Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

А. А. СТОЛЯРОВ 30 страница

Читайте также:
  1. A) Шырыш рельефінің бұзылысы 1 страница
  2. A) Шырыш рельефінің бұзылысы 2 страница
  3. A) Шырыш рельефінің бұзылысы 2 страница
  4. A) Шырыш рельефінің бұзылысы 3 страница
  5. A) Шырыш рельефінің бұзылысы 3 страница
  6. A) Шырыш рельефінің бұзылысы 4 страница
  7. A) Шырыш рельефінің бұзылысы 4 страница

Влияние учения К. о происхождение религии из сознательного внушения массе заведомо ложного, но общественно полезного представления о божестве, карающем за проступки, заметно в теориях, которые рассматривают подобный обман как позднейшее добавление к первоначальному, истинному представлению о божестве, не вмешивающемся в человеческие дела (Аристотель, Met. XII 8, 1074а38-Ь4; Евгемер, Sext. Adv. math. IX 17, учение Полибия, Hist. VI 56). Другая сторона учения К. (роль страха перед силами природы в происхождении религии) получает развитие в теории Эпикура, согласно которой вторая стадия развития религии связана со страхом перед небесными явлениями, ошибочным помещением богов на небе и приданием им роли правителей природного миропорядка (Lucr. V, 1183-1202). Оба объяснения происхождения религии, редко связанные между собой, как у К., приобретают популярность в 18 в. (Guthrie III, p. 244, Davies, p. 30-31).

Полемика вокруг принадлежности К. фрагмента «Сизифа», развернувшаяся в поледние годы, связана с тем, что он цитируется как под именем К. (Sext. Adv. math. IX 54), так и Еврипида (частично: [Plut.] Plac. I, 6, 879F; 7, 880E [= Aët. I, 6; 7 Diels]), a также с запутанным вопросом об авторстве драматической тетралогии, частью которой был «Сизиф» и принадлежность которой Еврипиду оспаривалась в Античности. Согласно влиятельной в течение долгого времени гипотезе (Wilamowitz-Moellendorff, S. 166-172), автором этой тетралогии был К. (против этого: Dihle, Yunis, Pechstein, S. 185-217, 289-343). Независимо от вопроса об авторстве тетралогии в целом, в пользу принадлежности К. данного фрагмента приведены веские доводы (Панченко 1980, Davies). Важным основанием в пользу его авторства служит фрагмент 12-й кн. сочинения Эпикура «О природе», посвященной возникновению культуры, в т. ч. и веры в богов (Philod. De piet. I, 19, 519-541 Obbink = Epic. De nat. [27.2] Arrighetti): К., Диагор и Продик безумствуют, отрицая существование богов. Кроме того, Секст Эмпирик,


КРИТОЛАЙ 439

цитирующий под именем К. фрагмент из «Сизифа», приводит (уже без имени) эпикурейское опровержение его теории «изобретения религии» (Adv. math. IX 30-33). Это косвенно подтверждает, что ту же теорию подразумевал и Эпикур в своем высказывании (Берлинский, с. 321-334).

Фрагм. и свид.: DK И, 371-399 (рус. пер. Маковелъский А. О. Софисты. Вып. 1-2. Баку, 1940-1941); I sofisti: Testimonialize е frammenti. Fase. IV. Ed. A. Batteggazzore e M. Untersteiner. Fir., 1962; Tragicorum Graecorum Fragmenta. Ed. B. Snell, R. Kannicht. Gott., 1986. p. 170-184; Philodemus. On Piety. Pt. I. Critical text with commentary. Ed. D. Obbink. Oxf., 1996.

