Глава 15. Двадцать четвертого декабря торговый центр города Бойсе до отказа заполнили

Двадцать четвертого декабря торговый центр города Бойсе до отказа заполнили покупатели. Оказалось, что многие оставили покупку подарков родным и друзьям на последний день. Рождественские мелодии звучали в такт электронным голосам кассовых аппаратов. На перилах второго этажа висели подростки, весело окликая слоняющихся внизу приятелей. Матери семейств привычно ловко маневрировали в толпе с детскими колясками.

Клер сидела у входа в книжный магазин «Уолденз» в окружении стопок своего последнего романа с манящим названием «Своеволие любви». Рядом, на стенде, красовался огромный постер с изображением полногрудой героини и героя с обнаженным торсом. Ради торжественного акта авторской подписи Клер надела черный двубортный костюм и шелковую блузку изумрудного цвета. На ногах - черные колготки и туфли на каблуках высотой в четыре дюйма. Волосы завиты и распущены по плечам. В руке - золотая ручка от Тиффани. Короче говоря, Клер постаралась выглядеть сегодня, так как, и положено выглядеть успешной многоопытной писательнице. До конца двухчасовой вахты оставалось десять минут. Продано пятнадцать книг. Не так уж и плохо для конца декабря. Ситуация вполне позволяла откинуться на спинку стула и расслабиться. С легкой улыбкой на ярко-красных губах Клер смотрела на собственные колени. Смотрела не просто так:

На коленях лежала скрытая от постороннего взгляда книга «Поэзия хокку. Полное издание».

- Привет, Золушка!

Клер подняла глаза от хокку о свадьбе Буббы, и ее взгляд уперся в потертую ширинку поношенных голубых «ливайсов». Она мгновенно узнала и джинсы, и голос. Узнала раньше, чем посмотрела на расстегнутую шерстяную куртку и голубую рубашку. Раньше, чем увидела знакомую дразнящую улыбку и насмешливые темно-зеленые глаза.

- Что ты здесь делаешь?

До Клер уже дошел слух, что Себастьян приехал на Рождество в город. Больше того, завтра вечером ему предстояло вместе с отцом присутствовать на праздничном ужине в доме Джойс. Но появление здесь, возле маленького стола в книжном магазине, выглядело полной неожиданностью. А ответ окончательно сразил ее:

- Покупаю твою книгу, чтобы подарить отцу на Рождество.

В животе образовалась уже знакомая горячая пустота. Клер, разумеется, не любила Себастьяна. Но он ей нравился. Разве может не нравиться человек, способный бесстрашно броситься в пучину предпраздничной торговли лишь для того, чтобы купить отцу любовный роман?

- Ты мог просто позвонить, и я сама привезла бы тебе книгу.

Себастьян пожал плечами:

- Зачем? Приехать в магазин не проблема. Скорее удовольствие.

Абсолютная ложь. Ни один нормальный человек не пришел бы сегодня в торговый центр, не толкни его на столь безумный поступок самая отчаянная необходимость.

- Я забрала литографию для Лео. Сегодня утром.

Себастьян не только ей нравился, он привлекал ее физически. Почти так же, как трюфели «Годива». Крошечные шоколадные конусы приносили вред и в то же врем и обладали очевидными наркотическими свойствами. Стоило потянуться за одной конфеткой, как вскоре коробка пустела. Потом неизбежно следовали запоздалые сожаления, и все же через некоторое время искушение вновь одерживало верх.

Себастьян улыбнулся.

- Опять какое-нибудь безумство с бантиками?

Клер рассмеялась и откинулась на спинку стула.

- Нет. Пока ничего не успела привязать.

Именно такое вот искушение возникало у нее при виде Себастьяна.

- Просто еще не было времени упаковать.

Искушение начать с золотистой головы и целенаправленно двигаться на юг, не пропуская по дороге ни дюйма пространства.

- Ну, так что?

- Ты о чем?

- Разве ты не собираешься пригласить меня к себе, чтобы показать подарок? Или снова придется проявить инициативу и самому себя пригласить?

Клер закрыла лежащую на коленях книгу и посмотрела на часы. Почти шесть.

- У тебя еще нет определенных планов на сочельник?

- Пока нет.

Она взяла из стопки экземпляр нового романа и открыла титульную страницу.

