Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Глава хххVIII 17 страница

Читайте также:
  1. A Christmas Carol, by Charles Dickens 1 страница
  2. A Christmas Carol, by Charles Dickens 2 страница
  3. A Christmas Carol, by Charles Dickens 3 страница
  4. A Christmas Carol, by Charles Dickens 4 страница
  5. A Christmas Carol, by Charles Dickens 5 страница
  6. A Christmas Carol, by Charles Dickens 6 страница
  7. A Flyer, A Guilt 1 страница

ГЛАВА XXXVI

"Смуглая дама" сонетов. При разборе драмы "Бесплодные усилия любви" было замечено, что нетрудноотличить первоначальную редакцию от переделки, относящейся к 1598 г., и мыпривели несколько примеров. Мы подчеркнули настойчиво тот факт, чтовдохновенная реплика Бирона в честь любви, встречающаяся в IV действии (мывидели, что здесь устами Бирона говорит сам Шекспир), была включена во времяпереработки. В другом месте мы обратили внимание читателей на то обстоятельство, чтообе женские фигуры, т. е. Розалинда в "Бесплодных усилиях любви" (конецтретьего действия) и Розалина в "Ромео и Джульетте" (II, 4) списаны, по всейвероятности, с одного и того же оригинала, так как в обеих пьесах говоритсяо красивой, бледной девушке с черными глазами. В первоначальном текстекомедии "Бесплодные усилия любви" (III, 4) говорится:...Созданье С лицом, как снег, с бровями, как агат, С двумя шарами смоляными в виде Двух глаз... Тем более удивительно, что поэт подставил во время переработки на местопрежнего оригинала новую модель, которую он неоднократно называет "смуглойдевушкой". Он говорит в этой комедии настойчиво о темном цвете ее лица,столь необычайном и неанглийском, что многие сочтут его некрасивым, как втех сонетах, которые упоминают и описывают смуглую даму (the dark lady). Какраз перед тем, как Бирон произносит свой восторженный гимн в честь Эроса,причем Шекспир говорит его устами, король шутит с ним по поводу темногоцвета лица его возлюбленной: Король. Клянусь Творцом, твоя подруга сердца Черна, как смоль. Бирон. Ужели на нее Похожа смоль? О смоль, как ты прекрасна, Божественна! Жену себе добыть Из смоли - о высокое блаженство! Скажите мне, кто может изобресть Здесь клятву мне? Скажите, где святое Евангелье, чтоб я поклясться мог, Что красота не красота, коль только Заимствует свое лицо она Не из очей прекрасной Розалинды. Что ни одно лицо не хорошо, Когда оно не так черно, как это, Король. О парадокс! Ведь черный цвет есть цвет Темниц и тьмы, ведь он - ливрея ада; А красота блестит, как небеса. В высшей степени знаменательна ответная реплика Бирона. В нейвстречаются те же самые мысли, которые Шекспир приводит от своего имени взащиту своей смуглой красотки в 127 сонете: Опаснейшие демоны похожи На ангелов. О, ежели чело Возлюбленной моей покрыто черным, Так потому, что в траур облекло Оно себя при виде лиц, покрытых Румянами чужих волос - всего, Что лживой маскою чарует Влюбленного. Она явилась в свет, Чтоб черный цвет прелестным цветом сделать. Изменит он всю моду наших дней; Начнут считать естественный румянец Накрашенным, и розовые щеки, Чтоб избежать хуления, начнут Раскрашиваться черной краской, лишь бы С ее лицом быть схожим... В сонете говорится: В древние времена смуглые не считались красивыми или же, если ипризнавались такими, то не носили названия красоты; теперь же смуглыенаследуют красоту, и красота уничтожается ложными прикрасами. С тех пор, каккаждая рука присвоила себе права природы и стала украшать безобразныхискусственной личиной, нежная красота утратила имя, ей нет священногоубежища, она опошлена, если не изгнана совершенно. Поэтому глаза моейвозлюбленной черны, как вороново крыло, и как идут к ней эти глаза, как быносящие траур по тем, которые не рождены белокурыми, но не лишены красоты иобличают природу в ее ложной оценке. Они в таком трауре, но эта