампой на тумбочке. Балкон крохотный, только на одного, но этого и достаточно, они чувствуют себя как дома.

- Мило, не правда ли? – отмечает Луи, изучая деревянную стену. – Уютно.

Гарри согласно хмыкает и распахивает балконную дверь, выглядывая наружу. Лондон деловой и яркий, словно Луи, и неожиданно Гарри чувствует себя частью чего-то, очень важного чего-то, что имеет смысл.

Он закрывает балкон, потому что из-за холодного воздуха температура в комнате падает:

- Я в восторге, на самом деле.

Луи улыбается ему, показывая зубы и морщинки у глаз:

- Я тоже.

Уже поздно, слишком поздно, скоро, наверное, утро, Лиам будет волноваться и может даже позвонить Найлу и спросить, знает ли он, где Гарри, и обычно ему было бы стыдно, но Луи так смотрит на него, так смотрит, что все остальное не имеет никакого значения.

Гарри смотрит, как двигается адамово яблоко старшего парня, когда тот глотает, и сокращает расстояние между ними двумя длинными шагами, берет обе его изящные руки в свои, поднимает к губам и целует их. Губы Луи раскрыты, щеки ярко-красные, и он громко дышит ртом.

- Я тебе нравлюсь? – спрашивает Гарри, лаская губами руки.

- Да, - выдыхает Луи, и раскрывает губы еще чуть больше, в ответ на что Гарри облизывает свои, улыбаясь.

- И ты мне нравишься.

Луи кладет руки на щеки Гарри, а тот запутывает свои в его свитере. Луи опускает руки, наклоняясь.

- Ты выглядишь немного потерянным, - шепчет он в ухо, и Гарри сжимает его бока пальцами.

- Я хочу тебя, - слабо говорит он в ответ, - я очень тебя хочу, - и Луи целует его, кусает губы и засасывает язык, гладит пальцами спину, исследует ими.

Сердце тяжело бьется, давление поднимается, а Луи целует очень медленно, слишком медленно.

- Эй, - шепчет он, когда Гарри издает нетерпеливый звук. – У нас полно времени.

И они целуются вновь, рот Луи открытый и сладкий, он разувается, и Гарри повторяет за ним.

- Господи, - выдыхает Луи, сжимает плечи Гарри, и тот хочет сказать столько всего, но вместо этого лишь стонет. – Господи, - повторяет он, вонзает зубы в шею кудрявого, а когда поднимает на него глаза, тот ловит его рот своим и кладет свои руки ему на спину.

Луи разрывает поцелуй, чтобы перевести дыхание, и утыкается лбом в шею Гарри, руками вцепившись в его волосы, горячо выдыхая.

- Скажи мне, что ты любишь, - мурлычет Гарри, слышит, как перехватывает дыхание у любовника, и продолжает: - Скажи мне, что делать.

- Я хочу, - Луи облизывает губы и смотрит прямо в зеленые глаза, выдыхая, - я хочу трахнуть твой рот.

Он хватает Гарри за плечи и опускает его вниз, а тот охотно становится на колени, хватается за петли для ремня пальцами одной руки, другой трогает выпуклость и сжимает ее. Луи тянет Гарри за волосы, и закатывает глаза, когда Гарри сжимает еще раз.

Все, о чем может сейчас думать кудрявый – как сильно он хочет увидеть это лицо искаженное оргазмом, услышать громкие крики и низкие стоны, заставить его потерять контроль над своими словами и действиями.

Гарри расстегивает штаны Луи и стягивает трусы, и наконец, наконец член его ничего не сковывает, и кудрявый сильно закусывает губу. Луи жадно смотрит на него, голубые глаза потемнели, а зрачки расширились, и он выглядит словно дикое животное. Дыхание поверхностное и частое, и Гарри чувствует, как его собственные глаза прикрываются от желания, он не в силах сосредоточиться.

- Тяни меня, пожалуйста, за волосы, - говорит Гарри, его губы в сантиметрах от головки члена Луи, левая рука крепко держит у основания, и он единожды проводит по нему, от чего все тело парня содрогается.

Глаза не в силах сфокусироваться на чем-то, и он двигает бедрами, прежде чем аккуратно толкается вперед, а Гарри сразу же распахивает губы. Луи проникает глубже, кусает губу и сдерживает стон.

Рот Гарри открытый, влажный и расслабленный, и он легко принимает всю длину Луи вовнутрь. Парень закатывает глаза, открывает рот и громко стонет.

- О боже, - стонет он. Глаза Гарри полузакрыты, веки тяжелые, а рот все так же растянут, и Луи тянет его за волосы, от чего глаза закрываются полностью, и кудрявый стонет, вибрации достигают члена старшего парня.

Но потом он вновь хватает волосы Гарри, и оттаскивает его полностью, поднимает, тащит до кровати, аккуратно кладет на спину и залазит сверху, наклоняясь вперед, чтобы схватиться за спинку позади головы кудрявого.

Голубые глаза ищут зеленые, но кудрявый все так же не открывает их.

- Гарри, - шепчет Луи, целует его лоб, как чуть раньше. – Открой глаза.

Это ошеломляет - прижатый так близко Луи, голый и яркий, и такой живой. Его глаза затуманены, но смотрят на Гарри, когда он спрашивает:

- Ты хочешь этого? - и туман пропадает, когда Гарри кивает, тепло и нежность наполняют эти глаза, и парень целует Гарри, с открытыми глазами и закрытым ртом.

- Хорошо.