- Я уже свободна. Так что можешь заехать ко мне. Еще раз посмотришь на литографию, пока она не завернута. - Клер написала Лео теплое поздравление, пожелала здоровья и подписалась. - А если захочешь, сможешь завернуть ее сам.

Она протянула книгу Себастьяну. Пальцы их на мгновение соприкоснулись - как раз на пышной груди изображенной на обложке героини.

- Если честно, ненавижу заворачивать и завязывать. Так что, будь добра, упакуй сама.

Клер положила сборник хокку на стол и встала.

- Так и знала, что ты это скажешь.

Себастьян усмехнулся и, с некоторым удивлением подняв брови, кивнул в сторону яркой желто-красной книги:

- Японская поэзия?

- Вернее сказать, японский поэтический фольклор. - Клер засунула ручку в маленькую черную сумочку. - Видишь ли, одинокой девушке лишнее образование никогда не помешает.

- Понятно. - Себастьян взял книгу и быстро пролистал. - Где-то слышал, что для умственного здоровья необходимо постоянное интеллектуальное и творческое напряжение.

- К тому же творчество - еще и признак просвещенного общества.

Они вошли в магазин.

Клер быстро попрощалась с менеджером и направилась к выходу, оставив Себастьяна в длинной очереди возле кассы. В одной руке он держал подписанный автором роман, а другой листал сборник хокку.

Выбраться со стоянки торгового центра оказалось равносильно подвигу. А поездка по городу, которая в обычное время занимала около двадцати минут, растянулась почти на час. Так что когда Клер наконец-то добралась до родного порога, то вздохнула с облегчением. Она сбросила туфли, с наслаждением стянула нейлоновые колготки, повесила в шкаф пиджак. Начала расстегивать пуговицы на рукавах блузки… и вдруг услышала дверной звонок. Клер вышла из спальни, босиком прошлепала в прихожую и открыла дверь.

За порогом стоял Себастьян. Высокая широкоплечая фигура в темноте превратилась в массивный силуэт. Однако пристальный взгляд Себастьяна Клер ощутила раньше, чем успела включить на крыльце свет. Зеленые глаза смотрели на нее в упор.

- Как тебе удалось приехать так быстро? - удивилась она, шире распахивая дверь.

Вместо ответа Себастьян продолжал еще несколько мгновений смотреть ей в глаза. Потом взгляд спустили ниже: на губы, блузку, юбку - до кончиков пальцев на босых ногах. В холодном воздухе дыхание вылетало белыми облачками, которые тут же таяли.

Клер вздрогнула и невольно сжала руки на груди.

- Может быть, войдешь? - предложила она, слегка удивленная внезапной неподвижностью гостя: тот продолжал стоять, как будто его подошвы примерзли к крыльцу.

Себастьян снова посмотрел ей в лицо, словно не в силах решиться, и, наконец, переступил через порог. Закрыв дверь, он прислонился к ней спиной. Свет люстры падал на волосы и плечи золотым потоком.

- Ты не голоден? Может быть, заказать пиццу?

- Голоден, - кивнул он. - Но пицца мне не нужна. - Наклонился, обнял ее за талию и прижал к груди. - Ты сама знаешь, что мне нужно.

Руки Клер скользнули по мягкой шерсти его куртки. Взгляд Себастьяна не оставлял сомнений в том, что именно он имел в виду. Но Себастьян все же объяснил:

- С той самой ночи, когда ты предстала передо мной обнаженной - в крошечных розовых трусиках, - я не перестаю мечтать о той минуте, когда смогу тебя любить. По-разному, дюжиной самых восхитительных способов. Сегодня, направляясь в магазин, я твердо решил, что еду только за книгой для отца. Но оказалось, что в моем решениилишь тридцать процентов правды, а остальные семьдесят - ложь. По дороге сюда я обдумывал десятки возможных приемов, которыми можно было бы выманить тебя из одежды. Но вот дверь открылась, и сразу стало ясно, что все это ерунда. Мы уже не дети. Вполне можем обойтись без игр. А потому прошу твоего добровольного полноправного участия.

Какая- то часть ее существа стремилась к тому же. И по-настоящему хотела близости. Взгляд зеленых глаз действовал на Клер магически. Они оба были полностью одеты. Себастьян еще даже не снял куртку и все же сумел взволновать ее одним лишь объятием и чуть охрипшим от вожделения голосом.

