Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Два типичных сценария

Читайте также:
  1. Автор сценария и режиссёрской разработки Н.А.Опарина).
  2. Анализ сценария урока русского языка
  3. Жанры телерекламы и разработка литературного сценария
  4. Определение сценария.
  5. ПЕРЕДАЧА СЦЕНАРИЯ
  6. Перемешивание элементов сценария.

 

Утро.

– Вам пора вставать…

Машинист открывает глаза. В комнате сумрачно, сквозь полуприкрытые жалюзи окна пробивается снаружи электрический свет.

– Проснулся?

Взгляд машиниста приобретает некоторую осмысленность.

– Угу.

– Давай, давай, приходи в себя, у тебя еще предрейсовый, не забудь, – женщина улыбается и выходит из комнаты, оставив дверь чуть приоткрытой.

Машинист садится на кровати. Достает из‑под подушки мобильный и смотрит на время. Пять тридцать… Вроде бы только лег, и уже вставать.

– Макс, посмотри, дождь кончился?

– Не пойму. Вроде бы да.

Натянув штаны и накинув рубаху, машинист, чуть покачиваясь со сна, подходит к окну. В ярком электрическом свете крыши вагонов, стоящих под окнами, блестят влагой. Хмурое небо глядит сверху вниз на двух сонных людей у окна.

– Похоже, кончился.

– В «трубе» от духоты повесимся…

Не зажигая свет в комнате, они начинают одеваться. Идти к выключателю им просто лень спросонья. Машинист закидывает рюкзак за спину и выходит в ярко освещенный коридор.

– Спасибо.

– Приходите к нам еще, – улыбается будильщица. – Удачи тебе.

– Обязательно…

Лестница. Машинист спускается не торопясь, правый ботинок чуть поскрипывает. Это старые ботинки, повидавшие на своем веку многое: и приемку состава, и тоннельную грязь, и тяжелую обувь пассажиров, которая топтала их в часы пик. Кожа на них рассохлась, и в дождливую погоду машинист приходит домой с мокрыми ногами, но это родная обувь, не раз выручавшая в трудных ситуациях. Вроде бы и надо поменять, но так жалко.

Здравпункт встречает белизной и неуловимым запахом стерильности.

– Ты просыпаться будешь? – фельдшер достает медкарту.

– А зачем…

– Как это зачем? Давление, пульс…

– Да все равно их нет. Один только товарищ Любимов считает, что норма для машиниста, проспавшего три часа после восьми часов на поезде, равна норме для человека, отдохнувшего перед сменой…

– Какие вы все умные.

– Ага. Нате, меряйте что есть…

Тихо гудит комп, манжета сдавливает руку и начинает медленно травить воздух… Машинист косит глазом на монитор.

Как ни странно, давление в норме, обычно по два‑три раза приходится перемерять. Видимо, организм из‑за погоды не отдыхает, вроде и спал, а вроде и нет.

На мониторе медленно считается пульс, индекс напряженности скачет по всей шкале.

– Снимай! – штамп «допущен» со щелчком ставится на маршрутный.

– Спасибо…

ДДЭ. «Так, что у нас сегодня? Приемка не моя, круг, оборот по Полям плюс подмена. Практически халява».

Взгляд на часы. Минут десять в запасе есть. Машинист перелистывает «книгу готовностей». В столбец выстроились номера маршрутов с подписями рядом. «Ага, вот он, мой. Вроде бы все подписи на месте».

Ручка из кармана рубашки. В обмен на автограф в книге заступления машинист получает реверсивку. Щелчок зажигалки, дым плывет под потолок. Аппарат с водой. Газированной нет, пить обычную по нынешней жаре – противно. Глоток кваса из рюкзака.

«А жизнь‑то налаживается…»

Подойдя к машине, он проводит рукой по «щеке» поезда. И машина словно отвечает, ощущение такое, что будь та живая – потянулась бы за рукой, принимая ласку. Ощущение тепла. Ощущение радости. Машинист улыбается.

– Соскучилась, ласточка?

Машинисту плевать, что его сочтут психом, он твердо уверен, что эти большие и сильные машины – живые. Как ты относишься к ней – так она тебе ответит.

Привести в готовность поезд – дело нескольких минут. Машина уже принята другим машинистом.

Время прыгает на минуту вперед.

– Сейчас поедем, – тихо шепчет машинист, мягко погладив ручку контроллера.

Держась за поручни, он спускается из кабины вниз и, оглядевшись, направляется к ближайшей книге подачи напряжения. ДДЭшники уже крутятся у состава, готовя поезд к выходу, отвязывая его от деповской воздушной магистрали и вешая «удочки».

– Как давление?

– Норма!

– Лунно‑белый.

– Лунно‑белый.

Резкий свисток.

– Ну что, малыш, с богом? – машинист ставит ручку в «ход».

Плавно, словно нехотя, поезд трогается, выезжая из депо к светофору. Два свистка. Ход.

– Стрелки по маршруту.