печаль таккрасит их, что, по приговору всех уст, красота должна быть именно такой. Словом, красивая брюнетка в пьесе "Бесплодные усилия любви" списанатакже с живой модели. Если теперь вспомнить, что переработка относится, пословам заглавия, к рождеству 1597 г., когда комедию хотели поставить для еевеличества; если далее вспомнить, что Розалинда является придворной дамойпринцессы, которая встречается как бы с невольным комплиментом в сторонукоролевы, - "обворожительной луной" - то почти необходимо заключить, чтокрасивая брюнетка была придворной дамой королевы, и что конец четвертогодействия предназначался не столько для зрителей, сколько именно для нее. Мызнаем ее почти с такой достоверностью, как будто современные свидетельствасохранили нам ее имя. Ведь нам доподлинно известно, с которой из придворныхдам королевы Пемброк находился в связи, едва не погубившей ее в 1601 г., имы знаем так же прекрасно, что дама, покорившая сердце Пемброка, была в тоже время той черноокой брюнеткой, которую Шекспир, по собственномупризнанию, "любил до безумия"... В церкви в Госворте еще теперь находится ярко выкрашенный бюст МэриФиттон на памятнике ее матери. В книге Тайлера "Сонеты Шекспира" естьснимок, и прекрасно сохранившиеся краски позволяют угадать, что она была насамом деле необычайно смугла. Конечно, этот бюст, сделанный в 1626 г., когдаМэри Фиттон было уже 48 лет, не даст нам точного представления о еенаружности в 1600 году. Но, тем не менее, видно, что у нее был темный цветлица, черные, вверх причесанные волосы, большие черные глаза, и черты лица,не особенно красивые, но способные пленять своей оригинальностью идействовать одинаково на чувство и на рассудок. Ведь Шекспир подчеркнул супорной настойчивостью в своих сонетах, что его возлюбленная не отличаетсякрасотой. В 130 сонете говорится: Глаза моей возлюбленной не походят на солнце; коралл алее румянца еегуб, если снег бел, то грудь ее смугла; если волосы должны быть шелковисты,то на голове ее растет черное волокно. Ни алых, ни белых роз я не вижу на еещеках, и аромат лучше ее дыхания. Я люблю слушать ее речь, хотя хорошо знаю,что музыка звучит гораздо приятнее. Не видал я, как ходят богини, но моялюбимая, если идет, то ступает по земле. Однако же, клянусь небом, я знаю,что моя милая столь же хороша, как все те, которых осыпают лживымисравнениями. Еще интереснее ее портрет в 141 сонете: Право, я люблю тебя не глазами, потому что они видят в тебе тысячинедостатков, но сердце мое любит в тебе то, что глаза презирают; оно,вопреки зрению, охотно бредит тобою; слух мой тоже не восхищен звуком твоегоголоса, ни нежное осязание мое, ни вкус, ни обоняние не желают бытьприглашенными на чувственный пир с тобою. Но ни мои пять способностей, нимои пять чувств не могут отговорить мое глупое сердце от подчинения тебе,оставляющей независимым лишь подобие человека, обращая его в раба инесчастного данника твоего надменного сердца. Я считаю свое злополучие завыгоду лишь в том отношении, что та, которая заставляет меня прегрешать,присуждает меня и к пене. В. А. Харрисону удалось отыскать родословную, из которой явствует, чтоМэри Фиттон, родившаяся 24 июня 1578 г., получила в 1595 г., следовательно в17 лет, должность "почетной фрейлины" королевы Елизаветы. Ей было, сталобыть, 19 лет, когда шекспировская труппа давала при дворе на рождество 1597пьесу "Бесплодные усилия любви", заключавшую в себе апофеоз смуглойкрасавицы Розалинды. Вероятно, Мэри Фиттон познакомилась уже раньше на одномиз придворных праздников с триддатитрехлетним поэтом и актером. Никто небудет сомневаться, что высокопоставленная и смелая девушка пошла сама емунавстречу. Из 144 сонета видно, что смуглая красавица не жила под одной кровлей сШекспиром. 