- Если у тебя еще остались какие-то сомнения, - добавил он, - то поясняю: если ты тотчас же не выкинешь меня вон, то мы непременно займемся сексом.

«А что же будет завтра?» - поинтересовался у Клер внутренней голос. Но ему тут же ответил родившийся в глубине ее существа жгучий комок желания: какая разница, что будет завтра? Сегодня - это сегодня. Голос разума все же не сдавался и упрямо теснил разлившийся по телу чувственный трепет.

- Я не могу отрицать, что ты необыкновенно притягателен. И все же боюсь, мы оба пожалеем о том, что поддались слабости. Стоят ли несколько часов секса сомнений и раскаяния?

- Лично я ни о чем не пожалею. Больше того, я уверен, что не пожалеешь и ты. Да и вообще, зачем мы сейчас будем решать надуманные проблемы?

Себастьян слегка склонил голову и поцеловал Клер в шею, чуть ниже уха.

- Чтобы освободиться от напряжения, нам обоим срочно необходима безумная, сумасшедшая близость. Другого способа просто не существует. Поверь, я пришел к этому выводу после долгих колебаний.

Его дыхание согревало, и Клер прикрыла глаза. Еще ни разу ей не приходилось переходить к физической близости, пока не завязались романтические отношения. Во всяком случае, так подсказывала ей память.

- В прошлом подобные опыты удавались?

- С моим участием? - Себастьян поцеловал ее прямо в ухо.

- Да.

Возможно, он и прав. Может, ей действительно необходимо переспать с ним и освободиться от накопившегося напряжения. Ведь влюбленности всякий раз заводили ее в тупик. И сейчас она настроена на секс. А вовсе не на любовь.

- Когда ты делала это в последний раз? - шепотом поинтересовался Себастьян.

Когда? Ой, какой кошмар…

- Кажется, в апреле.

- В апреле? Девять месяцев назад? То есть еще до разрыва с Лонни?

- Да. А ты?

- Полагаю, считаются только те случаи, когда в комнате был еще кто-то, кроме меня? - Щеку Клер защекотал тихий смех. - С тех пор как в августе я прошел полную проверку на все, что можно, начиная с малярии и заканчивая ВИЧ, - дважды. В обоих случаях имел место защищенный секс.

Себастьян провел губами по ее рту и поинтересовался:

- А то, что происходило в душевой кабинке с мыслями о тебе, учитывать?

- Нет. - Она тоже раз-другой позволила себе предаться своеволию мечты. - И что же, я была хороша?

- Сейчас наверняка окажешься лучше.

Его ладони скользнули вверх и сжали воротник. Губы разомкнулись, и Себастьян захватил их пылким, жадным целуем. Поцелуй ворвался вихрем и заставил Клер подняться на цыпочки.

В прихожей, возле входной двери, в мягком свете старинной люстры язык дразнил и призывал. Рука скользнула по волосам, по спине. С откровенной, неприкрытой силой прижала к каменно-твердому бугру эрекции.

В глубине дома тихо щелкнуло реле отопления, и послышался шелест теплого воздуха. Клер желала Себастьяна. Всего, целиком. Она хотела его прикосновений, поцелуев, ощущения ненасытного мужского голода. Мечтала даже о тех волнениях, а возможно, и сожалениях, которые неизбежно придут позже. Из горла ее вырвался слабый стон согласия и приятия неизбежности. Клер ответила на поцелуй и сдалась перед вожделением, способным погасить любые сомнения. Впрочем, сомневаться она больше и не собиралась.

Стон мгновенно вызвал ответ - словно Себастьян ждал сигнала. Уже через несколько секунд руки его дерзко ласкали каждый уголок, в который смогли проникнуть. Вскоре она оказалась прижатой спиной к двери, блузка ее упала на пол. Клер стащила с Себастьяна куртку, и он стряхнул ее на пол. Поцелуй прервался на долгий миг, пока Клер снимала через голову с Себастьяна рубашку. А потом он вновь оказался рядом с ладонями на ее груди; через тонкий атлас бюстгальтера его пальцы поглаживали ее соски. Столь острого ощущения полного безумия, жаркого восторга Клер не довелось испытать ни разу в жизни. Два человека сдались на милость всепоглощающего физического влечения. Обоими руководила почти животная жажда. Так разве стоит беспокоиться о тех мыслях, которые придут утром? Впервые в жизни утра просто не существовала. Жизнь ограничилась одним-единственным безумным моментом.