Машина медленно, будто лениво, идет по парковым путям, тихо постукивая на стрелках и чуть скрипя на кривых. Но лень ее обманчива, машинист это знает. Они едут навстречу новому дню, любимому городу…

 

* * *

 

Вечер.

Ребристая подошва «камелота» опускается на ступень, родив тихий басовитый звук.

– Вот и все… – Машинист, спустившись из кабины, неторопливо вытирает руки ветошью. Руки еще хранят тепло последнего выключенного пакетника. Машина уснула.

– Ну что, малыш, – он сует ветошь в карман и достает фонарь. – Посмотрим, как ты себя чувствуешь.

Машинист неспешно идет вдоль состава, аккуратно, почти ласково касаясь каждой буксы.

– Раз… – первый главный разъединитель выключен.

Депо живет своей жизнью. Где‑то в районе парка «Б» резкий свист: наверное, выдают «отстой». Вечернее депо наполнено звуками. Можно различить и журчание воды в питьевом фонтанчике на ремонтной канаве, и звон металла – там меняют лопнувший поводок…

Машиниста это не интересует. Он щупает… нет, не щупает – гладит свою машину, прислушивается к ней, чуть ли не обнюхивает, ведь горячий металл тоже имеет свой запах.

– Восемь… – довольная улыбка на губах.

Все так же не торопясь, машинист забрается в кабину и достает из рюкзака пилотку. Реверсивку прячет в задний карман брюк. Спускается вниз и еще раз смотрит на погашенные красные фары.

– Тебе долго?..

Машинист оборачивается. Сзади стоит Леха с фонарями и молотком, под мышкой у него книга ремонта.

– Нет, сейчас только понизу пройду.

– Давай, я пока инструмент сдам и донос оформлю. Подожду в ДДЭ.

– Ага.

Надев пилотку – так положено по инструкции, чтобы волосами не зацепиться, – машинист ныряет вниз. Колеса, тяговый двигатель, подшипники… Руки «на автомате» проделывают все манипуляции. Первый вагон, второй… В пятом компрессор холодный. Машинист вполголоса чертыхается и мысленно ставит галочку: сделать запись. Шестой… Седьмой… Восьмой. Выбирается наверх, аккуратно, двумя пальцами, чтобы не испачкать форму, достает из кармана ветошь.

По громкой связи предупреждают, что на четвертую канаву подается высокое напряжение. Машинист снова поднимается в кабину и щелкает пакетником батарей. Стрелка вольтметра прыгает и застывает в районе 70 вольт.

– Норма.

Он выключает батареи и идет по составу, в каждом вагоне повторяя эту операцию. Включить. Напряжение под нагрузкой, выключить. Все просто.

В головном вагоне он задерживается чуть дольше. Достает из держателя книгу ремонта и аккуратным почерком выводит: «Вагон номер такой‑то – холодный моторокомпрессор. Проверить».

Фонари, молоток в одну руку, рюкзак на плечи, книгу в другую. С сомнением машинист глядит на дверной проем.

Может быть, нарушить чуть‑чуть – и спрыгнуть? Нет, обойдемся без этого ребячества. А то сразу приходит на ум его последний лихой прыжок из кабины, когда он не сильно, но неприятно подвернул ногу.

Книгу все‑таки придется положить на пол. Спустившись вниз, машинист гладит рукой бок уснувшей машины и шепчет ей: «Спокойной ночи»…

Забрав книгу из состава и держа фонари в руке, он идет к восьмой канаве, вернее, к воротам. Там, перед воротами, на столике выкладываются книги с заявками на ремонт.

– Все? Давай быстрее, сейчас отстой выходить будет, – у аппарата с водой стоит Леха.

– Увы, без меня. Еще донос оформлять.

– Ну как знаешь, – Леха поправляет сумку и бодрым шагом удаляется в район двадцатой канавы.

Машинист провожает его завистливым взглядом. Если бы не донесение, он тоже мог бы выехать на составе и, как результат, успел бы на электричку. Сегодня не судьба.

Поставив фонари на полку, он делает запись в журнал.

– Практически все…

Интересно, он это подумал или все‑таки произнес вслух?

…Дверь проходной тихо прикрывается доводчиком. Машинист смотрит в небо и улыбается.

«А ведь неплохо поработал. Мог бы, конечно, и лучше, но… Но лучше будет завтра. Ведь если не к чему стремиться, это так скучно…»

 


Дата добавления: 2015-07-08; просмотров: 175 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: На московское метро подали в суд за перегрев на станциях. | Дневник Метроэльфа: Последний день лета | Медицинская техника | Будь здоров, машинист! | Как рождаются мифы | Дневник Метроэльфа: Снова и снова | Человек из Выхина и другие ужасы | Сколько минуса? | Самоубийство | Есть ли жизнь в Кузьминках? |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Дневник Метроэльфа: Обычный день| Дневник Метроэльфа: Запись в формуляре

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.012 сек.)