Сознание Гарри это сумятица, смесь хорошо хорошо хорошо и луи луи луи, и он не может нормально дышать, потому что Луи слишком обнажен, и трется об одетый пах кудрявого.

- Раздевайся, - шепчет Луи, и прежде чем Гарри может пошевелиться, парень снимает футболку, потом то же самое делает со штанами и трусами, пока они оба не остаются обнаженными.

- Раздвинь ноги, пожалуйста, кудрявый, - хрипит он, нависая над Гарри вновь, в глазах стоит голод.

Мир кружится, и единственное, что все еще постоянно - Луи, так что парень фокусируется на нем, когда раздвигает ноги, а тот издает нетерпеливый вздох.

Он сжимает каждое полушарие, сильно, беспощадно, и Гарри стонет, раздвигая ноги шире.

- Как ты мог заметить, у нас нет смазки и презервативов, - замечает Луи, сжимая еще раз, но Гарри теплый, поддатливый, и так хочет, что ему абсолютно все равно.

- Хорошо, - смеется он, и Луи улыбается, показывая острые зубы.

Луи уверенно проталкивает в него первый палец, ласково улыбается, когда Гарри тихо кричит. Он целует его, открытым ртом и требовательно, проникая пальцем все глубже и глубже, улыбаясь в поцелуй, когда нащупывает подушечкой пальца простату. Гарри отстраняется от поцелуя и тяжело дышит в плечо Луи. Тот прижимает ко входу второй палец, вводит его, и кудрявый чувствует это, хочет попросить остановиться на минутку, но Луи уже двигает ими вперед-назад, все быстрее и быстрее, и Гарри забывает, что хотел сказать.

Луи беспомощно стонет, когда кудрявый кусает его за шею, рука замирает, прежде чем он добавляет третий палец, и Гарри чувствует что сжимается на них. Луи раздвигает пальцы, и мир вновь кружится.

- Луи, - ахает он. - Луи, Лу, - Луи улыбается, с наглым выражением лица, и Гарри любит его. - Трахни меня, Луи, - мурлычет он.

- Что ты сказал? - переспрашивает Луи, и Гарри знает, что он слышал, но хочет услышать вновь.

- Трахни меня, Лу, пожалуйста, - говорит он, почти кричит. - Тра... - он теряет голос, когда Луи вынимает пальцы, и вонзает зубы тому в шею, надеясь, что оставит следы в виде полумесяцев.

Что-то в его груди сходит с ума, когда он замечает, как сильно у Луи дрожат руки. Он выглядит отчаянным и разбитым, между ног у Гарри, с разрушенной прической, трясущимися руками и потным телом. Когда его член касается входа Гарри, тот напрягается, и Луи хватается за спинку кровати одной рукой, второй направляя себя вовнутрь.

Луи слишком большой, а Гарри слишком узкий, и последний громко кричит, забывая как дышать.

- Господи, - бормочет Луи. - Господи, кудрявый, - он отпускает свой член, находит руку Гарри и переплетает их пальцы, сжимает ее, и это мило и заботливо, так что Гарри теряет над собой контроль и вновь говорит "Я люблю тебя".

Руки парня дрожат, и теперь очередь Гарри сжимать одну из них, вторая отпускает спинку и хватается за простыни.

- Я тоже, - тяжело дышит он и закрывает глаза. - Я тоже.

Луи уже полностью внутри, неряшливо целует Гарри, осторожно выходит, чтобы сильно войти обратно, и кудрявый громко стонет, из-за чего Луи входит в него еще сильнее, так, что Гарри почти задыхается, сжимает простыни. Луи трахает его глубоко, рычит в ухо, но его глаза добрые, а лицо мягкое.

Луи вновь хватается за спинку кровати, на этот раз двумя руками, и продолжает вбиваться словно он зол, и Гарри не может сдержаться, произносит его имя, вновь и вновь и вновь, пока старший парень не выходит практически полностью, входит обратно с силой, и Гарри кричит-стонет так громко, что это наверняка слышал весь отель. Луи продолжает так делать, пока Гарри не всхлипывает, а потом кончает, крепко держась за Луи.

Мир вокруг кружится, все размыто, и Луи смеется в ключицу Гарри, когда тот спрашивает:

- Думаешь, кто-то это слышал?

Теперь очередь Луи, и видно, что он очень близок, так что Гарри не двигается, лишь позволяет вбиваться так, как хочется. Он гладит влажную спину парня, легко целует плечо, когда движения становятся все быстрее, все глубже.

Гарри покрывает поцелуями его шею, щипает за сосок, когда парень зарывается лицом в его волосы, и кудрявый просто упирается лбом в сильное плечо Луи, вонзая ногти в его спину. Тот хватает Гарри за руки, сжимает запястья на подушке, над его головой, и все плывет, и все слишком, когда он входит в кудрявого вновь и вновь. Голова кудрявого кружится, и он целует шею Луи, хочет дотронуться до него, но руки зажаты пальцами Луи.

Луи морщится от интенсивности ощущений, и Гарри влажно целует его, вталкивая язык, когда парень стонет.

- Кончи в меня, пожалуйста, - шепчет он в ухо Луи, и это становится последней каплей, потому что он изливается внутри Гарри, и проходит вечность, прежде чем он аккуратно из него выходит.

Он падает рядом с Гарри, тяжело дыша и с трудом держа глаза открытыми. Кудрявый залазит на него, накрывая своим телом, повторяя его же предыдущие действия, и Луи тянет его вниз, за подбородок, чтобы мягко поцеловать.

Хорошо, думает Гарри, хорошо.

*

Дата добавления: 2015-10-23