151 сонет доказывает, в свою очередь, что она стояла высоко надШекспиром и по своему происхождению, и по своему общественному положению;Шекспир гордился одно время своей победой (см. выражения вроде triumphantprize, proud of this pride и т. д.) Тайлер нашел даже в 151 сонете, не безнекоторого основания, намек на ее имя, который вообще переполнен такимисмелыми и грубо чувственными выражениями, которые немыслимы в нашейсовременной поэзии. Тогдашние английские поэты любили употреблять собственные имена длявсевозможных каламбуров. Так и Шекспир играет постоянно в 135, 136 и 143сонетах словами "Will" - сокращенное имя "Вильям" и "Will" - "воля".Современники установили в имени "Фиттон" сходство с "the fit one", котороеказалось им столь интересным и к которому они относились так серьезно, чтоподобная игра слов встречается даже в надписи на фамильном памятнике. Она заканчивается стихами: Whose soule's and body's beauties sentence them Fittons, to weare and heavenly Diadem. - т. е. ее физическая и душевная красота делает ее достойной небесноговенца. Если Шекспир говорит в 151 сонете: Flesh stays no farther reason But vising at thy name dath point out thee As his triumphant poide... - т. е. для плоти не нужно других причин; при одном твоем имени онавоспрядывает и глядит на тебя, как на свою победную добычу, то он намекает,по-видимому, в менее благочестивом настроении на ту же самую игру слов... Точно так же выразил Филипп Сидней в одном сонете, посвященном Стелле(т. е. Пенелопе Рич), свое презрительное отношение к ее мужу, играя словом"rich" (богатый). В высшей степени странным должно было казаться то обстоятельство, чтоШекспир, называя себя в 152 сонете вероломным, так как любит свою даму,несмотря на то, что сам женат, заявляет очень ясно, что смуглая красотка -также замужем: он называет ее вдвойне вероломной, сначала по отношению кмужу, а потом по отношению к нему, которому она изменила ради его молодогодруга. Это обстоятельство казалось загадочным потому, что Мэри Фиттон носилав это время постоянно фамилию отца. Но из одного письма ее отца к РобертуСесилю от 29 января 1599 г. выяснилось, что Мэри вышла замуж, когда ей былотолько 16 лет, обвенчавшись с помощью услужливого священника. Вероятно, этобыл не вполне законный брак, заключенный помимо воли родителей, поспешившихобъявить его недействительным. Когда Мэри Фиттон познакомилась с Шекспиром,она не была неопытной девушкой, хотя занимала должность почетной фрейлины иносила свою девичью фамилию. Родословная, хранимая в семействе Фиттон, доказывает, что первым мужемМэри был капитан Лаугер, а родословная и завещание ее деда, сэра ФренсисаФиттона, свидетельствуют, что она вышла в 1607 вторично замуж за капитанаПотвилла. Далее сказано: "У ней был незаконный сын от Вильяма, графаПемброка, и двое незаконных детей от сэра Ричарда Левисона". Эти сухиезаметки рисуют нам картину, не противоречащую той, которую развертываютперед нами шекспировские сонеты. Смуглая дама была в полном смысле настоящей дочерью Евы: прелестной,обворожительной, кокетливой, тщеславной, неискренней и вероломной, созданнойрасточать щедрыми руками счастье и муки, способной заставлять дрожать извучать все струны в груди поэта. Разумеется, никто не будет сомневаться втом, что связь Шекспира с девятнадцатилетней фрейлиной королевы наполнила вэто время его сердце гордостью и счастьем, любовным восторгом и сознанием,что эта честь вознесла его высоко над его сословием. Мэри Фиттон была дляШекспира, по-видимому, тем же самым, чем для Боккаччо - молодаянезаконнорожденная принцесса Мария-Фьяметта. Она приносила с собой в жизньпоэта аромат великосветской жизни, чудесное благоухание аристократическойженственности. Он восторгался ее остроумием, присутствием духа, смелостью,находчивостью, ее шутками и ответами; в ее образе он изучал и уважаларистократическое превосходство, веселую