Лит.: Wilamowitz-Moellendorff U von. Analecta Euripidea. В., 1875; Kleingünther A. Πρώτος €υρ€τής: Untersuchungen zur Geschichte einer Fragestellung. Lpz., 1933; Nestle W. Vom Mythos zum Logos: Die Selbstentfaltung des griechischen Denkens (1942). Stuttg., 19752; DihleA. Das Satyrspiel «Sisyphus», - Hermes 105, 1977, S. 28-42; Burkert W. Greek Religion. Transi. J. Raffan. Camb. (Mass.), 1985; Winiarczyk M. Nochmals das Satyrspiel «Sysiphus», - WienStud 100, 1987, S. 35-45; Yunis H The Debate on Undetected Crime, - ZPE 75, 1988, p. 39-46; Davies M. Sisyphus and the Invention of Religion ('Critias' TrGF I (43) F 19 - В 25 DK), - B1CS 36, 1989, p. 16-32; Obbink D. The Atheism of Epicurus, - GRBS 30, 1989, p. 187-223; Kahn Ch. Greek Religion and Philosophy in the Sisyphus' fragment, -Phronesis 42/3, 1997, p. 247-263; Santoro M. II fr. 19 Snell del «Sisifo» di Crizia come testimonianze della concezione socratica di divino, - Elenchos 18/2, 1997, p. 257-276; Hoffmann J. H. Das Recht im Denken der Sophistik. Stuttg.; Lpz., 1997; Kerferd G. В., Flashar H Die Sophistik, - GGPh, Antike 2. 1, 1998. S. 81-84, 132-133 (библ.); Pechstein N. Euripides Satyrographus: Ein Kommentar zu den euripideischen Satyrspielfragmenten. Stuttg.; Lpz., 1998; Nemeth G. Kritias und Utopie der Tyrannen, - AAntHung 40, 2000, S. 357-366; Патент Д. В. Еврипид или Критий? - ВДИ 1980, 1, с. 144-162; Он же. Платон и Атлантида. Л., 1990; Берлинский А. Л. Эпикурейская традиция против «первых изобретателей», -Hyperboreus, 1998, 4. 2, с. 302-339.

А. Л. БЕРЛИНСКИЙ

КРИТОЛАЙ (Κρίτόλαος) из Фазелиды (1-я пол. 2 в. до н. э.), схоларх Перипатетической школы после Аристона Кеосского (возможно, ок. 190/180). Вместе с академиком Карнеадом и стоиком Диогеном Вавилонским К. участвовал в знаменитом философском посольстве от Афин в Рим в 155.

Известно, что К. возражал против учения стоиков о мировых пожарах, отстаивая тезис о вечности космоса. Аргументы К. сохранил Филон Александрийский в трактате «О вечности мира»: 1) космос вечен, потому что он есть причина собственного существования и 2) космос вечен, потому что вечен человеческий род. Рассуждение К. в том и другом случае носят несколько софистический характер. В первом рассуждении, исходя из того, что «причина собственного здоровья не подвержена заболеванию и причина собственной бессонницы бессонна», К. заключает, что и причина собственного существования должна быть вечна. Что космос причина собственного существования признается им на том основании, что он есть причина существования и для всех прочих сущих (см. Philo. Aetern. 70, 1-5). Второе рассуждение, от противного, основано на переходе от части к целому: «Если космос возник, необходимо, чтобы и Земля возникла; если возникла Земля, то возникло и все человечество. Но человек вечен в смысле вечности человеческого рода, что будет доказано. Следовательно, космос вечен» (fr. 13 = Philo. Aetern. 6, 1-5);

Кроме того, К. учил, что время представляет собой не сущность (νπόστασι,ς), а понятие или меру (νόημα η μετρον), fr. 14 (=Stob. I 8, 40); что


440 КРОНИЙ

душа энтелехия, а разум эфирной природы; исправил аристотелевское определение счастья, понимая счастье как полноту {συμπλήρωμα) душевных, телесных и внешних благ, где добродетель имеет не больше веса, чем остальные блага. В трактовке понятия эвдемония-счастье К., по-видимому, усвоил и стоическую терминологию (ср. «правильное мышлене», εύλογιστειν), хотя в этике в целом критиковал стоиков за их учение о страстях.

Фрагм.: Wehrli, Die Schule X. Hieronymos von Rhodos. Kritolaos und seine Schüler, 19692, S. 49-58 (Komm.: S. 61-74).