Себастьян застонал и отпрянул. Тяжело дыша, позвал:

- Клер.

Горящее в зеленых глазах желание подсказало ей, о чем он думает. Руки скользнули на ягодицы Клер, а до боли напряженный пенис уткнулся в живот.

- Одним разом не обойдемся.

Тело вспыхнуло ответным огнем, и Клер прильнула к Себастьяну, грудью прижавшись к его груди.

- Два раза?

Себастьян покачал головой и, опустив руку, поднял левую ногу Клер себе на пояс.

- Всю ночь.

Клер наклонилась и поцеловала его в шею.

- Мм-м… знаешь, пожалуй, придется сознаться, что на самом-то деле в моем доме нет специально оснащенной комнаты.

- Ничего страшного, сойдет и так. Тем более что лично я предпочитаю нормальную человеческую спальню.

Себастьян так же ловко поднял ее правую ногу. Юбка сбилась на талии, и Клер крепко сжала ногами его бедра.

- Надеюсь все-таки добраться до постели.

Сквозь мягкую ткань джинсов, сквозь черные кружевные штанишки нетерпеливая эрекция обжигала. Себастьян поцеловал Клер и понес ее в темную гостиную. На полу желтел светлый прямоугольник дверного проема. Крепко сжимая долгожданную добычу, Вон подошел к старинному дивану с медальонами на покрытой прабабушкиными салфеточками спинке. В полумраке Клер опустила ноги и скользнула губами по чуть колючей щеке.

- Включи свет, - попросил Себастьян, и она с удовольствием ощутила вибрацию его низкого голоса. - Не будем же мы дарить друг другу радость в темноте.

Клер убрала волосы с лица и направилась сначала к столику возле дивана, а потом в противоположный угол комнаты. Зажглись две лампы.

- Достаточно света?

На обратном пути завела руки за спину и расстегнула застежку на юбке. Шерстяная ткань легко соскользнула, и Клер быстрым движением скинула юбку с ног, оставшись в черном лифчике и кружевных штанишках. Время скромности давно миновало. Еще в ту ночь в отеле, когда, сама того не ведая, она обнажилась в его присутствии. Осталась в одних трусиках, да и те лишь название. Клер ничего не помнила, Себастьян же запомнил все. Зрелище явно произвело на него сильное впечатление.

- Или ты хочешь большего?

Он снимал ботинки и смотрел на нее из-под тяжелых полуопущенных век. Горячий взгляд ощущался как прикосновение.

- Большего? А что ты готова предложить?

Клер вопросительно подняла бровь и позволила собственному взгляду смело скользнуть от ямки в основании шеи к рельефным мышцам загорелой груди. Русая кудрявая дорожка вела по отлично накачанному брюшному прессу, смуглому животу, мимо пупка - к ремню джинсов.

- Не думаю, что способна предложить что-то, чего бы ты не делал раньше.

Клер положила руки на его горячие плечи и нежно провела кончиками пальцев по груди. Мышцы чутко ответили на прикосновение; ее пальцы скользнули на плоский живот.

- Йогу не практикую. Да и позу лежащей собаки тоже. - Рука опустилась на молнию и прошлась по четко ощутимому сквозь джинсы бугру.

- Прости, но со мной тебе придется довольствоваться добрым старым традиционным сексом.

- Несколько месяцев я сгорал в предвкушении этого момента. Так что тебе не придется делать ровным счетом ничего. Достаточно просто лежать и дышать. - Он склонил голову и поцеловал Клер в плечо. Потянул бюстгальтер, словно спеша избавиться от помехи, нетерпеливо бросил его на пол. - Все остальное я с огромным удовольствием сделаю сам.

Клер расстегнула молнию на его джинсах. Ладонь скользнула под белые шорты.

- И даже этого не хочешь?

Она с наслаждением дотронулась до горячего напряженного пениса. Да, как она и предположила в памятный вечер их первого поцелуя, Себастьян вырос и превратился в большого сильного мальчика.