кокетливость, спокойное изящество инеиссякаемую задорную шаловливость молодой эмансипированной женщины тоговремени. Кто знает, сколькими чертами ее характера и сколькими подробностямиее поведения наделил он своих Беатриче и Розалинд! Она прежде всего наполнила его сердце сознанием, что его жизнь сталабогаче, шире и глубже, тем блаженным чувством, которое нашло своепоэтическое выражение в только что рассмотренном небольшом количествегениально остроумных эротических комедий. Пусть не возражают, что сонеты совсем не рисуют нам этого счастья. Онивозникли в период кризиса, когда поэт убедился окончательно в том, чтораньше, по-видимому, только подозревал, т. е. в том, что возлюбленнаясоблазнила его друга. Впоследствии поэт мог приурочивать к более раннему времени тот мрачныйдушевный разлад, который поднялся в нем при виде того, как друг похитил унего возлюбленную, и как возлюбленная была им обесчещена. Тогда его охватилотакое чувство, как будто оба изменили ему, как будто он сразу потерял обоих.Он увековечил в сонетах тот образ возлюбленной, который носил в груди впоследние дни своего романа. Но и в сонетах воспеваются такие минуты, когда все его существо дышалонежностью и гармонией. Какое блаженно-любовное настроение веет, например, вмелодическом 128 сонете, в той сцене, где прелестная аристократкаприкасается своими изящными пальцами к клавишам, очаровывая внимающего поэтамузыкой, а он, называя ее ласкательным словом "my music", жаждетприкоснуться губами к ее пальцам и устам. Он завидует клавишам, которыецелуют ее мягкие ручки, и восклицает: протяни им свои пальцы, а мне - своигубы! Конечно, большинство сонетов проникнуты болезненно страстнымнастроением, исполнено жалоб или обвинений. Поэт постоянно возвращается кМЫСЛБ, что его возлюбленная легкомысленна и вероломна. В 137 сонете онназывает ее "заливом, где причаливает ладья каждого мужчины". 138 сонетначинается словами: Когда моя возлюбленная клянется мне, что она сама верность, я верю ей,хотя знаю, что она лжет, - а в 152 сонете он упрекает самого себя, что произносил бесчисленноемножество ложных клятв, ручаясь за ее достоинство. Ни один перевод не всилах воспроизвести точно мелодическую красоту и захватывающую энергию этогоотрывка в подлиннике: Но как я могу осуждать тебя за нарушение двух клятв, когда я нарушаю ихдвадцать? Я больший клятвопреступник, потому что все мои обеты - лишь клятвыобличить тебя. Но ты заставляешь меня изменять честному слову, и я клянусьопять еще сильнее в твоей глубокой доброте, в твоей любви, твоей верности,твоем постоянстве и, чтобы озарить тебя, даю глаза слепоте или заставляю ихзаверять противное видимому ими. В 139 сонете он рисует ее, как настоящую куртизанку, которая даже в егоприсутствии кокетничает со всеми без различия: Скажи, что ты любишь другого, но не перемигивайся с другими в моемприсутствии. Для чего тебе хитрить со мной, когда твое могуществопревосходит мои средства защиты. Она жестоко злоупотребляет своей магической властью над ним. В 131сонете говорится, что она так же деспотична, как те из женщин, которыхгордость своей красотой делает жестокими: она прекрасно знает, что для егобольного сердца она самый драгоценный и самый сверкающий алмаз. Еемогущество над ним подобно волшебству. Он сам никак не может этогопостигнуть, сказано в 150 сонете: О, какая сила даровала тебе могучую власть порабощать меня, и откуда утебя обольстительность всего дурного, придающая худшим из твоих дел силу иобаяние? Кто научил тебя возбуждать в моем сердце все более сильную любовь,тогда как я с каждым днем все больше убеждаюсь в том, что ты достойнаненависти? Ни один французский поэт 30-х годов нашего столетия, или даже Мюссе, неговорил более страстными стихами об эротической лихорадке, о муках и безумиилюбви, чем Шекспир в 147 сонете: Увы! Моя любовь подобна горячке, все требующей того, что еще болееподдерживает болезнь. Она питается тем, что сохраняет ее недуг радиудовлетворения своего извращенного позыва к пище. Поэт рисует самого себя в виде подавленного страстью любовника. Зрениеего ослабело от тяжкого бдения и ночных слез. Он перестал понимать ее, весьмир и самого себя. Если тот предмет, в который впиваются его влюбленныеглаза, в самом деле прекрасен, то почему люди утверждают, что он безобразен?