Лит.: Olivier F. De Critolao Peripatetico. Diss. В., 1895; Wehrli F Der Peripatos bis zum Beginn der romischen Kaiserzeit, - GGPh, Antike 3, 1983, S. 588-591; White S. A. Happiness in the Hellenistic Lyceum, - Eudaimonia and Weil-Being: Ancient and Modern Conceptions. Edd. L. J. Jost, R. A. Shiner. Kelowna, 2003, p. 73-85.

M. А. СОЛОПОВА

КРОНИЙ (Κρόνιος) (2-я пол. 2 в. н. э.), греческий философ; назван другом Нумения из Апамеи у Порфирия (De anthro, 21), упоминается в ряду «достойнейших платоников» вместе с Нумением и Амелием (Syrian. In Met. 109, 12 Kroll), а вместе с Нумением, Модератом, Никомахом - в ряду «знаменитых пифагорейцев» (Eus. Hist. eccl. VI 19, 8). Вероятно, ему Лукиан из Самосаты адресовал свое сочинение «О кончине Перегрина». Тексты К. читал на своих занятиях Плотин (Porph. V. Plot. 14, 11).

Как и Нумений с Амелием (Syrian., loc. cit.), К. признавал, что идеям причастно не только чувственное, но и умопостигаемое. Единственное упоминаемое сочинение К. - Περί παλιγγενεσίας (Nemes. De nat. hom. 2, 117, p. 35, 4-5 Morani), причем в нем К. отвергал переход человеческих душ в животных. Вероятно, К. комментировал «Государство» Платона (Procl. In Remp. II, 22, 20 sq.; 110, 4 Kroll), а также Гомера, используя в обоих случаях аллегорический метод.

Фрагм.: Leemans Ε.-Λ. Studie over den Wijsgeer Numenius van Apamea met uitgave der fragmenten. Brux., 1937, p. 153-157 (9 frg. 3 из Procl. In Remp. II, p. 109, 7-16 Kroll, как показал Фестюжьер, не имеет к К. никакого отношения).

Лит.: WhittakerJ. Cronios, - DPhA II, 1994, p. 527-528.

Ю. А. ШИЧАЛИН

КСЕНАРХ (Ξεναρχος) Селевкийский (80/75 до н. э. - 10-е 1 в. н. э., Рим), философ-перипатетик; вместе с перипатетиком Боэтом Сидонским был учеником Андроника Родосского (Moraux 1967, S. 1423). Преподавал сначала в Афинах и Александрии, затем в Риме, где занял достаточно высокое положение: был знаком с Арием Дидимом и самим Цезарем Августом. Учеником К. был знаменитый географ Страбон, единственный источник сведений о жизни К. (Strab. XIV 5, 4). Страбон сообщает, что слушал (в Риме) лекции грамматика Тиранниона из Амиса (XII 3, 16), который деятельно участвовал в подготовке нового издания сочинений Аристотеля (см. Андроник Родосский)', вероятно, с Тираннионом и его списками прагматий Аристотеля был знаком и К.

Несмотря на то что античная традиция называет К. перипатетиком, он был скорее критиком Аристотеля, нежели его последователем. Единственное известное нам сочинение К. - «Против пятой сущности» (Προς την πεμπτην ούσίαν) — содержит обстоятельную критику аристоте-


KCEHAPX 441

левского учения об эфире. Обширные фрагменты из книги К. содержатся в комментарии к «О небе» Симпликия (Simpl. In De Caelo 13-14; 21-24; 42; 50; 55-56; 70), который сообщает, в общей сложности, о 13 выдвинутых им возражениях и апориях. К. опровергает все сформулированные Аристотелем в трактате «О небе» I, 2 доказательства существования эфира как пятого элемента, делая акцент на их внутренней противоречивости и непоследовательности. При этом К. не старается преодолеть вскрытые им у Аристотеля затруднения и предложить вместо ниспровергаемого учения какое-то другое.