В ответ раздались притушенные возгласы:

- Нет! Да!

- Так все-таки «да» или «нет»? - Свободной рукой Клер потянула джинсы и трусы. - Нет? - Большой палец мягко прошелся по острию кинжала. - Или да?

- Да, - процедил Себастьян сквозь зубы. В следующий момент губы жадно завладели ее ртом, и ей оставалось лишь вдохнуть как можно глубже теплый аромат мужского дыхания. Себастьян пах чистой кожей. А на вкус напоминал вожделение и обретенную близость. Совместного будущего для них не существовало. Всего лишь один-единственный вечер: несравненный подарок и огромное счастье.

Себастьян сжал ее запястья и завел руки за спину, отчего Клер прижалась грудью к его груди.

- Черт возьми, - пробормотал Себастьян сдавленным голосом. - Сбавь немножко, а то я не выдержу. Меня хватит еще секунд на пять, не больше.

Ну что же, пусть будет так. Пять секунд Себастьяна - это куда лучше, чем все, что приводилось ей испытывать в течение многих лет.

Он выпустил ее из объятий и освободился от путавшейся в ногах одежды. Обнаженным Себастьян оказался еще красивее. Он выглядел безупречным, совершенным - если не считать шрама на колене. А шрам появился давно, в детстве, после неудачного приземления с дерева в саду Джойс. Себастьян наклонился, чтобы вытащить из кармана джинсов бумажник, и Клер едва сдержала желание укусить его.

- Надеюсь, кусочек пластыря на бедре не никотиновая защита, - предположил он, поднимаясь.

- Нет. Это «Орто евра».

- Эффективность девяносто пять процентов?

- Девяносто девять.

Себастьян взял ее за руку и вложил в ладонь кондом:

- Решай сама.

Поколебавшись, она распечатала пластиковый пакетик и дослала колечко из латекса. Пристроила его к головке члена и медленно, словно выполняя исключительно важное задание, раскатала до основания.

- Сядь, пожалуйста.

Себастьян послушался. Она скинула штанишки. Себастьян проводил их взглядом и снова поднял глаза.

- Как ты прекрасна! - Он протянул руки, и Клер, широко расставив ноги, встала коленями на диван. Себастьян поцеловал ее в живот. - Вся, с головы до ног. - Пальцы проникли в развилку. - А особенно здесь.

Придерживая клинок одной рукой, второй он слегка подтолкнул ее вперед и вниз. Клер ощутила пенис - гладкий, твердый, горячий - и застонала. Он начал продвигаться внутрь. Тело ее едва заметно сопротивлялось. Она так хотела близости, так ждала ее, что единственным ощущением оказалось острое наслаждение. Клер крепко обхватила руками шею Себастьяна и начала постепенно опускаться, пока не добралась до основания. Горячая волна захлестнула ее целиком, с макушки до кончиков пальцев на ногах. Закрыв глаза. Клер напрягла мышцы и изо всех сил сжала проникший в сердцевину ее существа источник наслаждения. Орудие оказалось таким длинным, таким мощным, что дарило неизведанные, потрясающе острые ощущения. Она была бы согласна ограничиться уже этим обретенным удовольствием.

Впрочем, судя по всему, Себастьяну подобная скромность была чужда. Клер недолго наслаждалась собственной силой в позе наездницы. Уже в следующую секунду она лежала на диване, на спине, и смотрела в склоненное лицо. Себастьян стоял одной ногой на полу, продолжая оставаться в недрах ее тела.

- Ну вот, наступает то самое время, когда тебе достаточно лишь дышать. - Он на мгновение покинул ее, но тут же вонзился с новой энергией, еще глубже. - Достаточно? - не то спросил, не то простонал он. - Или хочешь большего?

Она закинула ногу ему на спину и прошептала:

- Хочу еще, больше, сильнее. - Себастьян начал двигаться, задавая безупречный ритм и неумолимый темп наслаждения. - Так хорошо… - Она облизнула сухие губы. - А что случится, если я вдруг перестану дышать и забудусь?

С улыбкой, глядя ей в глаза, он пообещал:

- Как только забрезжит рассвет, я тебя разбужу.