А если он некрасив, то любовь доказывает, что глаза влюбленного незаслуживают никакого доверия (148 сонет). Тем не менее, он понимает, чем вызваны ее чары, которыми она покорилаего сердце: это - блеск и выражение ее лучистых черных, как воронье крыло,глаз (127, 139). Он любит эти глаза, в которых светится душа; они как будто грустят отом пренебрежении, которым они замучили его сердце (132). Хотя она ещемолода, но все ее существо соткано из страсти и воли; капризная и упрямая,она создана повелевать и всецело отдаваться. Подобно тому, как мы можем догадаться, что она сама сделала первый шагнавстречу Шекспиру, так точно поступила она по отношению к его другу. Внекоторых сонетах (144, 41) сказано очень ясно, что она домогалась еголюбви. В 143 сонете Шекспир употребляет в высшей степени наивное и вместе стем живописное сравнение, чтобы охарактеризовать задушевность их взаимныхотношений и ревностное желание молодой женщины покорить сердце его друга. Онсравнивает ее с матерью, которая кладет своего ребенка на землю, чтобыдогнать убегающую курицу: Взгляни, как заботливая хозяйка бежит, чтобы изловить одного из своихпернатых: она усаживает своего ребенка и бежит, между тем как покинутое дитяпытается ее догнать и кричит, чтобы ее остановить. Так и ты стремишься затем, что летит перед тобою, между тем как я, твой младенец, бегу далекопозади. Но если ты поймаешь то, на что надеешься, воротись опять ко мне сматеринской лаской и поцелуй меня. Нежное и мягкое чувство, пронизывающее этот сонет, в высшей степенихарактерно для настроения поэта в период этих запутанных отношений. Даже вте минуты, когда он не чувствует возможным снять всю вину с друга, дажетогда, когда он укоряет его с глубокой скорбью за то, что он отнял у беднякаего единственного ягненка, он заботится прежде всего о том, чтобы прежниедружеские отношения не привели к вражде. Вспомните трогательно прекрасныйсороковой сонет: Бери все мои привязанности, любовь моя, бери их все! Разве у тебяприбудет что-либо против того, что было? Нет любви, которую ты мог быназвать верной мне любовью; все мое было твоим раньше, что было взятотобою... я прощаю тебе твое грабительство, милый вор, хотя ты крадешь у меняпоследнее. Иногда Шекспир, по-видимому, признавался сам себе, что ведь он самсблизил обоих. 134 сонет намекает на то, что Пемброк познакомился с опасноймолодой дамой, исполняя какое-то поручение. Нет никакого сомнения, чтоШекспир примирился с необходимостью делиться со своим другом в ее любви. Он боялся больше всего потерять его дружбу. Вот почему он здесьговорит: Итак, я сознался в том, что он твой и сам я в закладе у твоегопроизвола, но я готов отдать себя вовсе, если ты освободишь другого меня длямоего постоянного утешения. В высшей степени любопытен в этом отношении 135 сонет, где встречаетсяигра именами Шекспира и Пемброка: Пусть обращаются ее желания ко всякому, у тебя твой Вильям (или твояволя), и Вильям в придачу, и Вильям сверх того. Здесь попадается следующая краткая и нежная просьба: Море и все воды принимают же в себя дожди и тем увеличивают своеизобилие. Так и ты, обладая Вильямом, прибавь к нему одно мое желание, чтобыувеличить твоего Вильяма. Он старается утешить себя софизмом или, вернее, просто чем-то вродесловесного фокуса, что она может иметь в виду обоих, произнося его имя: Не давай осаждать