Основным объектом критики К. становится тезис Аристотеля о том, что каждому простому телу (элементу) от природы свойственно совершать простое движение и что простых движений всего два: прямолинейное и круговое (In De Caelo 13-14; 42, 6-16). Возражения К.: 1) простыми являются не только движения по прямой и по кругу, но и, например, по спирали, т. к. спираль - тоже простая геометрическая фигура; 2) прямолинейные движения элементов к их естественным местам не могут быть названы естественными, т. к. любой элемент, не достигший своего естественного места, находится в процессе становления и еще не вполне обладает своей природой; 3) если каждое простое тело имеет простое движение, то из этого не следует, что и каждое простое движение соответствует простому телу; сложное тело, возникнув и став совершенно единым, тоже способно совершать простое движение; 4) каждому элементу может быть свойственно не одно, как утверждает Аристотель, а сразу несколько простых движений, в т. ч. и движение по кругу; 5) круговое движение не может принадлежать простому телу, поскольку у круга и сферы разные части движутся с разной скоростью, тогда как у простого тела разные части должны совершать одинаковые движения; 6) как заявляет сам Аристотель во «Второй Аналитике» (An. Post. I, 7, 75а35), не следует использовать математические аргументы в естествознании; значит, и о числе простых движений нельзя заключать на основании существования определенного числа простых линий.

В следующей группе возражений К. вскрывает противоречия между разными сочинениями Аристотеля (Simpl. In De Caelo 50, 55, 56): 1) в «Ме-теорологике» сказано, что горячее испарение и примыкающая к нему часть воздуха увлекаются вокруг земли круговращением неба. К. задает вопрос: является ли такое движение для воздуха и огня естественным или противоестественным? Если оно естественно, то и у воздуха, и у огня окажется сразу по два естественных движения, а если противоестественно, то одному естественному движению окажутся противоположны сразу два противоестественных. Однако в «О небе» Аристотель признает и то и другое невозможным; 2) в «О небе» говорится, что одна вещь имеет только одну противоположность, а в «Этике» добродетель противопоставляется сразу двум крайностям-порокам; 3) в «О небе» Аристотель утверждает, что небесный элемент движется по кругу по природе, тогда как в «Метафизике» он ищет объяснения его движению в более высокой причине - неподвижном первом двигателе.

Не исключено, что содержание трактата К. не исчерпывалось критикой теории пятого элемента. Из того же произведения может происходить и фрагмент, касающийся возможности существования за пределами космоса пустоты (Simpl. In De Caelo 268, 2-6), a также краткое толкование платоновского «Тимея» 30с, приводимое Проклом (In Tim. I, 452).


442 КСЕНИАД

Книга К. была хорошо известна аристотелевским комментаторам. Александр Афродисийский и Симпликий считали критику К. достаточно веской, чтобы в своих комментариях выступать с ее детальным опровержением, а христианский неоплатоник Иоанн Филопон использовал эту критику с целью доказательства того, что мир не вечен и, следовательно, сотворен.

Фрагм.: Ксенарх Селевкийский. Против пятой сущности (фрагм.). Пер. с греч. С. Месяц, - Космос и Душа. М., 2005, с. 102-105.

Лит.: Moraux P. Xenarchos (5), - RE IX А2, 1967, S. 1422-1435; Moraux, Aristotelis-mus I, 1984, S. 197-230; Sambursky S. The Physical World of Late Antiquity. N. Y, 1962, p. 122-132; Месяц С. Дискуссии об эфире в Античности, - Космос и Душа, 2005, с. 63-112.

С. В. МЕСЯЦ

КСЕНИАД (Ξβνίάδης) из Коринфа (1-я пол. 5 в. до н. э.), др.-греч. философ, известен по упоминаниям Секста Эмпирика (Adv. math. VII—VIII; Pyrrh. II), на основании которых можно предположительно говорить об ан-типарменидовских элементах в учении К. (допущение существования небытия, отрицание критерия истинности и т. п.).