Клер тихо засмеялась. Однако смех тут же перешел в стон: движение стремительно ускорялось, и каждая клеточка ее тела сосредоточилась на неуклонно внедряющемся снаряде. Быстрее, настойчивее, тверже. Снова и снова. Щеку согревало горячее, почти лихорадочное дыхание, лаская и в то же время все больше возбуждая. Себастьян был везде: внутри, сверху, вокруг. Она двигалась вместе с ним, в такт ровной, ритмичной пульсации. Все дальше и дальше, все выше и выше. Увлеченная горячим ветром наслаждения, она не хотела остановки, боялась конца. Полностью утратив ощущение времени, Клер улетала в космическую даль. И вдруг услышала над ухом знакомый и в то же время изменившийся хрипловатый толос:

- Клер.

Кажется, он зовет ее. Ведь Клер - это ее собственное имя.

- Милая, ты уже близко?

Она не успела ответить. Вместо слов из груди вырвался не то громкий стон, не то крик. Оргазм настиг ее, захлестнув огненным потоком и увлекая в неведомое. Вокруг ничего, кроме властного, ритма, восторженно бьющегося в груди и в мозгу. Ни звуков, ни образов. Мышцы отчаянно напряглись, стремясь втянуть возлюбленного как можно глубже, желая утопить его в горячей чувственной влаге. Но он все еще продолжал неумолимо двигаться, подталкивая се вдоль огромного прабабушкиного дивана, пока сам не добрался до вершины. Торжествующий возглас перерос в рокот мужского обладания, звук одновременно дикий и нежный.

- Клер, - прошептал он срывающимся от неровного дыхания голосом, - если бы я только мог представить, как ты чудесна, то еще в сентябре опрокинул бы тебя прямо в кустах, а не ограничился смешным детским поцелуем.

- А если бы я знала, что ты так великолепен… - она с трудом сглотнула и облизнула сухие губы, - то, наверное, позволила бы тебе это сделать.

Себастьян поцеловал ее в висок, наслаждаясь нежной истомой.

- Клер?

- Мм-м…

- Кондом порвался.

Нежная истома лопнула как мыльный пузырь. Кровь мгновенно заледенела, а ладони сами собой уперлись в стальные плечи.

- Когда?

Он заглянул ей в глаза:

- Секунд за пять до того, как я кончил.

- И ты не остановился?

Он усмехнулся и убрал с ее влажного лба темную прядку.

- Видишь ли, я, конечно, владею собой, но не до такой степени. И не в тот самый момент, когда ты в оргазме чуть ли не до боли сжимаешь орудие любви. - Он с улыбкой поцеловал ее в кончик носа. - Клянусь Богом, такого со мной не случалось ни разу в жизни.

- И ты еще способен улыбаться? - Она попыталась отпихнуть обманщика, но объятие стало лишь жарче, требовательнее.

- Конечно. Ведь на тебе та волшебная заплатка, которая предохраняет на целых девяносто девять процентов. - Улыбка стала светлее и ярче. - Ты так хороша, так чиста. Я полностью доверяю и тебе, и себе.

- Но почему я должна тебе верить?

- Потому что никогда и ни при каких обстоятельствах я не стал бы обманывать в жизненно важном вопросе. Поверь, милая, я не причиню тебе зла.

Поверить уговорам, его честному слову? Клер посмотрела в зеленые глаза. Ни насмешки, ни иронии, ни хитрости. Серьезный, искренний, правдивый взгляд. Себастьян слегка отстранился, а потом снова медленно продвинулся в сокровенную глубину.

- Если бы существовала, хоть отдаленная возможность чего-то нехорошего или опасного, я непременно предупредил бы. Не сомневайся.

Ну, разве можно было не поверить и сомневаться, когда он так уютно и прочно обосновался в ней?

- Если выяснится, что врешь, убью собственными руками. Клянусь.

Себастьян снова начал медленно раскачиваться, и Клер против воли подчинилась магии любовного ритма.

Он широко и безмятежно улыбнулся, словно только что узнал о выигрыше в лотерее.

- В устах автора романа «Своеволие любви» заучит не слишком романтично.

- Любовь и романтика - понятия переоцененные и неоправданно раздутые. - Ладони Клер скользнули по влажным от пота плечам и устроились на сильной шее Себастьяна. - Безумный сладострастный секс несравнимо ближе к реальной жизни.

Дата добавления: 2015-07-08