себя ни дурным, ни хорошим просителям. Соедини всетвои желания в одно: в меня, в одного твоего Вильяма. То же самое мы видим в трогательном 42 сонете, начинающемся словами: Все мое не в том, что она принадлежит тебе, хотя могу сказать, я любилее горячо; но она принадлежит ей - вот в чем моя главная скорбь, котораязатрагивает меня глубже. Однако этот сонет заканчивается вымученной и плоской остротой, что оналюбит, в сущности, только его одного, так как он и его друг представляютодно неразрывное целое: Но вот в чем радость: я и друг мой составляем нечто единое, Сладкоеобольщение! Оказывается, что она любит меня одного! Все эти и тому подобные выражения указывают не только на преобладающеезначение, которое имела для Шекспира дружба с Пемброком, но и на тучувственно-духовную привлекательность, которую имела по-прежнему в егоглазах его непостоянная возлюбленная. Очень возможно, что в пьесе Бена Джонсона "Варфоломеевская ярмарка"встречается насмешливый намек на эти запутанные отношения, обрисованные визданных в 1609 г. сонетах. Здесь, в третьей сцене пятого действия,изображается кукольный театр, где представляют пьесу, озаглавленную "Стараяистория о Геро и Леандре, приноровленная к современным нравам; история,именуемая также "Пробным камнем любви" с прибавлением испытания, которомуподверглась дружба Дамона и Пифиаса, двух друзей on the Bankside". Геро является здесь девушкой из Лондона. Один из ее возлюбленныхпереплывает Темзу, чтобы повидаться с ней. Дамон и Пифиас встречаются в еедоме. Когда они узнают, что "обладают вдвоем этой проституткой", они сначаларугают друг друга самым беспощадным образом, а потом заключают интимнейшуюдружбу. Мы доказали, таким образом, насколько это возможно при полномотсутствии современных свидетельств, тождество смуглой дамы и миссис МэриФиттон. Если же кто усомнится в возможности любовной связи между актеромШекспиром и высокопоставленной почетной фрейлиной королевы, тот пустьвспомнит, что она находилась, по новейшим изысканиям, в близких сношениях сшекспировской труппой. В. А. Харрисон доказал, что небольшая давно известнаякнига "Девятидневное чудо", написанная клоуном труппы Вильямом Кемпом иизданная в 1600 г., была посвящена именно ей. В посвящении сказано: "МиссисАнне Фиттон, гоффрейлине священной девственной королевы Елизаветы". Нам,однако, достоверно известно, что ни в 1600 г., ни годом раньше средипридворных дам королевы не было Анны Фиттон. Или Кемп не знал настоящегоимени своей покровительницы, или наборщик смешал имена "Мэри" и "Анна", чтовесьма возможно при тогдашнем типографском шрифте. Если вы прочтете этунебольшую книгу, в вашем воображении обрисуется целый уголок старой Англии. Главная задача клоуна заключалась не столько в том, чтобы выступать всамой пьесе, сколько в том, чтобы спеть и протанцевать по ее окончании свой"джиг" - даже после трагедий, чтобы стушевать угнетающее впечатление.Простой зритель никогда не покидал театра, не посмотрев эпилога, которыйимел некоторое сходство с комическими номерами наших varietes. Так, например, известный "джиг" Кемпа о кухарке представлял презабавнуюсмесь плохих стихов, которые частью пелись, частью произносились, а такжесмесь карикатурной мимики и пляски, хороших и плоских острот. Когда Гамлетговорит о Полонии: "Если ему не спеть "джиг" или ве рассказать непристойнуюисторию, он непременно заснет", - он имел, быть может, в виду подобноепроизведение. В качестве лучшего комического танцора Кемп пользовался всеобщимуважением и всеобщей любовью. Он гастролировал при разных немецких иитальянских дворах. В Аугсбурге он должен был повторить перед императоромРудольфом свой знаменитый "маврский" танец (Morris-dance). Это был тотдевятидневный танец, который он предпринял в молодые годы из Лондона вНорвич, и который он затем описал в своей книге. Он отправился в 7 часов утра от дома городского головы; пол-Лондонабыло на ногах, чтобы полюбоваться прологом к этому грандиозному фокусу.