Лит.: Untersteiner M. (ed.). I sofisti: testimonianze e frammenti. Fasc. 1. Fir., 1967, p. 118-119.

А. В. ПАХОМОВА

KCEHOKPAT (Ξβνοκράτης), сын Агафенора (396, Халкедон на Боспоре -314 до н. э., Афины), др.-греч. философ, ученик Платона. После смерти Платона вместе с Аристотелем покинул Академию; с 339 -схоларх Академии, сменивший Спевсиппа. Сочинения К. (список из 75 названий, свидетельствующий об энциклопедическом характере его интересов, -у Диогена Лаэртия, IV 11-14) были достоянием школы и не предназначались для широкой публики; вероятно, они погибли при разрушении Академии в 86 до н. э. Однако «мнения» К. вошли в доксографические компендии (начиная с Теофраста) и были очень популярны в период Среднего платонизма.

К. - первый платоник, отличавшийся литературной продуктивностью: вероятно, им был разработан жанр философских трактатов по отдельным вопросам. Он предпринял первую серьезную попытку догматизации доктрины Платона, впервые использовав для изложения его взглядов разработанное в Академии (ср. Arist. Top. I 14, 105Ь) деление философии на физику, этику и логику (fr. 1 Heinze). Философская система К. создавалась (в противовес другим платоникам - Спевсиппу, Евдоксу, Аристотелю) как учение ортодоксального платонизма. Она поддерживала (и заостряла) пифагорейские тенденции позднего Платона. К. выделял три типа бытия: умопостигаемое, помещаемое им за пределами небесной сферы (идеи-числа); чувственное, заключенное внутри нее, и смешанное, или представляемое (δοξαστή), доступное как зрительному восприятию, так и научному изучению посредством астрономии (fr. 5). В качестве метода изложения философии К., по примеру пифагорейцев и Платона, избрал математику (арифметика и геометрия суть «ухваты философии», fr. 2) в сочетании с аллегорическим толкованием мифов. Первый бог - монада, ум, Зевс (мужское начало); второй - диада, душа мира (женское начало, как бы «мать богов»); зримых богов - 8: небо


КСЕНОФАН 443

и 7 планет (fr. 15). Между людьми и богами, совмещая черты тех и других, посредничают демоны. К. не признавал временного начала мира. Начала всего суть единое и неопределенная двоица, из сочетания которых получаются числа, точки, плоскости и тела; от двоицы происходят место, пустота, апейрон; от единого и чисел - душа и др. (fr. 26). Сделав математику универсальным способом описания, К. не различал между бытием математических объектов и идей (в терминологии познейших платоников - между эйдетическим и математическим числом). Идея (как число) возникает из «большого и малого» и единого (fr. 33) и есть «парадигматическая причина существующего по природе от века» (fr. 30). Идеальные математические предметы (точки, линии, числа от 1 до 10 и т. д.) неделимы, т. е. диада не состоит из двух монад и т. д. (fr. 41^42), из чего вытекало учение о 5 элементах (по числу правильных многогранников) (fr. 53). Понимая душу как среднюю между неподвижными идеями-числами и вечно изменчивыми телами сущность, К. называл ее «числом, само себя движущим» (fr. 60, 64). Душа бестелесна (fr. 66), не имеет возникновения во времени (fr. 68) и бессмертна (fr. 74), обладает двумя потенциями - чувством и разумом (fr. 70).

Судя по названиям многих трактатов, Ксенократ придавал большое значение практической этике, в чем ему следовал сменивший его во главе Академии Полемон. Блаженство состоит в приобретении добродетелей (fr. 77), подлинно блажен - разумный (σπουδαίος - fr. 81-82). Наряду с хорошим и дурным есть «безразличные» с этической точки зрения предметы, например здоровье, богатство (fr. 76, 92).

Осуществленная Ксенократом систематическая разработка платоновского учения обусловила исключительное влияние его на неопифагореизм и средний платонизм, а также - на стоиков, воспринявших благодаря ему ряд платоновских идей (учение о принципах, о самодостаточности добродетели и др.) и эпикурейцев (учение о неделимых величинах).

Фрагменты: HeinzeR. Xenokrates. Lpz., 1892 (Hldh., 1965); Pines S. A New Fragment of Xenocrates and its Implications, - TAPhS 51, 2, 1961, p. 3-34; Senocrate, Ermodoro. Frammenti. A cura di M. Isnardi Parente. Nap., 1982.

Лит.: Krämer H. J. Der Ursprung der Geistmetaphysik. Untersuchungen zur Geschichte des Piatonismus zwischen Piaton und Plotin. Amst, 19672, S. 21-191 u.a.; Idem. Die Ältere Akademie, - GGP, Antike 3, 1983, S. 151 sq., 161-174; Dorandi T. Senocrate nel giudizio di Demetrio del Falero, - Festschrift ffir W. Kulimann. Hrsg. v. H.-Chr. Günther und A. Rengakos. Stuttg., 1997, S. 271-278; Лосев, ИАЭ III. Высокая классика. M., 1974.

Ю. А. ШИЧАЛИН

КСЕНОФАН (Ξενοφάνης) из Колофона (ок. 570 - после 478 до н. э.), др.-греч. поэт и философ. После покорения греческих городов Ионии Гарпагом (540 до н. э.) эмигрировал и вел жизнь «скитальца» в течение 67 лет. По ряду свидетельств, восходящих к полушутливому пассажу Платона в «Софисте», К. - основатель элейской школы и учитель Парменида. Однако древность знала и другой взгляд на К. (совпадающий с мнением большинства современных исследователей) как на «одиночку» (Диоген Лаэртий). Как странствующий учитель «мудрости», а также по своим просветительским установкам, этическому утилитаризму, гносеологическому релятивизму и эристическим приемам К. напоминает софистов 5 в. К. не выработал никакой философской системы: взгляды, излагавшиеся им в различных стихотворениях, не свободны от противоречий. По своему стилю К. — полемист


444 КСЕНОФОНТ

и сатирик, по своему этосу - ниспровергатель всех авторитетов эллинской культуры и религиозно-нравственный реформатор.

Основное произведение К. - «Силлы» («Сатиры») в 5 кн., направленные «против всех поэтов и философов» его времени, прежде всего против Гомера и Гесиода и их антропоморфных богов. Мифологическому политеизму К. противопоставляет монотеистическую концепцию: «Один бог, наивеличайший среди богов и людей, не похожий на смертных ни телом, ни разумом»; «он весь целиком видит, весь целиком мыслит, весь целиком слышит», правит миром «силой ума» и вечно пребывает неподвижным. Согласно надежной традиции (Аристотель, Теофраст), К. отождествлял единого бога с универсумом. Учение К. о боге есть, т. обр., пантеизм в его классическом оформлении. Гносеологические высказывания К. - первая в истории греческой мысли постановка вопроса о возможности и границах познания. Высшим и абсолютно достоверным знанием, по К., обладает только бог; человеческое знание не выходит за пределы субъективного «мнения» и имеет вероятностный характер. В сочетании с критикой всех философских систем этот тезис делал К. в глазах античных скептиков предтечей скептицизма. Впервые зафиксированное у К. противопоставление мнения и знания имело программное значение для античной гносеологии. Утилитаризм К. имел не только социально-этические (осуждение роскоши, бесполезность Олимпийских игр), но и космологические следствия: «Солнце полезно... а Луна не нужна».

Фрагменты: DK I, 113-139; Testimonialize е frammenti. Introd., trad, е comm. M. Untersteiner. Fir., 1967; Lesher J. H. Xenophanes of Colophon, Fragments: A Text and Translation with Commentary. Tornt, 1992.

Лит.: Jaeger W. W. The theology of the early Greek philosophers. Oxf., 1968; FraenkelH. Wege und Formen fruehgriechischen Denkens. Münch., 1968; Lesher J. H. Xenofanes' Scepticism, - Essays in ancient Greek philosophy. Vol. 2. Albany (N. Y), 1983; LebedevA. V. A new fragment of Xenofanes, - Studi di filosofia preplatonica. Nap., 1985, p. 13 sq.