Кроме барабанщика и слуги Кемпа сопровождал контролер, следивший за тем,чтобы все происходило по программе. Для барабанщика этот путь представлялтакие же трудности, как для Кемпа; он держал в левой руке флейту, барабанвисел на левом плече, а правой рукой он барабанил. Исполняя "маврский" ганецна пути от Лондона в Норвич, Кемп аккомпанировал себе только музыкойбубенчиков, привязанных к его гамашам. Уже в первый день он достиг Румфорда, но так устал, что должен былотдохнуть два дня. Дорогою жители Стрэтфорда-Лангтона устроили в честь егомедвежью травлю, так как им было известно, что это его любимое развлечение.Но толпа любопытных, пришедших поглазеть на него, была так велика, что емусамому удалось только услышать рев медведя и вой собак. На второй день он вывихнул себе бедро, но поправил его потом при помощитого же танца. В Бурктвуде собралась такая громадная толпа зрителей, что он употребилцелый час на то, чтобы пробиться сквозь нее в таверну. Здесь былш пойманыдва карманника, присоединившиеся к толпе, сопровождавшей его из Лондона. Ониутверждали, что составили пари относительно исхода танца, но Кемп узнал вних двух театральных воров, которых видел привязанными к позорному столбу насцене. На следующий день он добрался до Челмсфилда; здесь числосопровождающих уменьшилось до двухсот. В Норвиче городской оркестр встретил Кемпа на большой площади вприсутствии многотысячной толпы торжественным концертом. Он квартировал вгостинице за счет города, получил от городского головы богатые подарки и былвключен в гильдию заморских купцов, что давало ему право на часть ее доходовв размере 40 шиллингов ежегодно. Даже больше. Панталоны, в которых онпредпринял свое балетное путешествие, были прибиты к одной из стен внутриратуши и хранились там как воспоминание. Совершенно естественно, что артист,пользовавшийся в такой степени симпатиями народа, считал себя не хужеШекспира. Он, кроме того, находил совершенно естественным обращаться кпридворной даме королевы в высшей степени фамильярно. Он посвятил миссисФиттон свою скоморошью книгу "о девятидневном чуде", как он скромно называлсвой фокус, в таком тоне, который представляет режущий контраст сподобострастными посвящениями настоящих писателей. Он добивается еепокровительства, говорит он, потому что иначе любой певец баллад сочтет егоне заслуживающим уважения. Вот как он определяет ту цель, которую имел в виду при издании книги:"Я хотел отблагодарить вашу честь за ваши милости, которые позволяют мне(подобно милости других щедрых друзей) вопреки земным невзгодам чувствовать,что сердце мое - легче пробки, и ноги мои подобны крыльям; мне кажется, ямог бы даже со ступкой на голове долететь или, как говорится в старойпословице, "допрыгать" до Рима". Фамильярный, свободный тон этого посвящения позволяет не толькозаключить, что человек, принадлежавший к сословию актеров, мог подойти ктакой знатной даме, как миссис Фиттон, совершенно игнорируя лежащую междуними социальную пропасть, но доказывает так же неопровержимо, что молодая,эксцентричная дама была хорошо знакома с членами шекспировской труппы.

ГЛАВА XXXVII


Дата добавления: 2015-10-24; просмотров: 116 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: ГЛАВА ХХХVIII 6 страница | ГЛАВА ХХХVIII 7 страница | ГЛАВА ХХХVIII 8 страница | ГЛАВА ХХХVIII 9 страница | ГЛАВА ХХХVIII 10 страница | ГЛАВА ХХХVIII 11 страница | ГЛАВА ХХХVIII 12 страница | ГЛАВА ХХХVIII 13 страница | ГЛАВА ХХХVIII 14 страница | ГЛАВА ХХХVIII 15 страница |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
ГЛАВА ХХХVIII 16 страница| ГЛАВА ХХХVIII 18 страница

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.009 сек.)