А. В. ЛЕБЕДЕВ

КСЕНОФОНТ (Ξενοφών) (ок. 445, Афины - ок. 355 до н. э., Коринф), ученик Сократа, писатель, историк и профессиональный военный; автор «Воспоминаний о Сократе» и других сократических сочинений, которые наряду с диалогами Платона являются для нас важнейшими источниками о жизни и учении Сократа.

Жизнь и сочинения. Знакомство молодого аристократа К. и бедняка-философа Сократа произошло на поле боя: в 424, в битве при Делии, К. во время отступления упал с коня и был спасен пешим воином Сократом (Strab. IX 403, D. L. II 5, 22). Летом 401 К. в качестве наемника принял участие в экспедиции персидского царевича Кира Младшего (историю этого похода и возвращения греков после поражения К. описывает в «Анабасисе»). Уехав из Афин, К. больше Сократа не видел и только по рассказам мог судить о событиях, связанных с его казнью. Между расставанием и написанием сократических сочинений прошло ок. 20 лет, заполненных военной службой: зима 400/399 - у фракийского царя Севфа, во время Коринфской войны 394-387 - у спартанского царя Агесилая, друга и покровителя К. За военную службу у спартанцев К. был награжден домом и земельным наделом в Скиллунте (в Элиде), где на досуге начал составлять свои знаменитые литературные произведения, ставшие классикой греческой про-


КСЕНОФОНТ 445

зы: «Возвращение Кира» («Анабасис», Κύρου άνάβασις), «Воспоминания о Сократе» ('Απομνημονεύματα, лат. Memorabilia) и «Апологию Сократа», «Пир» и «Домострой» (Οικονομικός). В 371 элейцы овладели Скиллунтом, и К. бежал в Коринф, где завершил политическую утопию «Воспитание Кира» в 8 кн. («Киропедия», Κύρου παιδία) - роман-жизнеописание идеального монарха и устройство созданного им государства (сочинение было издано ок. 362), «Греческую историю» (Ήλλψικά), «Похвальное слово Агесилаю», «Лакедемонскую политию», «Гиерон, или Жизнь тиранна» -философский диалог, персонажами которого выведены сицилийский тиранн Гиерон и поэт Симонид Кеосский; «Об обязанностях гиппарха», «О всадническом искусстве», «О доходах» (датируется 355). Соотносительная хронология сочинений К. - предмет дискуссионный.

Ксенофонт о Сократе и сократиках. Перед исследователями всегда стоял вопрос о достоверности изображения личности Сократа у К. и Платона. Главное отличие двух версий в том, что К. изобразил Сократа прежде всего как морального учителя, игнорируя отвлеченные философские рассуждения. Обычный довод в пользу Платона: будучи в философии дилетантом, К. мог не заметить самое важное в учении Сократа. В пользу К.: не будучи оригинальным мыслителем, он, вероятно, без прикрас изложил все, что помнил, в то время как гениальный Платон вложил в уста Сократа собственное философское учение. Между тем сочинения К. являются такими же литературными произведениями, а не историческими описаниями, как и диалоги Платона. К. во многом опирался на литературную традицию «сократических диалогов», развивавшуюся к моменту начала литературного творчества К. не менее 15—20 лет («Апология Сократа» и сократический диалог «Домострой» описывают Сократа в 400 и 399, когда сам К. воевал далеко от Афин и не мог быть свидетелем этих событий).

Наибольшее значение для К. имели диалоги Антисфена, Эсхина и Платона. Наиболее важен для К. Антисфен, которого он делает персонажем своих произведений, использует повествование от первого лица (как в диалогах Антисфена), а главное, следует созданному Антисфеном образу Сократа в своих «Воспоминаниях» — ср. Mem. I 2, 1, где К. описывает Сократа обладателем трех характерных антисфеновских добродетелей - «воздержности» (εγκράτεια), «выносливости» (καρτερία) и «самодостаточности» (αυτάρκεια). К., безусловно, использовал платоновские диалоги («Лахет», «Пир», «Федр», «Теэтет» и др.), внося изменения в очевидно заимствованные у Платона темы, напр., Plat. Symp. 210a - любовь к красивым телам (юношей) как первая ступень философского эроса; Xen. Symp. VIII -безусловное осуждение этого вида телесной любви; Xen. Mem. IV, 5 - о диалектике как способности «воздержных» (^счастливых) людей различать дурное от хорошего и быть успешными в политике, в отличие от диалектики у Платона как доступной истинному философу способности «различать по родам и видам» и «определять сущность каждой вещи» (Resp. VII 534b). Сократова диалектика понятий изображается у К. лишь однажды (см. Mem. IV, 6, 1—11, о благочестии и справедливости), — это согласие К. и Платона обычно принимали за критерий исторической достоверности; однако и в данном случае можно предположить, что К. здесь зависим от Платона и не может рассматриваться как надежный свидетель о беседах исторического Сократа (Kahn 1996, р. 79; Patzer 1987, р. 438^42).


446 КСЕНОФОНТ

Возможно, изложенный в «Киропедии» взгляд на природу души в какой-то мере отражает учение Сократа и разделяется самим К., но этот эпизод также выглядит как заимствование и подражание платоновской разработке учения о душе в диалоге «Федои», в котором изображен Сократ, утверждающий бессмертие души в беседе с друзьями в день своей смерти. У К. Кир в предсмертном слове говорит сыновьям, что душа, невидимая телесному взору, сообщает жизнь смертному телу, пока находится в нем; во время смерти она только расстается с телом, но не умирает сама; когда разум станет чист и несмешан, тогда он в высшей степени будет способен мыслить; сон подобен смерти, но именно во сне душа более всего сродни богам, хранителям этого прекрасного космоса, во сне она способна предвидеть будущее и наиболее освобождена от телесных уз (Хеп. Суг. VIII 7, 17-22).

Социально-политические взгляды К. («Киропедия», «Похвальное слово Агесилаю», «Домострой») базируются на идеалах аристократической этики и отражают восхищение К. спартанским государственным устройством. К. был сторонником монархической формы правления, видя в ней необходимую силу для объединения постклассической Греции. В целом К. как литератор и политик способствовал развитию новых для Греции 4 в. политических доктрин - монархической и панэллинской. Залогом успеха царя, как и полководца, является правильное воспитание (педагогика как часть политики - идея, разделявшаяся многими греческими идеологами и философами, в т. ч. Платоном). Происхождение, природные задатки и воспитание (пайдейя) служат необходимыми условиями формирования идеального полководца и монарха, и таким образцовым монархом в «Киропедии» выведен Кир. В «Домострое» К. проводит сравнение между ведением домашнего хозяйства и управлением государством - ср. схожие идеи у Платона в «Политике» и «Протагоре»: есть одно универсальное искусство управления, включающее искусство хозяина и правителя, а также у Исократа в речи «К Никоклу»: монархия как управление своим домом, своим достоянием, которое он должен любить, быть человеколюбивым и патриотичным (φίλάνθρωπον, φιλόπολιν), Isoer. Ad Nie. 15, 2.


Дата добавления: 2015-07-10; просмотров: 139 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: А. А. СТОЛЯРОВ 19 страница | А. А. СТОЛЯРОВ 20 страница | А. А. СТОЛЯРОВ 21 страница | А. А. СТОЛЯРОВ 22 страница | А. А. СТОЛЯРОВ 23 страница | А. А. СТОЛЯРОВ 24 страница | А. А. СТОЛЯРОВ 25 страница | А. А. СТОЛЯРОВ 26 страница | А. А. СТОЛЯРОВ 27 страница | А. А. СТОЛЯРОВ 28 страница |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
А. А. СТОЛЯРОВ 29 страница| А. А. СТОЛЯРОВ 31 страница

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.014 сек.)